Я украла ребенка
Шрифт:
Большой дом в элитном квартале, пятиметровые заборы. Вооруженная охрана по периметру — вот куда меня привезла Танюха!
— Я, наверное, вечером поеду к подруге… не обидишься если у нее переночую, пока не узнаю, поступила или нет? — Я озиралась, охреневая от того, что ярая защитница женщин живет теперь в золотой клетке
— Но ты же только приехала! Я так хочу поговорить с тобой! Поболтать, как в старые добрые времена!
Но уже никак не могло быть все как раньше!
— Тань… я неуютно здесь себя чувствую! Говорю честно! Мне не по себе! И эти мужики в камуфляже заставляют мои коленки дрожать —
— Таисия! Тише ты! Услышат ведь!
— А мне вот кажется, что они вообще глухонемые… Если это не пуля свистит, то они и не слышат!
Таня потянула меня в дом и усадила пить чай на кухне.
— Сюда хоть такси ездят?
— Ездят. Но тебе они ни к чему! Как я объясню Камилю, что моя незамужняя сестра уехала непойми к кому на ночь глядя? Он потом тебя и на порог не пусти… — Но она не договорила, увидела как начал выпадать у меня изо рта кусок бутерброда.
— Чтоооо? Куда он меня потом не пустит? Я что, на трассу поеду, или к девочкам переночевать?
— Я не так выразилась! — Но выразилась она предельно четко.
Если я ее сестра, то должна, по правилам этого Камиля, оставаться в его доме. За пятиметровым забором. И блюсти свою честь.
— Тань… А ты сама то замужем?
— Да… да… конечно… — Она прятала глаза, поправляла платок, потом закрыла дверь, ведущую на террасу и вовсе его сняла с головы.
— Почему тогда на свадьбу не позвала? Знаю что свадьбы такие “Камили” не зажимают! Празднуют с размахом!
В ушах у Тани красовались дорогие сережки, на руках браслетик и часы. Кольца я не заметила.
— Мы… почти женаты…
— Это как это?
— Фактически… все приняли меня как его жену, осталось только…
— Что? Тань, мне это все не нравится! Чуть-чуть не считается! ни перед лицом закона, ни перед лицом государства. Если ты не его официальная жена…
— Подожди… не руби с плеча… я рожу ммм-мальчика, и мы распишемся.
Глава 4
Тася
Камиль был среднего роста и телосложения, но в его жилистых руках и ногах чувствовалась большая сила. Он коротко кивнул мне при встрече, сказал что ему приятно познакомиться, и сразу же отвернулся, продолжая разговаривать с охраной. За поясом брюк у него тоже была кобура, и я чуть не взвизгнула, когда заметила это!
Таня утащила меня в спальню, под предлогом того, что вещи нужно разобрать, а я сопротивлялась изо всех сил. Инстинкт самосохранения буквально кричал: “Тася, беги отсюда, и не оборачивайся”!
— Да не трясись ты там! Это все только ради нашей безопасности. Город большой… — Она раскладывала мои майки в комоде, а я складывала обратно в чемодан.
— Танечка, милая моя сестричка, разуй глазки! Ты хоть знаешь, чем твой Камиль занимается? Оглянись вокруг. Кто из нас старше, ты или я? Особняк, дорогая мебель и техника… Может это конечно мешает тебе сосредоточиться и смотреть в самую суть, но я…
— Ты слишком подозрительная. — Танюха улыбнулась, но как то натянуто. — Расслабься. Все будет хорошо! Ты поступишь…
— … а если нет, то что?
— А если не хватит до проходного балла и будет слишком большой конкурс, то я уже договорилась с Камилем, и мы оплатим твое обучение! Ты обязательно получишь
высшее образование! Я тебе обещаю!Сестра отложила вещи и потянула меня за собой, усаживая на мягкую кровать.
— Брать деньги от этого товарища? Вот уж спасибо, но я вынуждена отказаться!
— Когда вы познакомитесь поближе, ты не будешь уже так категорична.
— Не думаю. Чем он зарабатывает на всю эту роскошь?
— Что-то продает, что-то покупает. Я не вдавалась в подробности. Не нужно это мне.
— А зря! Продавая сметану и творог, не постоишь домину в три этажа в дорогом поселке в Подмосковье!
— Кроме бакалеи есть еще множество товаров.
— Например? Что-то из запрещенного законом? Оружие? Наркотики?
Сестра шикнула на меня и сдвинула брови, а потом перевела тему на свою беременность. Говорила, как ждала моего приезда, и что хочет начать закупать приданое для малыша вместе со мной.
В электронном каталоге уже было отложено множество красивых костюмчиков синего цвета, кроватка с балдахином, новомодная коляска и прочие прелести для новорожденных. Глаза Тани засветились нежностью и любовью, тревожность ушла, и мы погрузились в ее новый мир. Она готовилась стать матерью, и кто я такая, что бы осуждать родного мне человека, пусть даже она и выбрала совсем не тот путь в жизни, к которому всегда стремилась?
— Смотри, а это маленькая машинка, малыш сможет кататься только ближе к годику на ней, но я не могу удержаться! Такое все красивое!!!
— Ну это… если есть деньги, почему бы и нет?
— Камиль не жадный! Он разрешил покупать все, что душе моей угодно для его сына!
— Тань, а по узи уже видно, что мальчик будет? На каком ты месяце?
— Беременность считают в неделях, а не в месяцах, моя маленькая сестрёнка! — Мы обнялись и отложили в сторону дорогой планшет.
— И сколько у тебя недель уже? Ты ведь не говорила… Ни мне, ни маме, что забеременела…
— Все сложно… обязательно все скажу, когда будет подходящий момент! Приглашу их к нам. Вместе встретим ребеночка, обмоем ему ножки! Думаю, они будут так же счастливы, как и я!
— Конечно… ты же их дочь… — Но у меня непроизвольно собирался ком в горле.
— Я уже на двадцать восьмой неделе, и по УЗИ… не хочет малыш пока показываться. Камиль уверен, что будет сын, и я тоже… материнское чутье, или что-то в этом роде!
Главное, что бы это было материнское чутье, а не самообман.
— Наш папа тоже сына хотел, но родились мы, и он не любит нас от этого меньше!
— Тут другое… Камилю нужен наследник, а потом я могу еще хоть десять девочек родить! — Сестра любя потрепала меня по голове, выбирая волосы из моей косички.
— Ну ты сразу то не распаляйся так… еще десять девочек! Тебе нужно универ еще закончить, вернуться. Ты хоть академический отпуск взяла, а не совсем отчислилась?
Но чёткого ответа Таня мне так и не дала.
На один день остаться я все же согласилась, хоть и не покидало меня плохое предчувствие.
Пока Танька хлопотала на кухне, командуя прислугой перед ужином, я прогулялась по периметру большой и ухоженной территории. Нашла бассейн и банный домик. Попыталась спросить “Как день проходит?” у охраны, но они будто в рот воды набрали. Часовые у Кремля, а не живые люди, ей Богу!