Я тебя не отпущу

— И мы бы не попытались ничего узнать...

Раньше эта фраза в устах Дианы звучала с упреком, теперь слышна растерянность.

— Не уверен, что Ева может знать что-то, о чем мы не догадываемся.

Я не посвящал Диану в свой план, говорить о нем по телефону тоже нельзя. Но она у меня умная. Поймет.

— Я очень надеюсь, что все твои задумки сработают. И как можно скорее!

— Не сомневайся в этом!

Дико жалею, что не могу ее обнять. Ладони зудят — так хочется прикоснуться к этой женщине. А еще лучше — повторить то, чем мы занимались сегодня утром.

— Жду тебя дома. — Диана словно догадывается, о чем я думаю. — Мы все тебя ждем.

— Буду!

Отключив телефон, поднимаю взгляд на дорогу впереди. Мусоровоза уже не видно, джипы парней медленно выруливают из дворика. Следом за ними, как на буксире, катится микроавтобус.

По всей видимости, шоу закончено — стрелок с водителем упакованы и маринуются в багажниках. Можно заводить двигатель и валить в офис.

С мыслями о том, как бы поскорее разобраться с текучкой и рвануть домой, я почти успеваю нажать на кнопку зажигания, но вовремя замечаю машину Ярослава.

Прямо сейчас он идет ко мне и, судя по довольному выражению лица, с хорошими новостями.

Глава 58

Глава 58

— Китаец решит тряхнуть стариной? — кивая в сторону салона красоты, спрашивает дядька. — Убрать твою женщину... это некислое «здравствуйте»!

— Зато теперь ясно, какая у него информация. Подсуетился старый ублюдок.

Тут злюсь только на себя. Если бы не моя одержимость Дианой, возможно, о ней и Нике никто бы и не знал. Жили бы себе в доме, как и планировалось. Ждали бы окончания операции.

— Да, Исаев, небось, из шкуры вывернулся ради клиента. Быстро все разведал.

Ярослав поправляет пиджак. Краем глаза замечаю под ним броник. Такой же, как сейчас на мне. Не самая легкая модель, но самая надежная и незаметная, какую удалось найти. Новый предмет гардероба, с которым придется мириться неделю, а то и две.

— Ладно. Если ты приехал, значит, есть новости. Выкладывай!

— Новости у нас отличные. Я от следователя. — Ярослав захлопывает дверцу машины и поднимает стекла. — Там все на мази. Ордер на арест Китайца, считай, в кармане. Твоей информации по отмыванию налогов хватит лет на пятнадцать. Не пришлось даже поднимать старые дела.

— Это хорошо. Китайцу бы доложили о любом запросе в архив. На это его связей пока хватит.

— Никаких запросов и никаких архивов. Отдел, который занимается его разработкой, полностью изолирован от других отделов. Парни даже по нужде ходят в отдельный санузел и без телефонов.

Правила изоляции не удивляют. Это было одним из условий моего сотрудничества со следствием. Никто не должен узнать, что в Питере Китайца ждет арест. Просочись хоть какая-нибудь информация, и вся затея со стройкой накрылась бы медным тазом.

— Когда они планируют его брать?

— Взяли бы уже сегодня, но эта сволочь сейчас у Исаева. И что-то мне подсказывает, ни в какой отель он не поедет.

— Можно будет завтра, возле министерства. Не поверю, что он пропустит заседание земельной комиссии.

— Следователь тоже не верит, — подтверждает догадку Ярослав. — Упырь до последнего будет бороться за объект и бабки, которые в него вложил.

— Тогда завтра все и решится.

Понимаю, что не поеду ни на какую работу. Лишь к Диане и дочке. Справятся в офисе как-нибудь без меня.

— Ты хотел сказать, начнется, — поправляет дядька и, не дожидаясь, когда я попрошу его свалить, выходит из машины.

***

Дома пахнет ванилью и чем-то еще... уютным. Наверное, за несколько поездок сюда я должен был привыкнуть. Только ни хрена не получается.

Закрыв дверь, встаю на месте как вкопанный и пытаюсь убедить себя, что это реальность. Обои в мелкий цветочек, запахи еды, детский смех и сторожевая собака, обнюхивающая ботинки, словно я мог принести на них что-то опасное.

Пацан из детдома видел такое лишь в фильмах. Тогда они были самым настоящим издевательством над детской психикой. Сказкой, до которой невозможно дотянуться. А сейчас я живу в этой сказке. Слышу ее, вижу и чувствую.

— Ты?

Диана замечает меня первая и выходит навстречу. В том же костюме, в каком была сегодня Рита. Мелочь, а цепляет так, что за грудиной начинает жечь.

— Не уверен. Прямо сейчас кажется, что я кто-то другой. — Оставляю ботинки псу, а сам иду к своей женщине.

— Джек их съест, — качает головой Диана. — Он очень умный, но хорошая кожаная обувь — его слабость.

— Значит, будет не в чем уйти и придется остаться здесь. — Веду ладонью по ее волосам, они чистый шелк. — Мне подходит!

— Клим Хаванский, я вас не узнаю. — Диана вопросительно выгибает левую бровь. — Куда делся свободный, независимый мужчина, у которого вечно миллион дел?

— Сам не знаю. — Заметив выглядывающую из детской дочку, подмигиваю ей.

— Ты в шаге от того, чтобы стать подкаблучником, — на ухо шепчет Диана.

— Может, я к этому и шел всю жизнь?

— Знаешь, нынешний ты мне нравишься больше, чем молодая версия.

Она тоже оглядывается. Увидев Нику, машет, чтобы та вернулась в комнату.

— Признайся! Ты просто любишь мужчин постарше. — Целую в нос эту мудрую женщину и, пока нас никто не видит, накрываю губами ее губы.

Целуемся как подростки. В любой момент в гостиную могут нагрянуть няня или дочь, поэтому спешим. Сталкиваемся зубами, улыбаемся своей жадности. Тихо стонем, сплетаясь языками. И вязнем друг в друге, как в топком болоте.

После этого поцелуя не хочется ни говорить, ни двигаться. Под зорким контролем Джека я прижимаю Диану к себе и пытаюсь понять, как жил целых два года без этих объятий.

— Тоже думаешь, как смог жить один? — Она трется щекой о мою грудь.

— Прикидываю, сколько бы еще протянул, прежде чем забить на все и рвануть к тебе.

— Надеюсь, это был последний раз.

— Обещаю. — Нехотя убираю руки со спины Дианы и отпускаю ее.

— По поводу сегодняшнего... — Ее взгляд мгновенно становится серьезным. — Мне страшно. Расскажи, чего нам еще ждать? Как долго?