Я тебя поймаю

20

Таисия

Если внимательно присмотреться, жизнь в замке подчинена двум событиям. Свадьбе и похоронам. По чуланам и кладовым хранятся в чехлах платья из ужасно дорогих кружев. В хранилищах, оборудованных сейфовыми замками, возлежат на бархатных ложах диадемы, помнящие еще прабабку Армана.

Как же мне хотелось обойтись без этой мишуры. Ну кому нужны старые тряпки и камни? Кого этим удивишь? Точно не мою семью. Надеть бы светлое платье, вколоть в волосы нарядную заколку, и готово!

Но мама и Хлоя смотрят на меня внимательно и качают головами.

— Так не пойдет, — авторитетно заявляет Светка, складывая руки на животе. — Свадьба — это большой праздник. Потом всю жизнь будешь вспоминать. Давай-ка, систер, выбирай платье. Благо у нас два экземпляра от Веры Вонг. Это мое и Хлои. А еще мамино, с бесценными кружевами. И фата… Все женщины рода де Анвилей выходят замуж, покрыв голову фламандским кружевом восемнадцатого века. Поэтому садись на кровати. Сейчас все примерим…

— Я плохо себя чувствую. У меня кружится голова, — пытаюсь отказаться я. Но с великолепной Ланой де Анвиль спорить не получается.

— Если решила через час выйти замуж, значит, и чувствуешь себя отлично, — не терпящим возражения голосом отрезает Светка и поворачивается к другим женщинам.

— Мама, Хлоя, ну что вы стоите? Где ваши платья?

И через пару минут смотрю на великолепную пену кружев и тюля. И неожиданно понимаю, что хочу выйти замуж в мамином платье. Благо оно без кринолинов и корсета, как у Хлои и Светки. И только со стороны кажется простым. Но когда я чувствую, как к телу прикасаются, словно обнимают, кружева изысканной ручной работы, то мысленно соглашаюсь со Светой.

— Волосы спрячем под диадему. Синяк на скуле замажем, — деловито тараторит Хлоя. — Наш повар в ужасе. Хотел после обеда поехать в город. А у нас свадьба! Готовит сейчас закуски и ругает весь мир.

— На ноги лучше простые светлые балетки надеть, — замечает мама, поправляя на моей голове фату.

— Сева твой увидит, с ума сойдет, — хихикает Хлоя.

— У него давно крыша съехала, — замечает недовольно Светка. А я даю себе слово обязательно помирить братьев.

— Зал для приема уже украшают цветами, — улыбается Хлоя. — Скромная свадьба, но я думаю, что она станет хитом сезона. Многие захотят сделать так же.

Мне нет дела до многих. Лишь бы вложить свою ладонь в руку любимого и расписаться в толстой амбарной книге. Навсегда стать семьей и забыть как о страшном сне все наши беды и приключения. Услышать Севины клятвы и дать свои. И никогда больше не расставаться.

А когда минут через сорок вместе с отцом я иду через огромный зал, украшенный цветами, то вместо родных и близких вижу только одного Севу. Он стоит под аркой из роз и пожирает меня жадными глазами. Ноги чуть расставлены. Руки в карманах брюк. А черный фрак и белая бабочка придают моему любимому шарма и брутальности. И я, как влюбленная кошка, не могу отвести взгляда от Гаранина. Рядом с ним стоят Арсений и тот парень, Славка, участвовавший в моем освобождении.

Но мне кажется, что Сева самый красивый мужчина из всех присутствующих в зале. А еще папа. Моя рука покоится у него на предплечье.

— Двое доходяг под ручку идут, — бурчит он весело. И мне хочется кинуться ему на шею и расцеловать. Вот только голова действительно кружится. А еще эта диадема давит…

Сева церемонно целует мою ладонь и, удерживая ладошку в своей лапище, ведет к массивному столу и креслам, явно принесенным сюда из кабинета дедушки. Арман вовсю расстарался. Разрешил разграбить свой кабинет и, судя по всему, именно он ссудил моему жениху смокинг. Арсений явно шире в плечах и грузнее. А папа не носит смокинги и самозабвенно ругает аристократов.

Сама церемония занимает немного времени.

— Невесте прописан постельный режим, — громко заявляет Сева после шампанского и поздравлений. И подхватив меня на руки, тянет в совершенно другую комнату, расположенную на втором этаже. Наши личные апартаменты.

— Арман распорядился нас сюда перевести, — улыбается муж, укладывая меня на широченную кровать с балдахином. — Говорит, негоже семейной паре жить среди молоденьких девиц. Нечего их смущать.

— Моих сестер фиг смутишь, — смеюсь я, притягиваю Севу к себе. Вспоминаю радостные лица Ленок и тут же забываю о них. Стаскиваю с мужа смокинг, торопливо расстегиваю пуговицы на рубашке. А потом, вспомнив о мамином платье, быстро сажусь на постели.

— Нужно аккуратно все снять, — говорю Севе. — На мне целое состояние надето…

— Я сам, моя королева, — шепчет муж, нависая надо мной. Осторожно снимает с головы диадему и фату. Расстегивает бриллиантовые пуговки на лифе.

— Я одного понять не могу, — шепчет он, помогая мне снять все это великолепие. — На черта твоей родной мамаше понадобилось что-то красть, если тут драгоценностей хватит на сто поколений?

— Не знаю, — пожимаю плечами. — Но надеюсь, что полиция арестовала всех бандюков.

— Да, — кивает Сева. — Приезжал комиссар. Вся банда арестована и дает признательные показания. Два человека убиты от взрыва гранаты. Один из них — Густав Эйбенхайм, младший внук вашего главного адвоката. Наверняка он был заказчиком и вдохновителем твоего похищения.

— Так что же все-таки пропало?! — вскрикиваю, не выдерживая.

Сева пожимает плечами.

— Никто не знает, Тайка. Но Арман настроен решительно. Завтра с ним летим в Мюнхен. Хочу лично открутить голову этой мрази.

— Уже завтра? — тяну обиженно и тут же останавливаю саму себя. — Если с дедушкой на «Гольфстриме», то вы за полдня управитесь. Только не попади в полицию, мой любимый.

— Ждать будешь? — усмехается Сева, устроившись рядом. Снимает с меня бюстгальтер и трусики. Проводит рукой по груди, сжимая сосок. Затем спускается ниже и, раздвинув ноги, становится между ними. Нежно касается складок и приникает языком к маленькой бусинке клитора. Выгибаюсь дугой, чувствуя, как меня сотрясают эмоции. Выкрикиваю имя мужа, прижимая его голову к низу живота. И закинув ноги ему на шею, стону, требуя не останавливаться.

— Тая, Таечка, погоди, давай вместе, — шепчет муж, нависая надо мной. — Потерпи немного, малыш!

— Догоняй, — шепчу яростно, ощущая себя наполненной. — Только не останавливайся, Сева! Пожалуйста!

Сева

Только этой ночью я понимаю, чем отличается простой секс от занятий любовью с женой. Только этой ночью мне раскрывается вся подноготная. Знал бы, украл Тайку еще год назад. И уж точно не стал бы уводить жену у собственного брата. И если свою первую жену, наше с Сенькой переходящее знамя, я воспринимал как трофей, то сейчас, обнимая Тайку, я испытываю лишь нежность и любовь к своей жене. Самой лучшей женщине на свете.