Я тебе верю...

– Да, конечно, - только и смог выдавить я. Слова о том, что Кристина звала меня вызвали бурю эмоций.

– Ее комната направо. Если придет в себя, дайте ей воды, там есть на тумбочке, - дал мне наставления Максим и дверь за ним закрылась. Быстрым шагом я отправился к Кристине. Увидев ее, я застыл на пороге. Она лежала в постели, в одной из моих футболок, которую я ей когда-то давал у себя. Девушка не сразу приняла мое правило о полной наготе в моей квартире, поэтому я пошел ей на уступки и разрешил носить свою футболку. Мне нравилось как она в ней смотрелась. Кристина видимо забрала ее домой. Я осторожно, стараясь не разбудить девушку, присел на ее постель. Она выглядела такой слабой и беззащитной, что мне сразу захотелось защитить ее от всех, а в первую очередь от самого себя.

– Прости меня, малышка, - прошептал я, беря ее руку и прижимая к губам. Я понимал, что это я виноват. Кристина очень близко к сердцу восприняла картину, которую увидела в кабинете. Хотя, чего таить, когда я увидел ее в клубе с тем парнем, я готов был разорвать его на части. Как бы мне не хотелось этого признавать, но Кристина зацепила меня и стала мне дорога. Возможно, я даже привязался к ней. Я не знал что такое любовь к женщине, поэтому не мог сказать, что люблю ее, но то, что она была нужна мне — было очевидно. Я нежно погладил ее по щеке. Девушка вся горела.

– Михаил Дмитриевич — услышал я за спиной и обернулся. Макс стоял в проходе в пакетом лекарств, - Пойдемте на кухню. А потом я ей дам лекарства.

– Она вся горит, - пробормотал я и Максим вышел, а вернулся с мокрой тряпкой, которую положил девушке не голову.

– Через какое-то время придет в себя. Пойдемте, - снова сказал Макс. Мне не хотелось оставлять девушку, но я пересилил себя и пошел за Максимом. Он привел меня на кухню.

– Чай будете? Или может кофе?
– Спросил он доставая чашки.

– От чая не откажусь, - признался я. Макс как и Кристина быстро орудовал на кухне, и скоро передо мной появилась чашка приятно пахнущего чая и тарелка с пирожками.

– Кристинины?
– спросил я, уже зная ответ на этот вопрос.

– Да, - подтвердил Макс, - Она решила, что мне нужно хорошо питаться, что в Германии меня морили голодом, вот и готовит постоянно. Ну как постоянно, - лукавая улыбка озарила его лицо, - Когда бывает дома. В такое время она старается забить холодильник всякими деликатесами, совсем забывая, что я уже не маленький, и сам могу позаботиться о себе.

– Она тебя очень любит, - это скорее была констатация факта.

– Да, иногда даже через чур. Я кстати рад, что вы заглянули. Хотел с вами поговорить.

– Давай только на ты и по имени, договорились?

– Как скажешь, - просто согласился Макс. Он был гораздо сговорчивей своей сестры.

– Я не знаю толком, что вчера произошло и почему Кристина пошла домой пешком, - начал Максим, но я прервал его.

– Макс, что ты вообще знаешь обо мне и Кристине?
– я хотел видеть всю картину целиком, что бы не сболтнуть лишнего. Молодой человек внимательно посмотрел на меня.

– Да все я знаю. Крис рассказала о вашей сделке, - усмехнулся он и меня это удивило.

– И ты не был против?
– странное поведение для человека, который любит свою сестру. Если бы у меня была сестра, которая согласилась спать с мужиком, что бы оплатить мне операцию — я бы мягко говоря был не в восторге. Я снова поймал внимательный взгляд Максима, такой же пронзительный как и у моей малышки.

– Я могу быть с тобой откровенным?
– поинтересовался он. Такой поворот удивил меня.

– Было бы не плохо, - мне сразу вспомнилось, как Кристина на первой встрече задала почти такой же вопрос.

– Я даже рад, - сказал он и мои брови в еще большем удивлении взлетели вверх, - Да, да. Ты же знаешь, что у нас за семья?
– я кивнул и Макс продолжил, - Так вот Кристина, когда погибли наши родители сосредоточила всю свою жизни на мне. А когда не стало бабушки, то это уже стало просто гипер опекой. Она постоянно думала только обо мне, и все разговоры, что ей нужно подумать и о себе — не увенчались успехом. А потом появился ты, эта болезнь, и снова Кристина думая обо мне, принесла скажем так себя в жертву. Но на самом деле ей повезло. Может ты и не герой ее романа, но моя сестра изменилась и я это вижу. И эти изменения меня очень радуют. Ей давно пора понять, что я вырос и заняться своей жизнью. Ты дал ей такую возможность.

– А может это просто шанс для тебя получить свободу?
– усмехнулся я и Максим улыбнулся.

– Да, отчасти ты прав. Кристина забывает, что я уже не маленький. Я благодарен ей за всё, и безумно ее люблю, но хочу, что бы она начала жить для себя. И эти так называемые отношения с тобой — первый шаг к этому, - слова Макса поразили меня. Какое-то время мы молчали, пили чай.

– Это я виноват, в том, что с ней случилось, - вдруг сказал я.

– Да ладно тебе, это обычная простуда. Зато в годовщину смерти родителей Крис не набедокурила. Олеська рассказала, что в этом ты тоже поучаствовал.

– Ты все знаешь, как я погляжу, - заметил я. Молодой человек лишь пожал плечами.

– Я, Крис и Олеся — уже много лет вместе. У нас нет секретов, - просто ответил он.

– Я хочу забрать Кристину. Я смогу позаботиться о ней, - внезапно сказал я.

– Почему-то я был уверен, что это будет один из вариантов.

– А какой второй?
– мне стало интересно.

– Либо ты останешься у нас. Но если между вами что-то произошло вчера, то когда Крис полностью придет в себя, ей нужно будет выплеснуть эмоции. Уж не знаю, каким образом она будет это делать, кричать, или еще как-то, даже знать этого не хочу. Но лучше, что бы меня поблизости в это время не было, так что твой вариант мне нравится больше, чем второй.

– Боишься попасть под горячую руку?
– я улыбнулся, но Макс отрицательно покачал головой.

– Попадать под ее горячие руки я привык. Не первый день ее брат, как никак. А вот мешать — не хочу. А при мне она явно не будет сильно бушевать. А ей иногда это надо, - сказал Максим, убирая пустые чашки в раковину и повернувшись ко мне неожиданно попросил, - Ты только если что, не принимай близко ее слова, и не сильно обращай внимания на то, что она говорит.

– В смысле?
– не понял я и Макс задумался.

– Ну....Когда Крис в гневе, она может сказать все что угодно, даже если на самом деле так не считает и не думает. Много лет она держала свои эмоции строго при себе, и позволяла себе распускаться только в годовщину смерти родителей. Смерть бабушки тоже далась ей не легко, но когда погибли родители, она сама была еще по большому счету ребенком. Поэтому накрывает ее именно в очередную дату, связанную с ними, - Макс пытался мне объяснить и хоть у него это плохо получалось, я его понял.

– Ты знаешь, а ты не по годам умен и мудр, - заметил я. Максим лишь пожал плечами.