Я тебя вижу

— Не знаю, — растерянно произнес Итан, трогая при этом корешки, будто это как-то могло помочь, — нужно просмотреть все. Давай пойдем по порядку.

Я вытянула первую попавшуюся папку, но, собираясь ее раскрыть, обнаружила, что документы запечатаны.

— У нас проблема, — обозначила я, — их никак не открыть. Это похоже на какое-то заклинание.

— Вы абсолютно правы, — послышался голос за спиной, — у вас проблемы, молодые люди!

Вздрогнув от неожиданности, я обернулась, выронив папку из рук. Друзья тоже резко посмотрели в сторону двери и замерли. Всем хотелось в данный момент слиться со стенами или провалиться в пол, лишь бы только исчезнуть. Мы были уверены, что никто не станет приходить сюда в отсутствии ректора, но не учли самого ректора.

Это был Артур Альгерон. Он вернулся.

Глава 19. Я буду рядом

— Я жду внятных объяснений. Что студенты второго курса забыли в этом кабинете, не имея допуска к нему? — грозно произнес ректор, глядя на всех нас.

Вид у мистера Альгерона был изрядно замученный. Первого сентября он предстал перед нами во всей красе, казался добродушным и радостным, но сейчас от того приветливого ректора не осталось и следа. Он выглядел уставшим, а взгляд выражал неподдельное недоверие и возмущение.

— Эх, а мы так старались, и все зря… — по-детски обиженно пробурчал Дью.

Нахлынули чувства вины и стыда, ведь мы нарушили устав университета. И знали, на что шли, знали, что есть риски. Но ради Итана я готова была это сделать.

— Мистер Альгерон, это я привел сюда всех, — сразу же начал оправдываться Итан, его дыхание участилось, — мне нужно с вами срочно поговорить. Пожалуйста, выслушайте.

Если остальным присутствующим было страшно, то Итан, наоборот, оживился. В его голосе звучала надежда, ведь он с самого начала хотел поговорить с Альгероном. И вот он перед ним. Жаль, для встречи пришлось пойти на нарушения. Но кто же знал, что уже сегодня ректор вернется? Часто вина приходит после совершения каких-либо действий, потому что в последствие оказывается, что существовал более простой выход. Но загвоздка в том, что никогда не известно заранее, как могут обернуться события. Невозможно предугадать, есть ли более успешный путь. Думается, что, вернувшись в прошлое, можно было бы сделать все по-другому. Но нет, нельзя. Прошлая версия тебя не знает о наилучшем пути и выбирает то, что в моменте кажется самым подходящим.

— Естественно, мы поговорим, Итан. Со всеми вами поговорим.

Я думала, что ректор поведет нас к себе в кабинет, но он указал нам на стулья в этом кабинете. Видимо, хотел разобраться во всем здесь и сейчас, не тратя время в пустую на перемещения. Мы послушно сели за стол, склонив головы, как наказанные первоклассники. Артур Альгерон тоже опустился на стул.

— Я слушаю, — деловито сказал он, скрещивая пальцы в кулак на столе.

Итан не стал медлить. Вот уже третий раз он рассказывал свою историю: про то, как отец лишил его зрения, про замыслы Чейзена, про планы Итана отыскать решение здесь. Ректор в упор смотрел на него, а остальные молчали, не шевелясь и не встревая. Все это время мистер Альгерон терпеливо слушал, не перебивая и не задавая вопросов, но лицо его суровело с каждой секундой все больше и больше.

— Я хотел сделать все один, — продолжал Итан, — точнее, с вами, но вы отсутствовали. А потом Марта увидела, как я использую телепатию. Мы… пришли к соглашению, и я рассказал ей о себе. Позже пришлось и ее друзьям рассказать. Они были вынуждены мне помочь. Но больше никто не знает об этом.

Итан умолчал о том, что признаться во всем ему пришлось потому, что я использовала онейромагию. Боялся, что меня могут наказать, ведь я проникала в сон без ведома спящего.

— Прямо-таки вынуждены помочь? — оглядывая ребят, ректор усмехнулся, хотя в его глазах не было ни капли веселья. — И вы все вот так просто взяли и поверили новому ученику, с которым плохо знакомы? Поверили телепату? Решили нарушить правила университета, рискнуть своим будущим только потому, что этот человек вам рассказал свою душераздирающую историю?

