Я твой враг
Шрифт:
– Пошел ты!
Амир резко поднимается со стула и, забрав ключи от машины, выходит со двора.
– Еще есть сомневающиеся? Или, может, уже обсудим дело?
Мирон пожимает плечами. Элис молчит, прожигая Исая хмурым взглядом.
Больше никто не уйдет. Я знаю. Элис, Я, Мирон – все мы голодные до денег, до роскоши и хорошей жизни. Каждый по разным причинам, но у нас у всех есть общее. Нищее прошлое. Настолько нищее, что даже мысли о нем вызывают стойкую тошноту.
С Амиром все иначе. Он другой. Во всех смыслах другой. И я понятия не имею, почему он еще не свалил от Исая.
– Действуем так, – Исай отодвигает в сторону
– Возле запасного выхода выводим камеру из строя. Мирон пробирается через задний вход в операторскую, отключает остальные камеры. Уводим тачки, здесь, он указывает на небольшую деревню вдоль трассы. – Нас будут ждать люди. Достанут товар и спрячут тачки.
– Покататься на них не выйдет, я так понимаю, – хмурится Мир.
Я разделяю его недовольство.
– Отчего же, перебьем и прокатимся, – Гесс-старший убирает руки за голову, довольно улыбаясь.
– Так на нас сразу выйдут люди Алекса, – вступает в разговор Элис.
Исай понимается и достает из пачки сигарету.
– Так я этого и жду, сестренка. Когда он начнет истерить, и развяжет мне руки, чтобы убрать м*дака с дороги.
– Я так понял, твой мент в курсе дела…
– В курсе, и в доле. – кивает Исай.
А моя жопа все равно чует те еще приключения. Я знаю, кто такой Алекс, как и все сидящее здесь. Там огромные связи вплоть до Москвы. В его собственности половина города, плюс гостиничный бизнес на берегах Турции. Связаться с ним, значит быть либо отбитым напрочь и наглым, либо продуманным стратегом. И мне хотелось верить, что Исай относится ко второму типу.
– Товара много?
Элис уже в деле. Эта девчонка ни за что не упустит шанс раздобыть бабла.
– Хватит тебе на новую тачку…
Глаза девчонки блеснули возбуждением.
– Мирон, ты отвечаешь за ментов. Проследи, чтобы гайцов на пути не было.
– Элис, – она подняла глаза. – Ты будешь провожатой.
Девушка кивнула.
– Дема, тебе придется сесть за руль одной из них.
– А кто будет вест остальные тачки? Нас не хватит. Тем более, Амир в отказ пошел.
Исай довольно ухмыльнулся. В этот момент ворота открылись и во двор вернулся Амирам.
Молча отодвинул стул и сел в кресло.
Исай сохранял молчание, сверля глазами брата.
– Ну, и?
– Я с вами, – прорычал Амир.
Исай откинулся на спинку стула. На его лице светилась победоносная улыбка.
– Водители уже есть. Дема поедет с Варламовым, и с остальными парнями из клуба. Не знаю, кого из них возьмет Лука.
Я едва не поперхнулся соком.
– Варламов? Будет перевозить тачки с наркотой?
Засмеялся в голос. Уж это было похоже на чистый бред.
Исай оставил этот вопрос без внимания.
– Сейчас расходимся и отдыхаем. Отдыхаем, значит, спим, жрем, лежим на диване, а не таскаемся по телкам или гоняем на тачках ,– посмотрел на нас с Мироном.
– Вопросы есть?
Все молчали.
– Тогда, встречаемся здесь в полночь.
Парни повставали с мест, побрели в дом, я уже было направился к воротам, Исай окликнул меня.
– Огинский, так что за красотка вчера в клуб заявилась? Бывшая?
Он подошел ко мне, куря уже вторую по счету. Поморщился от дыма.
В его глаза был неприкрытый интерес. Исаю уж точно не стоит дамь думать о ней. Белова, и ее сестра – мое прошлое.
Только мое. И я намереваюсь больше не вспоминать о нем. А ему, уж подавно не стоит думать.– Она больше не придет.
Вышел за ворота, чувствовал спиной взгляд Исая.
Дорога до дома заняла добрых полчаса. Взял тачку Мира, ибо моя была на ремонте после прошлых выходных.
Башка трещала. Надо бы, правда, поспать хотя бы пару часов. Перед домом остановился у продуктового. Вспомнил о том, что не купил вчера матушке сыр. Просила, а у меня из головы вылетело. Взял продуктов на пару дней и поднялся по ступенькам наверх. Старая хрущевка, куда мы переехали год назад встретила скрипом деревянной лестницы. Убитая квартира, доставшаяся нам после алкашей. Это все, на что хватило денег у отца. Кредиторы тогда на горло наступили, жизни бл*ть не давали. Коллекторы едва с ножами у дверей не сторожили. В итоге продали дом, и переехали в эту дыру. Здесь отец и умер.
Ничего, еще пару дел с Исаем, и на новенькую квартиру накоплю. Перевезу маму, чтобы светлая комната была, да с видом на лес. Путь дышит свежим воздухом, пусть в себя приходит. Отстрадала она свое, теперь только долго и счастливо.
В кармане завибрировал телефон. Лука. Скинул вызов. Сегодня я в клуб не приду.
Прикрыл глаза. Каждый раз, когда посылаю его к черту, понимаю, что спускаю свою карьеру в унитаз. Но заработок в клубе Луки – непозволительно долгое ожидание. Мне нельзя с этим тянуть. Сейчас первая и главная цель – обеспечить маму спокойной и комфортной жизнью. Я не могу ее потерять, она у меня одна. Больше ведь никого нет.
Помню страх животный испытывал, когда у мамы проблемы с сердцем обнаружили. И понимать, что на операцию нет бабла – сущий ад. Знаю, что Варламов пытался помочь, но с официальных боев я бы столько не поднял. Да и были они очень редко. А Гесс дал возможность сделать это. За три боя срубил столько, что еще и осталось. Маме сделали операцию, сейчас реабилитация. И я, бл*ть, сделаю все, чтобы она была в порядке. Пусть даже это будет стоить мне карьеры в спорте.
Поднялся наверх, попробовал открыть дверь ключом, но она оказалась не запертой.
– Ма, чего не закрываешься? – прокричал в квартиру.
Скинул кроссы и прошел по коридору в гостиную.
А когда зашел в комнату, замер. Почувствовал, как по венам лава растекалась. Думал, убью с*ку…
– А ты че здесь забыла?!
Бросил пакет, срываясь к ней.
Глава 4. Катастрофа
Лия
Я стояла и смотрела на облаченную в черную рамку фотографию Романа Михайловича, и чувствовала себя так, словно меня только что окунули в ледяную воду. Тело пробила дрожь.
В этот момент за спиной раздались шаги. Смахнув украдкой слезу с уголка глаза, улыбнулась вошедшей в комнату тете Олесе.
– Прости, милая, кроме баранок ничего нет. Просила Демку оболтуса в магазин сходить, так он со вчерашнего дня где-то пропадает, – женщина несла в руках поднос.
Я поспешила к ней, забрала посуду и поставила на стол.
Пока расставляла чашки, думала о том, что этот чайный сервиз помню с самого детства. В него мама Демида всегда наливала нам чай с мятой, когда мы оставались с ночевкой у них в доме. И сейчас, цепляясь за незатейливые цветочные узоры, я лишь ими удерживала себя на плаву.