Я тебе не верю

По телу прошли мурашки, Тася была уверена, что ее не убьют. Но если так подумать, если бы этот получил меня, она бы уже не была ему нужна, и тогда он бы выгнал из стаи ее, а затем убил. Возможно, Ильнар бы не собрался ее убивать, если бы я здесь не появилась. А теперь Тасе угрожает смертельная опасность, из-за меня.

— Кай! — Я повернулась к альфе-ёжу, он стоял прямо за моей спиной.

Пожалуй, я ни на кого не смотрела с такой немой мольбой, как на него. Но Кай на то и альфа-козел, что бы его никак это не проняло.

— Марго, принеси ей поесть. — Скомандовал холодно он, не отрываясь, смотря на меня.

Миссис Тактичность ушла, и мы остались наедине.

— Скажи «да». — Наконец заговорил он, а то я уже чувствовала, что сейчас расплачусь.

— Что «да»? — Переспросила слегка растеряно. Кажется, меня гипнотизировали его глаза, или все дело в запахе его тела, от него так кружится голова.

— Скажи мне «да». — Повторил он тверже, выразительно смотря на меня. Теплые пальцы коснулись виска, прошлись по нему и убрали прядь с лица. Невольно прикрыла глаза от этой нежности, было так хорошо, что пришлось силой заставить себя вспомнить что главное. Мозг отказывался работать, и я не сразу поняла, о чем он просит. Сказать ему «да»?

— Нет. — Шепчу упрямо и почти сразу жалею об этом.

— Ну, тогда мне жаль твою волчицу. — Цинично улыбается он и уходит, оставляя меня в одиночестве.

Кожа у виска, где касались его пальцы, отдает теплом. Касаюсь того места, чувствую смешанные чувства злости и некоторой нежности. Надо было пожелать не становиться волчицей.

Глава 32. Так трудно понять что движет волками. (ред.)

Он не поможет.

Зачем ему вообще помогать? Даже этот его странный вопрос, всего лишь очередное издевательство надо мной. Зачем он так поступает? А что было, если бы я согласилась? Да на что я вообще соглашалась?! Он всегда путает и провоцирует меня, не говорит прямо и увиливает от ответа! Кай врет, обманывает меня, но не словами. Его поведение, жесты и как бы нечаянно брошенные слова сводят меня с ума! Он никогда мне не предлагал быть с ним, но все его действия, все его поступки, говорят об обратном. Либо он врет сам себе, либо он, таким образом, хочет чего-то добиться от меня. Вот только чего? Я все еще не понимаю, что ему от меня нужно, а если ненужно ничего, почему он все еще не оставляет меня в покое?

Как же меня это все достало! Достал он, их законы, которыми они так дорожат, но больше всего достало собственное бессилие. Я абсолютно ничего не решаю здесь, все решают за меня. Так и хочется, чтобы скорей все это кончилось. Возможно, я бы даже решилась на такую ужасную затею как Тася, прожив, как она многие годы.

Но Тася! Она же умрет, а этот идиот и не подумает ей помочь! Ну что с ним не так?! Что со всеми ними не так? Зачем они так поступают?

Ноги перестали держать меня, оседаю на спальник, чувствуя, как бессильные слезы текут по щекам. Почему я ничего не могу сделать с ним? Почему я настолько слаба? И в тоже время, мне страшно становиться такой же сильной как они.

— Даш? — Слышу недалеко шепот и вздрагиваю.

Послышалось? Сажусь, вытирая слезы с глаз, осматривая пустую палатку.

— Даш, подойди. — Повторился шепот и на этот раз я узнала голос.

— Юра?

— Подойди. — Повторил он и я заметила, как стенка палатки прогнулась в метре от меня, как будто в нее рукой уперлись.

Сейчас мне кажется, что наш разговор с ним был так давно. Не знаю, о чем с ним говорить, да и зачем? Сегодня я была так груба с ним, как никогда раньше в жизни, кроме того случая, когда набросилась на него возле подъезда.