— Да мы же в опасности были, ну, и есть, — начал Дьюнон, — а он нормальный чувак.

— Как вы пришли к таким выводам, поясните, — любопытствовал Альгерон. — Я сейчас не пытаюсь сказать, что Итан плохой человек и соврал мне и вам, нет. Я понял, что вы в курсе, что мы с ним знакомы. Но я хочу понять логику. Как, по-вашему, Итан производит впечатление человека, которому можно доверять до такой степени, чтобы вместе с ним идти на подобные поступки? Может, он в сговоре со своим отцом. Вы не думали об этом? А вы, Марта, почему не стали докладывать на одногруппника?

Я была благодарна Итану за то, что он не выдал меня, но все же мне стоило признаться в содеянном, чтобы объяснить ситуацию.

— У меня были сомнения, и я не сразу сделала вывод, что Итан — хороший человек. Он кое-что вам не рассказал. На самом деле, Итан не просто признался мне во всем. Я проникала в его сны. Он не знал об этом. У меня были мысли, что я должна рассказать о телепатии, но я решила убедиться. Итан не знал, как я выгляжу, поэтому я была уверена, что он меня не заподозрит.

И я, не вдаваясь в подробности происходящего во снах, рассказала о том, что узнала для себя об Итане. Не утаила и о последствиях.

Мистер Альгерон тяжело вздохнул, потирая виски. Его веки казались очень тяжелыми. Очевидно, день у ректора выдался не из легких, а тут еще и мы.

— Сколько нарушений, — протянул он вымученно, — телепатия, онейромагия вне правил, кража, взлом. Сплошная самодеятельность. Студенты совсем распустились, стоило мне на несколько дней отлучиться. Хотя, признаю, способ попасть сюда достаточно любопытный и оригинальный, хитро придумали. Вот работают же иногда мозги, но только не тогда, когда надо, и не в том, в чем надо. И что мне теперь с вами делать? Вы же понимаете, что вас всех по-хорошему надо просто исключить?

— Нет, пожалуйста, только не исключайте, — жалобно простонала Лара, — мы же это делали во благо вас и университета. Мы хотели, как лучше. Разве за хорошие намерения наказывают?

— Наказывают за действия, мисс Чартон, — пояснил ректор, — о намерениях можно гадать сколько угодно, а действия всегда говорят сами за себя. Вы нарушили правила, и это неоспоримый факт.

Наступило гробовое молчание. Никто не спорил, не возражал. Каждый из нас отдавал отчет своим поступкам.

— Я сегодня слишком устал, — нарушил тишину мистер Альгерон, — не так давно прибыл. Сейчас у меня нет желания и сил разбираться с вами, тем более, других проблем хватает, поэтому предлагаю разойтись. Скажем так, хорошие намерения вас не спасут, но отсрочат наказание. Не думайте, что вам все сойдет с рук. Когда будет нужно, я вас вызову к себе. А сейчас расходитесь по домам.

Ребята вздохнули с облегчением. Хоть наказания не избежать, но главное, что сейчас их отправляли на свободу, а об остальном можно подумать позже. Друзья поднялись и направились на выход.

— Итан, ты останься.

Все обернулись на него, не зная, уходить теперь без друга или нет. Альгерон устало ухмыльнулся.

— Я велел остаться Итану. Или вы все сменили имена?

— Пусть Марта тоже останется, — твердо попросил Итан.

Альгерон скептически посмотрел на меня, слегка недоумевая, для чего мне дальше присутствовать, но возражать не стал. Возможно, он что-то все же понял. Под этим взглядом стало не очень комфортно, но я отвела глаза и села на диван.

Друзья вышли, закрывая за собой дверь. Итан все это время стоял, не шелохнувшись, и теперь Альгерон подошел к нему. Еще раз оглядел парня и по-отцовски обнял. Ректор смягчился и теперь напоминал того Артура из сна. Итан обнял его в ответ.

— Мальчик мой, как же так… — с горечью прошептал Артур, но я услышала.

Выпустив друг друга из объятий, они сели на стулья рядом со мной. Было неловко от чувства, будто я здесь лишняя, но если Итан захотел моего присутствия, то я буду здесь. Тем более, что мистер Альгерон на меня перестал обращать внимание, сосредоточившись на общении с Итаном.