Я убил Степана Бандеру

Возмущённый наглым самоуправством украинских «самостийников», Гитлер потребовал от Гиммлера принять решительные меры и в самые сжатые сроки укоротить «бандеровских диверсантов». Создание независимого Украинского государства не входило в планы фюрера.

По поручению Гиммлера во Львов прибыли команда СД и спецгруппа гестапо с чётко поставленной задачей: «Ликвидация заговора украинских самостийников». Премьеру-самозванцу Ярославу Стецько был предъявлен ультиматум о признании постыдного Акта недействительным. Когда Стецько гордо отказался, его и ещё нескольких членов бывшего кабинета министров арестовали.

Через неделю, 17 июля 1941 года, из Западной Украины в Берлин поступила новая тревожная шифровка:

«Секретное дело Рейха!

Начальник полиции безопасности и СД

…Вся деятельность группы Бандеры по пропаганде осуществляется в соответствии с чётко определённым и хорошо продуманным планом.После провозглашения „украинского национального правительства” во Львове, в других городах в бывших польских воеводствах Львова, Тернополя и Луцка прошли демонстрации в поддержку независимости. Группа Бандеры организовала так называемые пропагандистские группы, и, как только тот или иной район оккупируется немецкими войсками, они немедленно устраивают демонстрации за независимость и создают на местах автономные административные органы. Кроме того, они распространяют прокламации, листовки, издают нелегальные газеты… Проводят пропаганду исключительно в пользу ОУН, а точнее, в поддержку группы Бандеры. Мы наложили арест на выпуск разных газет ОУН, которые издавались без разрешения. Двадцать типографий, захваченных группой Бандеры в первые дни оккупации, у них отобраны…»

Нарастающая с каждым днём активность бандеровцев раздражала представителей «нового порядка». Полиция безопасности и СД 15 августа информировала штаб армии: «Деятельность западноукраинской группы Бандеры становится всё более вредной в других районах Украины. Там провозглашаются национальные политические идеи, для которых ранее не было практически никакого реального основания. Эти идеи составляют острую опасность для немецких интересов сегодня и в будущем. Принимаются соответствующие меры…»

Новый хозяин Украины, рейхскомиссар Эрих Кох в своём приказе № 119 «Об отношении воинских частей к украинскому населению» особо указывал: «…Созданные украинские национальные местные управления или районные управы должны рассматриваться не как самостоятельные управления или уполномоченные от высших властей, а как доверенные для связи с немецкими военными властями. Задача их заключается в том, чтобы выполнять распоряжения последних».

Но Проводник указывал своим активистам нечто другое: «На освобождённых от московско-большевистской оккупации территориях украинской земли ОУН провозглашает построение Украинского Государства, устанавливает власть, которая должна организовать государственную жизнь во всех сферах и руководить ею. Мандат на провозглашение украинской государственности и на установление власти даёт нам многолетняя революционно-освободительная борьба, подъём народного восстания, государственно-творческая инициатива и фактическая сила. Если бы на Украину пришли войска таких государств, которые враждебно отнеслись бы к украинской государственности, тогда наша освободительная борьба перешла бы в новое качество…»

Ослушников попытались вразумить. Вместе с Ярославом Стецько Бандеру доставили в Берлин, где вольнодумцам вновь, уже в который раз, доходчиво объяснили, что Германия пришла на Украину не как освободитель, а как завоеватель. Заодно напомнили, что в «Майн кампф» места Украине как независимой державе нет. Как, впрочем, и другим национальным славянским государствам. Единственную уступку удалось выторговать Бандере у сумрачного Берлина – почётного права для оуновцев с оружием в руках помогать немецкой армии громить Москву и большевизм. После этого «узники» 15 июля были освобождены из-под ареста, который Стецько позже назвал «почётным».

Абверовская дача в берлинском предместье, куда для восстановления сил был определён Степан Андреевич, оказалась вполне пригодной и для отдыха, и для работы. Он вёл деловые переговоры с представителями различных германских ведомств, влиятельными армейскими чинами, занимался активной перепиской, готовил докладные на Гитлера, Риббентропа, Розенберга и других первых лиц рейха, убеждая их, что за ОУН и лично Проводником стоят огромные силы, которые можно и должно использовать в борьбе с ненавистным российским империализмом.

В конце концов Бандере удалось добиться великодушного согласия германского руководства на организацию Украинской повстанческой армии (УПА), которую возглавил испытанный в боевых условиях командир батальона «Нахтигаль» Роман Шухевич, ставший «генералом Тарасом Чупринкой».

