Я тебе (не) подхожу

Совесть терзает меня с удвоенной силой, ведь я держала наши с Назаром отношения в секрете от Лены. Будто этого мало, еще и невольно намекнула ему, что в курсе бесславных похождений его папочки.

Пусть ничего такого и не сказала, но ему вполне хватило, судя по неадекватной реакции — он будто с цепи сорвался. Вот не удивлюсь, если они в курсе любовных приключений друг друга. А что, отец не такой уж старый, может, сам и научил сыночка, как кадрить девушек и пудрить им голову.

Я перевожу взгляд на тетю и медленно качаю головой: нет, не готова я сейчас к разговору с подругой.

Когда телефон наконец перестает звонить, я сажусь, закрываю лицо руками и мучительно стону вслух.

Как говорится, знал бы где упадешь, соломки бы подстелил.

Моей соломой могла стать Лена, а я взяла и добровольно скрыла от нее Назара. Скрыла, потому что… боялась. Боялась их знакомить.

Лена яркая, активная, бойкая и хваткая, а я так — бледная тень по сравнению с ней. Стоит нам где-то появиться вместе, все взгляды мужчин тут же падают на подругу, и телефон всегда просят тоже у нее.

Я замечала все и раньше, конечно, но этот факт стал крайне важным для меня именно после знакомства с Назаром. Я впервые в жизни влюбилась как кошка и попросту струсила. Подумала, если он увидит Лену, то выберет ее, а не меня. Хотела познакомить позже, когда он узнает меня как следует, а еще лучше — признается в любви.

Еще и присказка любимой бабули назойливо вертелась в голове все время, пока мы встречались: «Нашла счастье — молчи, а то сглазят».

Теперь жутко стыдно за такие гадкие мысли. С чего я вообще все это себе напридумывала? Наверняка Лена отшила бы такого ухажера, который решил бы переметнуться от меня к ней.

Если бы не мои глупая беспочвенная тревога, я бы так не вляпалась, ведь подруга знала, как выглядит Назар. Она сразу бы его узнала и открыла мне глаза на этого горе-инженера, а по совместительству мажора.

Эх, чего теперь убиваться.

Я с сомнением смотрю на телефон и прикусываю губу — может, все-таки перезвонить? Позвоню. Вот только работу поищу, и сразу.

Я устраиваюсь удобнее и пододвигаю к себе ноутбук, что лежит на журнальном столике.

— Алис, — заглядывает в зал тетя, — я уехала, у меня дела. Буду часа через три.

— Окей, — киваю я и через секунду слышу, как за ней захлопывается входная дверь.

Нажимаю на кнопку включения ноутбука, и… ничего не происходит.

Я недоуменно хлопаю ресницами. Это еще что за новость? С утра наш с тетей старый чудо-агрегат прекрасно работал. Может, зарядка не воткнута в розетку?

Проверяю и снова пытаюсь включить — ровно так же безуспешно.

Я чуть ли с бубном не танцую вокруг маленького черного друга, однако тот остается глух к моим мольбам и угрозам.

Скорбно признаю: ноутбук умер.

— Да твою ж!..

Ну очень вовремя, особенно когда на новый денег нет и в ближайшем обозримом будущем не предвидится. А шанс починить этот стремится к нулю. Нам и в прошлый раз мастер сказал, что жизнь в нем еле теплится, и он проработает столько, сколько проработает. И проработал он без малого еще полтора года. И на том спасибо.

М-да, вселенная, удружила. Даешь десятилетнюю норму тягот за неделю!

Внутри просыпается нездоровый интерес — что дальше?

Нет, конечно, искать работу я могу и с телефона, однако планировала брать подработки — например, что-нибудь печатать, может быть, помогать людям вести сообщества в соцсетях, создавать контент, и так далее. Теперь такие подработки мне не светят.

Раздается трель дверного звонка, и я топаю в коридор. Кого там еще нелегкая принесла?

Открываю и… сглатываю тут же образовавшийся в горле ком.

— Что, не ждала? А я приперлась! — во все тридцать два зуба улыбается мне Ленка.

Она поднимает повыше картонную коробку, что держит в руке, и добавляет:

— Торт. Твой любимый, между прочим.

Легка на помине. Я продолжаю ошарашенно на нее смотреть, и тогда подруга сводит к брови к переносице и интересуется:

— Я не вовремя? Алис, я звонила тебе из магазина, но ты не ответила, так что я решила нагрянуть просто так. Мы ведь так и не поговорили после твоего увольнения.

Я мысленно охаю: и правда, не пообщались, и Лена до сих считает Озвериныча виновным в моем увольнении.

Подруга внимательно изучает меня взглядом, легонько вскидывает брови, а потом протягивает мне коробку с тортом и вкрадчиво тянет:

— Ла-а-адно, я поняла, ты занята. Торт хоть возьми, не пропадать же добру. Я сама виновата, приперлась без предупреждения, хотела устроить сюрприз.

Она разворачивается и делает несколько шагов вперед, а я чувствую нехилый укол совести: ведь действительно уйдет! Ну что я за человек такой? Лена ведь поддержать хочет, а я так по-свински отреагировала на ее приход.

— Стой, — спешу остановить подругу и пытаюсь улыбнуться. — Ну что ты, я всегда тебе рада, просто не ожидала, ты ведь обычно предупреждаешь, что придешь. Проходи, будем чаевничать.

Я сторонюсь и даю ей зайти.

— Если честно, — Лена смотрит на меня с хитрой улыбкой после того, как мы устраиваемся на кухне, — я уж подумала, что у тебя кавалер завелся и ты его скрываешь.

Я вздрагиваю, и нож, которым режу торт, немного соскальзывает и режет палец.

— Ай! — вскрикиваю я со стула и сую его в рот.

Слава богу, порез совсем небольшой, я промываю ранку под водой и вскоре заклеиваю лейкопластырем.

Блин, Ленка как в воду глядит.

Впрочем, может, это намек, что пора ей все рассказать?

Я пододвигаю ей тарелку с тортом, сажусь напротив и протяжно вздыхаю.

— Эй, ты чего? — недоумевает подруга. — Из-за увольнения так расстроилась? А ну бери себя в руки, ты же никогда не унываешь!

Так-то да, но сегодня, если честно, приуныла…

— Да и свет клином на этой «Астории» не сошелся, — пылко продолжает Лена. — Я нисколько не сомневаюсь, что ты найдешь новую работу за пару недель. Ну правда, не грусти.

Она отхлебывает чай и зло бросает:

— Но Озвериныч все-таки козлина!