Я тебя, как минимум, люблю

— Как?

— Как сумасшедшая.

— Не хочу тебя огорчать, но, я и есть сумасшедшая.

— Я тебя люблю, но ты должна измениться. Мы с тобой это уже обсуждали.

— Если ты не хочешь прыгать со мной, тогда я прыгну одна — коротко отрезала Аделия.

— Это невозможно. Я сделаю всё, чтобы ты это не сделала.

— Неужели ты до сих пор не понял, что если я что-то хочу, то всегда добиваюсь этого.

— Адель!

— Что Адель? — раздражённо вскрикнула она — Почему ты никогда не можешь позволить себе сделать то, что неправильно и не принято? Ты не можешь дать себе возможность расслабиться!

— Потому что есть вещи правильные, а есть больные. Вот именно такие, какие хочешь ты.

— То есть, ты хочешь сказать, что так будет всегда?

— Как?

— Ты будешь вечно мешать мне сделать то, что я хочу.

— Да. Если это будет идти в разлад со здравым смыслом.

— Мне больше не о чем с тобой говорить — коротко произнесла Аделия и отдала ему цветы — не нужны они мне. Лучше стань хоть немного сумасшедшим.

— Ты должна стать нормальной. Сумасшедшая мне не нужна.

Её очень ранили эти слова. Она всеми силами старалась найти предлог, чтобы хоть как-то включить своё сердце рядом с ним, но теперь оно окончательно закрылось. Если бы он сделал хотя бы один шаг навстречу то, возможно, всё бы изменилось. Но, он не смог.

— Я никогда не буду такой. До свидания.

Аделия развернулась и пошла в институт. Джери побежал за ней.

— Послушай, может быть ты неправильно меня поняла.

— Я думаю, что мы с тобой вообще друг друга не понимаем. И так будет всегда, а если так будет всегда, то строить что-то невозможно.

— Адель, я люблю тебя.

— Спасибо. А теперь я уже хочу идти на лекцию, потому что совсем опаздываю.

— Прости меня — неожиданно сказал Джери и, взяв её за плечи, перегородил дорогу.

Её сердце дрогнуло. Его глаза были практически полны слёз. Аделия еще никогда не видела, чтобы парень или мужчина был в таком состоянии. Они отошли к окну.

— Что с тобой? — испугавшись, спросила она.

Он вытер глаза руками.

— Я не представляю себя без тебя, если ты когда-нибудь уйдёшь, меня не станет.

— Джери, мне не нравится то, что ты сейчас говоришь.

— Это правда. Я не выдержу. Моё сердце не выдержит.

— Ты не должен быть так сильно привязан ко мне.

— Что это значит? — сквозь мокрые глаза, спросил он.

— Меня может в любой момент не стать, потому что что-то случится или еще что-нибудь. Ты должен быть к этому готов.

— Нет. И никогда не буду. Прости меня, за эту глупость, которую я сказал, только не уходи.

— Я никуда не уйду — ответила Аделия и теперь, впервые поняла, что это правда — мне действительно нужно на лекцию, а вечером мы с тобой созвонимся.

— Ты будешь со мной? — на полном серьёзе спросил он.

— Конечно. Тем более, что мне уже шьют свадебное платье.

— Тогда иди.

Аделия поцеловала его в глаза и губы, а потом сразу побежала в аудиторию.

Сердце беспробудно ныло от угрызения совести. Наверное, самое страшное — это когда душу пронизывает не любовь, а жалость к человеку, которая сковывает оставшийся здравый смысл и не даёт принимать нормальные решения.

Она сидела на лекции и никак не могла выбросить из головы его глаза полные слёз. В её голове не укладывалось, как он вообще мог плакать. Аделия теперь точно поняла, что не выносит мужских слёз, хотя, с другой стороны, возможно, это и было очень мило.

Она была зла на себя. За то, что зашла так далеко в своей любви, что совершенно не замечала рядом человека, который зарекался, что не может без неё жить, который говорил, что не выживет, если она исчезнет.

Из её рук валилось буквально всё и раздражало сегодня буквально всё. Не смотря на чудесное весеннее настроение всех людей вокруг, настроение Аделии было совершенно испорчено. Единственное, чего ей хотелось, это поскорее прийти домой и лечь спать.

Когда Аделия вернулась, Элли сидела за очередным модным журналом.

— Ну как всё прошло?

— В смысле?

— Меня не было с тобой на лекции, потому что у меня были всякие дела, поэтому я и не спросила, как там у вас с Джери.

— Я даже не хочу об этом говорить.

— Почему?

— Наверное, лучше не трогай меня сейчас.

— Объясни же, наконец, что случилось?

— Есть вещи, которые нельзя обсуждать даже с подругами, потому что, сказав тебе это всё, я уроню не только его, но и себя.

— Я знаю, о чём ты говоришь — коротко сказала Элли и продолжила читать.

— В смысле?

— В прямом. Я, кстати, чай свежий заварила, наливай себе. А о том, что ты сказала, я знаю, о чём ты говоришь. Я бы тоже не смогла рассказать тебе, если бы Джери сделал то, что мужчине делать не желательно.

— О чём ты говоришь?

— Я думаю, что ты понимаешь, Адди, поэтому, правильнее будет просто закрыть эту тему.

— Я не понимаю тебя.

— Если бы Джон однажды расплакался при мне, я бы никогда тебе это не сказала, потому что мне бы потом было стыдно даже за себя.

— Будешь чай? — сменив тему, спросила Аделия.

— Я уже две кружки кофе выпила, пока тебя не было. Как ты вообще? Злишься?

— Да. И не хочу вообще это обсуждать — ответила она, со злостью размешивая сахар.

— Тогда и не будем. Тебя искал Отто.

— В смысле?

— Он написал мне на фейсбуке, что хочет с тобой поговорить.

— А почему не позвонил?

— Не знаю, Адди. Может быть, решил, что ты с Джери.

— Сейчас сама его наберу — сказала Аделия и, сделав глоток чая, побежала в комнату.

В комнате были открыты все окна, через которые прорывался свежий весенний ветер. Аделия обняла подушку и набрала его номер.

— Ты искал меня?

— Привет — улыбаясь, ответил он — да.

— Что-то случилось?

— Не знаю. Просто хотел с тобой посоветоваться.

— О чем?

— Тебе больше нравится галстук или бабочка?

— Знаешь, я всегда мечтала, чтобы мой мужчина был с бабочкой. Не знаю почему. Это выглядит красиво и эффектно.

— Я не очень люблю бабочки, точнее будет даже сказать, что я носил их последний раз в шестом классе, ещё в школе.