Я тебя никому не отдам

– Потише, чемпион...

– я не могу это выносить, Эмми.. я не могу себе простить, что позволяю ему у себя на глазах трогать тебя...ненавижу все это...

– Я выбрала тебя, – пытаясь поскорей успокоить его, я выпаливаю то что хотела сообщить намного позже.

– Спасибо, – он закрывает глаза и со вздохом облегчения прижимается своей щекой к моей.

– Но я не хочу ничего говорить Алексе, она не простит.

– И что ты предлагаешь?

– Я завтра приеду к тебе, с утра, дай мне спокойно собрать вещи...

– А сегодняшнюю ночь он проведет с тобой?

– Нет, я буду дома, поговорю с Алексой и придумаю что-нибудь, скажу что убегаю от Олега...я должна с ней как-то объясниться..., – умоляюще смотрю на него и к моей радости, его взгляд больше не мечет молнии ревности.

– Не могу больше терпеть этого, малышка, – он снова прислоняет свой лоб к моему, и я поглядываю в сторону Олега. Тот заметно напряжен и кажется что вот-вот кинется на нас.

– Уезжай... я приеду завтра, не беспокойся за меня, все будет хорошо.

Я чувствую, как руки Спартака сжимают мою талию, он еле сдерживает себя.

– Хорошо, но это последний раз, когда я иду на компромисс...

– Я так и знала, – улыбаюсь я и отпускаю его руки.

Мы возвращаемся к столу, стараясь вести себя невинно, словно мы не затеваем вселенский заговор и побег века. Все в ожидании нас. Родители обсуждают что-то между собой, Алекса прожигает меня ненавистным взглядом, на Спартака же не обращает ни малейшего внимания. А я начинаю сомневаться в решении остаться и объясниться с ней. Что-то мне подсказывает, что нужно бежать отсюда без оглядки, дабы сохранить свою шкурку в целости. Уж очень воинственно и устрашающе сейчас эта семейка смотрит на меня. Спартак же наоборот, спокоен как удав и умудряется нагло улыбаться окружающим.

Олег встает из-за стола и жестом делает знак музыкантам замолчать. Я готовлюсь к самой худшей минуте этого вечера, и неотрывно смотрю на Спартака, лицо которого снова непроницаемо.

– Дорогие родители, мама, папа, Алекса, наш новый друг семьи – Спартак, – делая ударение на последних словах он ухмыляясь нагло смотрит на моего чемпиона.

– Сегодня собрал вас еще по одному ванному поводу в моей жизни.

Я чувствую, как дрожат мои колени и губы сами по себе бесшумно выводят слово “нет”. Рингтон его сотового отвлекает всех и Олег посмотрев на экран извиняется, сославшись на важность звонящего, отходит в сторону. По мере разговора его выражение лица меняется на серое, а затем бледно пепельное и положив трубку он медленно приближается к нам.

– Звонил мой заместитель, полчаса назад наш офис вскрыли, охрану вырубили, камеры разбиты. Пропала куча бумаг, я должен срочно ехать, – он нервно теребит в руках ключи от машины, и мне на секунду становится его жаль.

– Сын я с тобой, – Петр Андреевич целует жену и дочь, и махнув мне головой, пожимает руку Спартаку.

– Ночью жди меня, будем разбираться, – шепчет на прощание мой благоверный и исчезает.

Несколько минут мы сиди в тишине, и Спартак вызывается развести всех по домам. Как не пытаюсь сдержать радость, лицо все равно сияет словно рождественская елка. “Не было счастья, да несчастье помогло” – бормочу сама себе и быстренько ретируюсь в туалет. Практически сразу вслед за мной влетает Спартак и я не успев опомниться сама не замечаю того, как оказываюсь в его объятиях.

– Эмми, я отвезу ее мать, а вас с Алексой отвезет Хаммер. Он будет дежурить под твоим домом всю ночь, для моего спокойствия, а утром как будешь готова приезжай ко мне – он целует меня не давая возможности на возражение и удаляется.

Я выхожу из туалета и взяв под руку подругу покидаю с ней ресторан.

– Едем к тебе, – безапелляционно говорит она. В ее голосе раздражение и неприязнь. До меня доходит в чем причина, когда зайдя за порог дома, она бросает в меня сумочкой и не дав возможности оправдаться, выпаливает как на духу:

– Ты грязная сука!!! Ты увела его у меня! – ее глаза горят бешеным огнем, а губы дрожат.

– Алекса, дай объяснить!

– Что ты хочешь мне объяснить? что трахалась с моим парнем, что увела из-под носа его у меня? Гребаная серая мышь! Ты всегда завидовала мне! Ты всегда меня ненавидела! Не зря мне говорила мама держаться подальше от такой тихони!