Роман Шухевич

Датой создания УПА было избрано 14 октября – день Покрова Пресвятой Богородицы, покровительницы казаков Запорожской Сечи. В качестве «свадебного подарка» повстанцам было доставлено около 2 миллионов (бэушных, правда) чёрных эсэсовских мундиров прямо с интендантских складов вермахта. Мельниковское крыло ОУН, вновь почувствовав себя обойдённым, обратилось с воззванием к землякам:

«Мужи и женщины Украины!

Осознайте свой долг перед Революцией. Мужественно и неустрашимо противодействуйте любым террористическим попыткам свести к авантюре Освободительную Борьбу. Организовывайте всюду боёвки Украинской Всенародной Обороны и не дайте себя грабить т. н. Повстанческой Украинской Армии, помогая ей продуктами, обувью, кожухами и лошадьми.

Давайте отпор любым попыткам проливать в бесплодной „партизанке” свою кровь и кровь своих сыновей и братьев.Любая мобилизация в УПА – это политическое и военное сумасшествие и дурость. Отпор братоубийцам! Отпор каинам! Бандеровец, стреляющий в украинцев, – это бандит и агент Москвы, но не украинский революционер».

Москва с воздуха тоже накрыла всю Западную Украину своими листовками:

«Смерть немецким оккупантам!

Вожаки украинских националистов, объявив свою борьбу войной за „самостийную свободу Украины”, баламутят народные массы в оккупированных немецкими захватчиками районах Украины, призывают украинцев идти в их бандитские отряды. В своей лживой агитации эти вожаки… науськивают украинцев против Красной Армии, болтают, что, дескать, Красная Армия воюет не столько против немцев, сколько против так называемого „освободительного движения украинского народа”. Ложь!.. Красная Армия – армия трудящихся народов, она борется за свободу и независимость свободолюбивых народов, за очищение нашей земли от фашистских захватчиков, рабовладельцев, разбойников. Тем бессмысленнее являются наветы националистов на Красную Армию и большевиков, будто бы Красная Армия и большевики преследуют империалистические цели, то есть захват новых стран, земель, порабощение народов…

Бандера прибыл на Украину на немецкой тачанке. Украинцы хорошо помнят, как недавно Бандера и его прихвостни устраивали торжественную поездку к немцам в специальном поезде…25 лет тесной дружбы украинского народа с народами Советского Союза доказали всю правоту этого единения, украинец 25 лет был подлинным хозяином своей земли, своих предприятий, своих недр, своей жизни. Никто ему не навязывал своей воли, чужих интересов. В свободе, без панско-кулацкого ярма, без капиталиста, когда каждый волен прокладывать себе путь в жизни, обладать правом на труд, образование, отдых, – в этом основная суть и значение самостоятельности и независимости украинского и любого другого народа…»

Повстанческая армия с первых дней стремилась к строгой организационной структуре. Наименьшей боевой единицей был рой (отделение). Из трёх роев состоял чот (взвод). Три чота составляли сотню (100–150 бойцов). Несколько сотен объединялись в курень, то есть батальон, а последние формировали загин (отряд или полк).

Главный военный штаб УПА состоял из семи крупных отделов по различным направлениям. В соответствии с требованиями службы безопасности каждый из них находился на удалении друг от друга не менее чем пятичасового пешего марша и пребывал в постоянной готовности к перемещению в другой район, в заранее подготовленные точки.

Вооружённые отряды уповцев вслед за гитлеровцами, стремительно продвигавшимися на восток, походными группами преследовали отступающих красноармейцев. Но главной их задачей становилось участие в карательных операциях против мирных селян. Как ратный подвиг преподносился факт, что среди полутора тысяч палачей, учинивших кровавую бойню в Бабьем Яру в Киеве, было 1200 полицаев с оуновскими знаками отличия и лишь малая часть немецких солдат.

«Боевой опыт» повстанцев фашисты использовали не только на Украине. Бандеровцы принимали участие в составе эсэсовских формирований в карательных операциях «Болотная лихорадка», «Треугольник», «Котобус» против белорусских партизан. В их «послужном списке» – десятки сожжённых хуторов и деревень, в том числе печально известная Хатынь.«Ваше святейшее экселенция, – с почтением сообщал своему духовнику, митрополиту Андрею Шептицкому находившийся в Белоруссии Роман Шухевич, – дела идут у нас хорошо, немцы нашей работой довольны…»

«Только в войне видим своё спасение…»

Это красноречивое заявление лидеров Организации содержалось в меморандуме «Положение ОУН в Карпатском крае». Вожаки ОУН при формировании Повстанческой армии первостепенное внимание уделяли внешнему виду бойцов, обмундированию и атрибутике. «Животрепещущая» проблема – создание особой униформы для войск УПА – обсуждалась даже на особом заседании Центрального провода. Референт пропаганды Степан Ленкавский (автор «Декалога») предложил вниманию высокого собрания проект формы и знаков отличия, над которым трудилась целая бригада художников и модельеров. Бесконечные дискуссии велись, как было занесено в протокол заседания, по поводу «упрощённого трезубца на воротнике… с разными цветами для различных родов войск: пехота – синий, кавалерия – жёлтый, артиллерия – красный, лётные части – белый, технические – чёрный… Роман Шухевич предложил проекты мазепинок [15] с трезубцами…».

