Я тебя (не) прощаю

Марат садится на скамейку и усаживает меня к себе на колени. А потом начинает рассказывать. Все, начиная с того последнего вечера в школе, когда наши с ним отношения резко пошли под откос. Я плачу на том месте, когда он узнал о смерти матери, и принял решение уйти служить по контракту. Многое теперь понимаю и очень жалею, что мы не поговорили раньше.

Я в свою очередь все рассказываю ему о себе. Про врачей, про биологического отца и про Лейлу. Сама не замечаю, как увлекаюсь слишком сильно и озвучиваю всю правду про Эдика. И про его гнусное предложение, когда я приехала к нему в квартиру в слезах и попросила денег на операцию. Замолкаю, когда вижу перед собой неподвижное лицо Марата и понимаю, что взболтнула лишнего. Черт, я надеюсь, он ничего ему не сделает. Ведь тут есть и моя доля вины, я слишком сильно хотела забыться, и сама дала ему надежду.

– Все позади уже, - успокаивающе глажу его по руке, - давай, просто забудем все плохое, и не будем тратить наше драгоценное время на тяжелые воспоминания.

– Уговорила, поехали домой.

Дома мы вместе готовим ужин и накрываем стол на террасе. Пьем шампанское и танцуем прямо среди моих любимых цветов.

В душ я иду первая, но едва встаю под теплые струи воды, замечаю перед собой Марата. Он стоит в одних домашних штанах и молча пожирает меня взглядом. Заливаюсь краской смущения, но не отворачиваюсь. Вижу, как ему нравится на меня смотреть и гашу в себе стеснение и желание прикрыться.

Марат делает шаг ко мне и встает под душ прямо в штанах. Я закидываю руки ему на плечи и глажу широкую спину до тех пор, пока случайно не нащупываю шрам. Испуганно замираю и поднимаю на него глаза.

– Что это? – спрашиваю хриплым шепотом. Марат хмурится и мягко убирает мои руки, но я и так уже все поняла. Это шрам от ранения. Тело прошибает ознобом, и я сжимаюсь от ужаса.

– Тебя ранило? – губы начинают мелко трястись, а в глазах закипают слезы.

– Не бери в голову, ерунда. Рита, ты плачешь что ли?

Усиленно мотаю головой, но уже нет смысла отпираться, слезы горячими дорожками струятся по щекам.

– Расскажи мне, пожалуйста, как это произошло, - прошу едва слышно.

– Нет, Рита. Извини, но нет. Не нужно твоим нежным ушкам слышать такое.

– Я хочу все о тебе знать.

– Это не самое лучшее время для меня. Если честно, я его даже помню плохо. После всего, что тогда произошло, я периодически проваливался в забытье. Так в кучу все навалилось, что очень хотелось на самом деле потерять память.

– Твои родные знают об этом?

– Нет, я никому не рассказывал. Месяц провалялся в госпитале, потом дома начались проблемы из-за Алисы, и я решил вернуться.

– Прости, что заставила вспомнить. Давай, не будем больше об этом.

– Пошли лучше спать, - дергает меня на себя, и вытаскивает из душа.

Сам заворачивает в пушистое полотенце и на руках несет в спальню. Нежно вытирает тело от влаги и укладывает в кровать.

– Спокойной ночи, Рита.

Я тянусь к его губам, но он мягко меня тормозит.

– Между нами пока ничего не будет, поэтому лучше не провоцируй.

– Почему между нами ничего не будет? – с ужасом цепляюсь за эти слова, неужели вчера все было настолько плохо.

– Первый раз я был недостаточно осторожен, потому что не знал, что для тебя это впервые. Теперь нужно подождать.

– Это необязательно, - снова тянусь к нему, чтобы обнять, - у меня ничего не болит.

– Это обязательно, - настойчиво возражает и перехватывает мои руки, когда они смело скользят по его телу, - торопиться нам некуда, у нас вся жизнь впереди.

Марат сгребает меня в охапку и почти сразу засыпает, а я начинаю думать о том, что завтра мне придется ехать объясняться к Эдику. Так не хочется видеть его после нашего последнего разговора, но я понимаю, что это скорее нужно мне самой. Не хочу, чтобы мой любимый парень нервничал из-за этого.

Естественно, в соседний город мы едем вместе, Марат категорически отказался отпускать меня одну. Он еще и в квартиру рвался зайти вместе со мной, еле уговорила остаться его подождать меня на площадке.

– Дверь входную не закрывай, если мне что-то не понравится, я зайду и сам с ним поговорю.

– Успокойся, я не думаю, что будут проблемы. Он адекватный человек.

– Когда дело касается тебя, адекватным быть невозможно, я знаю.

Нажимаю на звонок и прохожу в квартиру, когда Эдик открывает мне дверь. Как и обещала Марату, смотрю, чтобы замок не защелкнулся.

– Рита, я только что созванивался с банком. Деньги будут уже завтра утром.

– Деньги уже не нужны.

– Как не нужны? Твой дедушка, он что…

– Господи, нет конечно. Операцию сделали, все в порядке. Нам помогли.

– Кто?

– Марат, - тихо озвучиваю правду.

Эдик недовольно поджимает губы, похоже, он сделал все необходимые выводы и без моего участия.

– То есть свадьбы не будет. Я правильно понимаю?

– Правильно.

– Как ты могла так поступить со мной, Рита?

– Я? – давлюсь воздухом от обиды, - как ты мог поставить меня в такое положение. Ты изначально все решил, даже не спросив моего согласия.

– Мы встречались с тобой, Рита. Что еще я мог подумать?

В этот момент входная дверь открывается и в квартиру заваливается Марат.

– Рита, с тобой тут Алиса срочно хочет поговорить, - говорит мне, настойчиво пихая телефон в руку. Обнимает за талию и деликатно выводит на площадку, захлопнув за собой дверь.

Я растерянно слушаю болтовню Алисы и, кажется, даже соглашаюсь прогуляться с ней по магазинам. Сбрасываю звонок и подхожу ближе к дверям. Сначала слышу приглушенный голос Марата, несколько глухих ударов и хриплый стон Эдика. Испугаться не успеваю, потому что в этот момент Марат с довольной улыбкой выходит из квартиры. Переплетает наши пальцы и выводит меня на улицу.

– Сейчас поедем к дедушке в больницу, - как ни в чем не бывало сообщает, - а потом к твоим заедем познакомиться. А завтра поедем на ужин к моим.

***

Когда мы через несколько часов, взявшись за руки, вместе заходим в палату, лицо дедушки озаряет довольная улыбка.

– Ну, наконец-то, - едва слышно говорит с подозрительным блеском в глазах, - теперь все будет хорошо.

– Как ты, дедушка? – сажусь у его кровати и беру за руку.

– Думаю, через месяц уже буду танцевать на вашей свадьбе, - снова с улыбкой говорит, а я вспыхиваю, как свеча, под пристальным взглядом Марата.