Эти слова словно ушат холодной воды окатывает меня с головы до ног, и я начинаю понимать насколько глупой была все это время. Насколько беспечно доверяла человеку, в глубине души ненавидящему меня.

– Остановись, Алекса, пока не поздно!

– Да пошла ты! Я видела вас в туалете! я видела ваш горячий танец...лоб лоб,, глаза в глаза. Правильно Олег делал что вправлял тебе мозги! Правильно он говорил, что ты испорченная сучка!

Она толкает меня, но я не поддаюсь напору. Борясь с внутренней дрожью и подходящей к выходу истерикой, сцепливаю руки в замок и не отрываю глаз от пола.

– Уходи, – спокойным тоном говорю я.

– Я уйду, о поверь, у меня нет абсолютно никакого желания находиться в твоем доме, и запомни одну вещь! Ты еще поплатишься!!Я заставлю тебя плакать так горько, что ты пожалеешь что родилась на этот свет, потаскуха!!!! – она подбирает пущенную в мен несколько минут назад сумку и подойдя к двери добавляет: У меня больше нет подруги и никогда не было, тварь! – ее пощечина оглушает меня и упав на пол, я ударяюсь боком об угол стола. Я не пытаюсь встать, а просто сворачиваюсь в калачик на мягком ковре и рыдаю, кричу. Мне нескончаемо больно. Но не от удара, а от того, что подруга оказалась чудовищем. Вся эта семья, окружающая меня просто измывались и игрались мной как какой-то игрушкой.

Затем я стою под горячими струями воды и пытаюсь посмотреть на ситуацию со стороны. Наверняка Алекса сейчас первым делом побежит докладывать обо всем братцу и плакаться маме с папой. Но судя по всем Олегу этой ночью совсем не до меня, и я могу спокойно собрать вещи и утром двинуться в путь. Выхожу из душа и осматриваю себя в зеркало. Щека горит адским пламенем и синяка не избежать. Черт...Спартак будет не в восторге. Но могло бы быть и хуже. Я сушу волосы, и переодеваюсь в любимые джинсы и майку с надписью Burn to rock. Усаживаюсь на диване и уже практически дотягиваюсь до пульта, как слышу за дверью какую-то возню. Делаю несколько глубоких вдохов и чуть-чуть уняв свое бешеное сердцебиение подхожу на цыпочках к двери и заглдываю в глазок. На меня смотрит пять пар глаз принадлежащих здоровенным амбалам из банды Олега. Я видела одного из них в его офисе. Тем временем, ребятки достают из-за пазухи пушки и снимают их с предохранителей. “Капец котятам” – проносится в моей голове и несколько секунд уходит на то чтобы подавить в себе чувство страха и панику.

– Ну что, сука, выходи по добру, – снова громкий стук в дверь и мужской смех. Резким движением я разворачиваюсь и нахожу свой сотовый возле дивана, засовываю его в карман и начинаю рыться в шкафах в поиске паспорта.

Снова стук в дверь и моя храбрость где-то на нуле.

– Шеф разрешил нам повеселиться с шлюхой, так что давайте ломать дверь, мне надоело ждать!

– Чего тогда мы тут прохлаждаемся! – отвечает второй, с хриплым голосом, – я не прочь присунуть этой стервозной цыпе.

Дальнейшего разговора я не слышу, потому что решив пропустить эту вечеринку, накидываю плащ, и схватив сумочку, как можно тише проскальзываю из дома через окно в спальне, которое выходит на задний двор. Здесь есть лазейка в заборе, в которую я с легкостью ретируюсь, совсем как в школьные годы, когда убегала втихоря от бабушки на дискотеки. Пробегаю через узкий проход между нашим домом и соседским и затаившись у обочины дороги высматриваю машину помощника Спартака. Но на всем участке нет ни одного авто, кроме джипа головорезов Олега. Мелкими перебежками и громко стучащим сердцем в ушах, я преодолеваю несколько кварталов и нахожу припаркованное такси у дороги. Запрыгиваю в машину и на отрицательные возгласы водителя, о том, что он по вызову, протягиваю ему все деньги, имеющиеся у меня. Он пожимает плечами и спросив куда мне надо трогается с места. Я сижу на заднем сидении и пытаюсь выровнять дыхание. Святые гномики, неужели все это происходит наяву? Я как-будто попала в самый эпицентр дешевого боевика. И на меня видеться охота. А все веселье затеяла никто иная, как лучшая подруга и бывший парень. Бывший, – произношу я это слово шепотом и от него мне становиться так хорошо... Я глупо улыбаюсь и смотрю на проносящиеся мимо улицы.