Я твой монстр 2

Я спрыгнула первая, Адзауро следом за мной, и он же прикрыл, когда нас накрыло волной жара от очередного взлетающего на автомате грузового крейсера.

Потом был забег, стремительный и быстрый, но… погрузчики справились еще быстрее, и когда мы подбежали к выбранному Чи грузовому кораблю, в него как раз грузили крейсер яторийской постройки.

— Ну ты… даешь, — только и смогла сказать я.

— Быстрее, — приказал Акихиро.

Мы вбежали в грузовой корабль за пять секунд до взлета, запрыгнув в уже закрывающийся шлюз. Я рванула было в рубку управления самого корабля, но Чи удержал, и практически забросил в свой крейсер.

Это было безумие. Полнейшее безумие. Но… один взгляд в его глаза, и я подчинилась без вопросов.

Мы едва успели пристегнуться, когда грузовой корабль стартовал на запредельной и потому запрещенной для пассажироперевозочных крейсеров скорости, Чи пристегнул меня, сам пристегивался, уже в момент взлета, когда перегрузки зашкаливали, и мы… взлетели.

Подбили нас, как я и ожидала, на орбите.

Но вот чего не ожидали все они, как, впрочем, и я, так это того, что из обломков взорванного грузового крейсера, вылетит невредимый, быстрый и издевательски компактный крейсер!

И когда мы уматывали, ввергнув в шок всех преследователей, я просто восторженно смотрела на Чи. Восхищенно, восторженно, упоенно, самозабвенно!

— Кей, если ты и дальше будешь так на меня смотреть, я вернусь и сделаю их всех повторно, — вдруг произнес Адзауро, и улыбка чуть заметно тронула его губы.

— Не-не-ненадо! — испуганно выдохнула я.

Там позади просто разверзся ад, еще и по той маленькой причине, что Илонес засек атаку Астероидного братства, так что… хана пришла тому Астероидному братству, которое собственно и пришло, но в целом, это были уже не мои проблемы.

— Как? — я все еще поверить не могла. — Как ты вообще до этого додумался?

Адзауро усмехнулся, и произнес:

— Ты слишком часто называла себя крысой. Для меня это слово ассоциируется с фразой «Крысы первыми бегут с тонущего корабля». Так что план сложился мгновенно. Я увеличиваю скорость, выдержишь?

— Да, — просто ответила я.

Он повернулся, мимолетно улыбнулся мне, и вновь сосредоточился на управлении крейсером, а я могла сидеть и почти открыто им любоваться. Просто любоваться. Когда-то я сказала, что он некрасив… я не лгала. Адзауро не был красив внешне, несмотря на стандартную для Ятори ухоженность, небрежную, но элегантность, так вот…сказать, что он урод — было ложью. Наглой, беспринципной, в чем-то эгоистичной ложью. Потому что красив он не был, он был восхитителен.

— Почему для этих демонов было так важно уничтожить тебя? — вопрос прозвучал неожиданно.

Я, перестав пялиться на Чи, пожала плечами, грустно глядя в космос, и нехотя ответила:

— По многим причинам. Во-первых, я заставила их выйти из тени, во-вторых, они опасаются, что информация о реальном положении дел дойдет до Вейнера. В-третьих, я вскрыла нарыв той лжи, которую они так уверенно внедрили в сознание лордов.

— Какой конкретно? — уточнил Адзауро.

Несколько секунд я вспоминала, пытаясь систематизировать имеющуюся информацию, потом объяснила:

— Когда ситуация начала выходить из-под контроля, они убедили великие дома Илонеса в том, что нападение на поместье Анатеро произошло в тот момент, когда Анатеро пытались покинуть планету. С одной стороны им действительно удалось убедить лордов в этом, а страх одна из самых крепких цепей, с другой… ну с другой, из-за этого Вейнер подключил к делу сотрудника Исинхая, и правда стала известна всем. Но это так, в общем.

— А не в общем? — спросил Чи.

Не в общем… Я не знала, и не то чтобы горела желанием узнать.

И осознав, что ответа не дождется, Адзауро припечатал меня взбешенным:

— А не в общем, Кей, не следовало раздеваться перед супрема sunttenebrae! Не задумывалась об этом?

Я удивленно посмотрела на Чи, тот так же зло отчеканил:

— На себя посмотри — ты блондинка с синими глазами, ты выглядишь как уроженка Илонеса, а sunttenebrae предпочитают использовать для размножения уроженок Илонеса. Как тебе такая теория объяснения их настойчивости?!

Посидев молча несколько секунд, я ответила:

— Теория неплохая. Но есть еще одна — они скрывают свою ДНК, а после сражения с капралом Урхосом у тебя остался платок с его кровью. Заметь, я не взяла с собой никаких материалов, демонстративно оставив все Виантери, а ты, насколько я помню, тот окровавленный платок в мусорку не выбросил. Как тебе такая теория объяснения их настойчивости?!

И следующие несколько минут полета мы оба смотрели в космос.

Один:один.

— Да, платок упакован в контейнер для сохранности, — признался вдруг Адзауро.

— Я разделась, потому что sunttenebrae не причиняют вреда женщинам, которые их привлекают как женщины, — тоже снизошла до признания я.

Еще несколько долгих минут мы летели молча, а затем Чи спросил:

— И часто ты пользуешься своей внешностью?

— Зависит от ситуации, — максимально честно ответила я. — А ты, часто пользуешься своим мечом?

Он усмехнулся, и ответил:

— Меч — это оружие. Его долго ковали из стали, и создали ради одного предназначения — убивать.

Пожав плечами, провела свою аналогию:

— Мое тело – это оружие. Его долго ковали, и создали ради одного предназначения — использовать.

Чи повернул голову, бросил взгляд на меня, вновь сосредоточился на управлении крейсером и спросил:

— Ты осознаешь, насколько дико это звучит?

— А ты правда думаешь, что мне от этого осознания станет легче? — с грустной улыбкой спросила я.

Несколько секунд, и тихое:

— Ты могла бы рассказать мне, Кей.

Я промолчала. Это было страшное молчание. Молчание — сквозь которое стоном, воем, воплем прорывалось отчаяние. Да, Чи, я могла бы рассказать, вот только — зачем?! Ведь мы оба знаем, чем все закончится – ты отдашь меня императору. У тебя нет другого выбора. У меня есть — сбежать, малодушно спрятаться у Исинхая, и сделать вид, что я не знаю, какой ценой для твоего рода обойдется мое малодушие.

И потому не будет никаких признаний, не будет никаких слов, что позволят тебе осознать, насколько тяжело мне сейчас, ничего не будет. До Ятори лететь около десяти дней. Сейчас я успокоюсь, потом соберусь, а после заставлю тебя меня возненавидеть. Ради тебя самого, Чи, потому что одно дело отдать ту, что ненавидишь, и совсем другое, предать человека, в которого влюблен. Разница кардинальна.

— Мне не нравится твой взгляд, — вдруг сказал Чи. — Ты только что была собой, а сейчас… погасла.