Я тебя ненавижу
Шрифт:
– Ревнуешь?
– Предупреждаю, - произнесла она, прежде чем удалиться на свое место.
Пожалела, что поехала со всеми. Противное сосущее чувство появилось где-то под ложечкой. Если бы не Клим, ни за что бы и не согласилась, да только сбежать хотелось, скрыться от себя самой.
Дорога была недолгой, всего два часа от города в тряске старого автобуса, и вот мы уже на территории
Девушки готовили, парни собирали палатки, все вместе что-то весело обсуждая, и я остро ощущала, что лишняя тут. Вот бы в зал, на мат. Там не было одиночества, там никто мне не нужен был. До боли было неинтересно слушать сплетни, обсуждение программ других спортсменов, кто хуже, кто лучше, кто с кем встречается, кто кого бросил.
– Не хочешь общаться с нашими курочками? – подошел ко мне Кирилл, когда я, сидя на корточках копалась в рюкзаке, ища осеннюю шапку. Подняла на него глаза, серое небо не мешало рассмотреть парня. Он стоял, засунув руки в карманы штанов и с ухмылкой смотрел на меня. Идея ехать вместе с мужской командой мне не нравитесь, не то, чтобы я была пуританкой, но двум тренерам, которые были с нами в этой поездке, сложновато будет углядеть за толпой молодежи.
Натягивая головной убор, выпрямилась во весь свой небольшой рост. Кирилл был ниже Самгина и мне не приходилось задирать голову, чтобы смотреть ему в глаза, однако я готова была пожертвовать этим днем своей жизни, чтобы вместо Кирилла смотреть на Клима, только вот без этих его баб.
– Не хочу общаться.
Глаза молодого человека зло сощурились.
Хотелось отпочковаться от всех, как типичному интроверту остаться в одиночестве было куда предпочтительнее, нежели находиться среди людей, которые сейчас наверняка обсуждали меня за моей спиной. Вызвалась собирать хворост для костра и побрела подальше от шумной компании. Видела, как тренер провожает меня взглядом поджимая губы от того, что мне по-прежнему не удается ни с кем сблизиться. В моей жизни были две взрослые женщины, имевшие совершенно разные представления о моем будущем. Бабушка видела меня дипломированным специалистом, а тренер как минимум двукратной олимпийской чемпионкой. Если бы я сама не желала и того, и другого, пришлось бы разрываться на части.
Сама не заметила, куда забрела, наблюдая за лесом, за его звуками, так непривычными для человека все время проводящего в зале. Подставила лицо редким солнечным лучам, которые перестали греть, а получила пощечину от ветра.
– Далеко ушла.
От страха я дернулась и едва сдержалась чтобы не взвизгнуть.
– Ты меня напугал, зачем так подкрадываться!
Холодные глаза внимательно меня рассматривали, и от этого взгляда мне стало не по себе.
– Говорят с тем парнем у тебя ничего не вышло, - произнес Кирилл, даже не пытаясь спрятать глумливую улыбку.
– У меня с ним ничего и не было, - нехорошее предчувствие заставляло оправдываться.
Уговорила себя отвернуться от него, хотя мои инстинкты кричали, чтобы я бежала отсюда. Заглушила их, ведь это глупо. Ну что он мне сделает?
Продолжила то, зачем пришла, лихорадочно пытаясь рассмотреть сухие ветки.
По треску из-под ботинок я отчетливо слышала, когда он приблизился ко мне вплотную, но прежде, чем он успел коснуться меня, я отошла на шаг назад и обернулась, прижимая к груди хворост, будто защищаясь им.
– Что тебе нужно? – я была напугана и не могла этого скрыть.
– Комар, ну что ты целку из себя строишь. Все же знают, что было у тебя со Стасом.
Я попятилась назад, пока он подступал всё ближе и ближе. Его странное поведение уже не просто пугало, а продирало до мурашек. Хотелось кричать и звать на помощь, но я так глупо, по-детски боялась оказаться в нелепой ситуации, да и от страха горло будто само собой сжалось, так что из него вырывались только всхрипы, когда с трудом выбивала из легких воздух, заставляя себя дышать.
– Тебя не касается это, - прошептала я.
– Ты мне давно нравишься, знаешь это?
Мне было абсолютно все равно кому я нравилась, а кому нет.
– И что?
– А то, что я хочу то, что получил Стас и тот мажорчик. Тебе понравится.