Сделала шаг к стенке и остановилась в трех шагах от нее.

— Зачем ты пришел? — Спрашиваю шепотом, не зная, что еще сказать.

Сейчас мне не до него, сейчас мне свои проблемы решать надо. Но все же так и тянет подойти к стенке и прислонится к ней лицом, горящим от слез — хоть так быть ближе к нему. Какой-то бред все это, как все было просто раньше, когда он был просто моей болезнью. Теперь я знаю, что чувствую к нему и как себя с ним вести. Но главное я не могу понять, что чувствует он, что с ним творится и что им движет. Его поведение странное, как у Кая, для меня совсем непонятное.

Он молчит, и я понимаю, что спросила слишком грубо. Пожалуй, он единственный из волков не вызывает у меня отвращения. Да сейчас, когда я знаю о странном обряде, который нас связывает, но которого я совсем не помню. Как вообще могла забыть момент, когда меня связали с ним на всю жизнь? Но то что я не чувствую его запаха, да и моя болезнь частично объясняется этим. Частично…

Вот только моя болезнь все еще действует, и я прикрываю глаза руками, пытаясь отогнать от себя плохое настроение и быть повежливее.

— Тебя могут увидеть. — Говорю мягче и тише.

— Ты расстроилась? — Спрашивает он за стенкой и мне тяжело понять тон его шепота.

— Расстроилась?! — Забыв о своем решении быть мягче мысленно порадовалось, что он хоть не видит, как я злюсь.

— Даш, я не… — Он попытался меня успокоить, и я почти сразу перестала злиться.

— Хоть представляешь, как ей было тяжело все эти годы? Годы, Юр! Они годами с ней ужасно обходились! А все остальные ничего не делали! Потому что закон! Какой к чёрту закон, когда она настолько страдала, что решилась на такой глупый поступок?! — По лицу катятся злые слезы, я как будто говорю сама с собой, высказываю свои нерадушные мысли, — А я тут как дура ною, побыв с волками всего лишь несколько дней!

Невольно громко всхлипываю, чувствуя себя ужасно виноватой. Кокой-то странный шорох и прежде чем я смогла что-то понять, меня обняли. Во все глаза уставилась на любимые кудряшки, слегка присыпанные снегом. Веска качается колючая борода, а обе руки бережно обнимают за плечи. Такое ощущение, что это происходит не со мной, я в полной растерянности, даже плакать забываю.

— Я вообще-то не об этом спрашивал. — Сказал он, кажется, улыбнулся и поцеловал меня в макушку, — На раз ты решила со мной поделиться, скажу, что любая другая в твоей ситуации давно уже сдалась бы на милость Белого и молча терпела его закидоны.

Он сказал это просто, легко и с легкой ноткой гордости. Он гордится мной? Какие-то собственнические нотки в этом проскальзывают. Хотя сейчас не до этого, свои бы шаловливые ручки остановить. Так и хочется обнять его в ответ, а то может и похуже кое-что сделать. Сжимаю руки в кулаки, еле заставляя себя не двигаться. Хочу поцеловать его, пускай это будет еще один бесстрастный поцелуй, как сегодня в ванной. Но сейчас я не могу себе позволить себе этого. После всего что от него узнала, еще удивляюсь почему… Сжимаю кулаки еще сильнее, пытаясь подавить желание спросить это в слух.

Почему он не поступил как Кай? Почему не унес меня на плече, после того как поцеловал впервые? Ведь он думал, да и возможно думает, что имеет на это право из-за того ритуала. Но почему-то он не пытается надавить на меня, не пытается всем доказать, что я его. И судя по тому как он поцеловал меня вчера, ему и не хочется этого делать. Юра ничего не чувствует ко мне.

Сердце больно сжалось, силой заставила себя по новой не заплакать. Но с другой стороны, не понимаю, зачем он сейчас так мил со мной. Зачем меня успокаивает?