Даже стратегический документ «Борьба и деятельность ОУН во время войны» содержал жёсткие требования к внешнему виду воинов УПА: «Единообразное обмундирование, одеть отдельные подразделения в захваченную советскую униформу или, в её отсутствие, хотя бы в одинаковую гражданскую одежду».

Следовало также носить на левом рукаве сине-жёлтую повязку шириной 10–15 сантиметров с надписью «Украинское войско». Вояки отдельных подразделений по возможности должны были иметь также одинаковое «покрытие головы» – или «другие шапки», или «перекрашенные шлемы». Для воинов «службы порядка» вводились «шапки-мазепинки с трезубцами, шапки-петлюровки, сине-жёлтые погоны и петлицы, нашивки на рукавах». Командиры обязаны были, как Отче наш, знать Положение об «обмундировании отдельного вояка».

Волынские и полесские «кутюрье» усердно трудились, творчески перерабатывая достижения немецких коллег. Закройщики предполагали ввести: «полотняную гимнастерку защитного цвета с накладными карманами со складками и пристегивающимися к рукавам манжетами из чёрной материи. Старшинскую (офицерскую) гимнастерку нужно было носить поверх штанов, а подстаршинскую (и рядовую) – непременно заправленной в штаны. При этом первая имела два нагрудных и два боковых кармана, а вторая – только нагрудные. Под гимнастеркой позволительно носить гражданскую рубашку. Штаны „комбинезованные” предлагалось шить с двумя прорезными вертикальными боковыми и двумя задними карманами с клапанами. Снизу штанины должны удерживаться специальными завязками. Головным убором служила полевая пилотка из белого или чёрного сукна с прикреплённой кокардой из жёлтого металла спереди (!) и треугольной белой (из материи) нашивкой с непременным изображением тура – слева».

Фантазиям бандеровских модельеров не было предела. Чего хотя бы стоит строгое предписание относительно местонахождения кокарды – спереди! В общем, как положено в любой армии, «безобразно, но однообразно». Жаль, но всякая армия – плоть от плоти своего народа…

Интенданты творили удивительные распоряжения: «УПА „Котлован”. Приказ ч. 5, 12.10.43. Пункт 2/20. Запрещаю казакам и подстаршинам частей „Котлован” ношение портупеи… как нецелесообразное».

Курень «Погром». Приказ № 5 от 22 сентября 1943 года: «…Казакам сдать в канцелярию пистоли и далековиды [бинокли], чтобы можно было передать тому, кому по мере необходимости это является нужным…»

Окружным хозяйственным комендантам, политическим референтам, комендантам надрайонов и прочим руководителям округа «Заграва» осенью 1943 года вменялось незамедлительно «приступить к сбору среди населения тёплой одежды (пинжаков, чемерок1, шинелей, кожухов, овечьих шкур, тёплых штанов, рукавиц, шарфов, свитеров, тёплого белья, валенок и т. п.). К сбору тёплого белья привлечь весь организационный актив, а также районные и сельские управы (там, где они уже есть). Перед проведением… в селе необходимо созывать общие сходы, на которых объяснять людям, что такое УПА, из кого состоят отряды УПА, за что они сражаются и об их нуждах в связи с приближением холодов; что мы ещё не имеем своих магазинов и фабрик для производства одежды, а все, кто остаётся под открытым небом, должны быть соответствующим образом одеты, обуты и накормлены. Обеспечение всем необходимым нашего войска зависит от нас самих.

…Есть семьи, которые имеют возможность дать больше… На таких следует обратить особое внимание и стараться делать ударение на патриотизме, и делать его как можно сильнее. Подобрать соответствующие силы из нашего актива… К сбору приступить сразу и завершить к 1.Х. 1943 года. Собранные вещи заберут надрайонные хозяйственники, которые по акту передадут их военному интенданту Карому. 20 % собранного надрайонные хозяйственники оставляют у себя до распоряжения краевого проводника…».

Конечно, командование УПА мечтало о своей армейской форме. Но, как говорится, не до жиру, быть бы живу.