Сказала бы, что они ничего не получили, так не поверит же.
Самое гадкое было в том, что я даже бежать не могла из-за травмы. Я еще
верила, что на него нашло просто временное помешательство и скоро он придет в себя.– Пожалуйста, не надо, - прошептала я, когда он, сильно сжав мои запястья заставил разжать пальцы и бросить ношу, которая посыпалась к моим ногам. Сердце выбивало в груди дикий ритм, стуча так громко, будто просило о помощи, и я чувствовала его биение где-то в ушах.
– Кирилл, тебя посадят, ты не сможешь заниматься спортом, отпусти, - я пыталась вразумить его, чувствуя, как он со всей силой, до боли сжимает мои запястья, - вокруг люди, что ты им скажешь?
Он рассмеялся и дернул меня к себе впиваясь в губы, больно сжимая и оттягивая мои волосы, так что не могла дернуть головой. Ощутив его чужие влажные губы, я испытала омерзение, захотелось немедленно вытереть губы и прополоскать рот.
– Ты думаешь, что нужна кому-то кроме своей бабки? Мой отец главный прокурор Н. области, мне не будет ни-че-го, - Кирилл смотрел в мое лицо сжимая в кулаке волосы с такой силой, будто хотел снять с меня скальп. Он абсолютно не сомневался в том, что останется безнаказанным, считая, что ему всё дозволено, а это значит, что сейчас он может сделать со мной всё что угодно.
Я понимала только одно – если мне не удастся сбежать, он меня изнасилует. Страх заставлял бороться, я попыталась его оттолкнуть, но парень был сплошной горой мышц и у меня не получилось увеличить между нами расстояние даже на миллиметр. Кирилл будто и не замечал моих попыток. Толкнул меня и опрокинул на сухую листву, задирая куртку в желании добраться до обнаженной кожи, потянул вниз штаны, затянутые на кулиске, с легкостью их стаскивая к коленям. Ноги оказались скованы собственными штанами, мешая движению. Понимание того, что я уже полуголая и открытая осталось где на краю сознания, дотянулась до его лица вспоминая прием самообороны и надавила большими пальцами на глаза, что было мочи, Кирилл убрал мои руки и тут же принялся растирать глаза, что дало мне возможность отползти, но через секунду он став еще злее потянул на себя хватая за щиколотку, так что я проехалась на сырой грязной земле, царапая ладони, обнаженные ягодицы и бедра.
В пылу борьбы забыла, что нужно звать на помощь, попыталась закричать, но успев едва слышно произнести только два слога, получила удар кулаком по губам, разбивающий их в кровь.
По щекам текли слезы от бессилия и злости, но его это, кажется, совсем не заботило, а может быть даже заводило. Погода будто переживая со мной эту боль обрушила на лес ливень такой силы, что мы тут же промокли. Капли дождя смешивались на щеках со слезами, я билась изо всех сил и одновременно понимала, что этих сил почти не осталось, они на исходе. Отчаянье подступало все ближе и ближе. Мне удалось ударить его в пах и отползти, но он схватился за мои штаны и потянул на себя. Перевернулась на живот, елозя по мокрой земле, пытаясь зацепиться за что-то, чтобы выбраться из-под его захвата, я схватила какую-то деревяшку и проехалась по его лицу. Это не сильно помогло, но отвлекло.
– Урою, сука, прямо тут закопаю, - шипел он, вновь надвигаясь на меня. Не хотела думать о том, что со мной будет, если не получится сбежать.
В какой-то момент поняла, что моя нога сейчас на уровне его головы и ни секунды не мешкая двинула со всей силы, заезжая по уху. Мгновение смотрела как он оказался дезориентирован. Натянула штаны, неловко поднялась на ноги и побежала, что было сил, понимая, что сейчас на кону не спорт, а моя жизнь, и все же продолжая думать о том, что не дай Бог я сейчас где-то упаду или подверну ногу. Дождь не прекращался, не видела куда бегу, слышала лишь бушующую природу и не имела понятия, гонятся ли за мной, понимая чувства лани, на которую ведут охоту. Не знаю сколько я так пробежала, пока не почувствовала, что больше не могу, легкие горели огнем. Я обернулась в страхе увидеть позади Кирилла, но никого не было. Спряталась за широким деревом и сползла по нему прислушиваясь к каждому шороху. Потрогала ногу, вроде все в порядке, не болит.