Я вам что, Пушкин? Том 1

(а знаешь, по сравнению с тем, что было у вас в ресторане, она значительно спрогрессировала)

Но это замечание надолго не задержалось. Его тоже течением унесло.

— Пойдем домой, — сказал я, когда все закончилось, — ты мерзнешь.

— Не сейчас, — мягко сказала Моника и запустила руку мне в волосы, — с тобой мне теплее. Постоим еще чуть-чуть.

Я не стал спорить. Мы стояли, глядя на реку, на деревья и виднеющиеся вдалеке дома, а ветер вздымал с дороги желтые пылинки.

Наверное, это как раз и был тот самый момент, когда я окончательно поверил в то, что этот мир перестал быть картонными декорациями бесплатной визуальной новеллы.

Глава 19

Домой снова вернулся поздно, около десяти вечера. Тому были причины — по пути зарулили с Моникой в одну кафешку. Этого я даже не планировал — просто пока проходили мимо, оттуда так одуряюще вкусно пахло пончиками. И не теми круглыми американскими поделками, которыми постоянно питаются киношные копы, а нашими. Желудок сразу же скрутило, и мы зашли поужинать. Чутье меня не обмануло — пончики в меню и правда нашлись. Я заказал самую большую порцию, и мы с Моникой слопали ее под кофе. Очень хорошо пошло.

— Мне нравится твоя вера в меня, Гарик, — сказала госпожа президент, вытирая с губ сахарную пудру, — но не думай, пожалуйста, что у меня в гостиной печатный станок стоит, с которого я каждый день наличность снимаю.

— И не думал, — отозвался я, — наличные это прошлый век уже. Я ставил на безлимитную кредитку.

— Вынуждена тебя разочаровать, — Моника забарабанила пальчиками по ободку чашки, — кредитка вовсе не безлимитная. Конечно, средств хватает на относительно безбедную и комфортную жизнь, но в отсутствие консоли аппетиты стоит поумерить.

— И это говорит человек, который умял в одиночку восемь пончиков, — съязвил я, — Саёри бы тобой очень гордилась.

Моника закатила глаза и засунула в рот еще один пухлый комочек теста. Последний.

— И мне ни капельки не стыдно, — заявила она, — я сегодня не обедала, только кофе с утра перехватила перед выходом. Столько дел, даже присесть не успеваю толком.

(судя по тому, какая у нее задница накачанная, приседает она порядочно)

Когда потом шли по улице, рука сама собой сложилась в подобие той клешни, которая в автомате вытягивает мягкие игрушки, и я едва удержал себя от не самых… социально одобряемых действий. Хотя кто знает, может, Моника и не стала бы возражать. Но старуха, сидевшая на лавке под раскидистым то ли дубом, то ли вязом, уж очень подозрительно на меня смотрела. Лучше поостерегусь. Мне все-таки в этом городке жить какое-то время. Неохота прослыть маньяком, который девок направо и налево лапает.

Хотел проводить Монику до дома, вроде бы так полагается по неписаным правилам жизни, но вышло в итоге наоборот. Когда подошли к моему скромному жилищу, она остановилась.

— Здесь наше с тобой путешествие завершается, Гарик, — сказала Моника, после чего раскрыла сумочку и извлекла оттуда кошелек. Отсчитала еще пять купюр и вручила мне. Я прищурился.

— Уже все? Если продлишь на ночь, будет скидка. Давай, выгодное предложение, че ты.

Моника мягко улыбнулась.

— Не уверена, что могу позволить себе такую расточительность, Гарик, но спасибо. Это тебе на магазин. Сходи приоденься. В школьной форме повсюду рассекать как минимум странно.

Я взял деньги. В кулаке они приятно захрустели.

— Вот радость-то какая, век вам этого не забуду, мисс Моника, богом клянусь, благодетельница вы моя… а если серьезно, то правда спасибо. Очень выручаешь. Чесслово, я уже близок к тому, чтобы развести во дворе костер и сжечь это тряпье нахер.

Моника потерла ладони. Видимо, и впрямь озябла, не рисуется уже. Пригласить, что ли, ее в дом?

— Давай без этого обойдемся. У соседей есть глаза… по крайней мере, теперь. И вряд ли тебе на пользу пойдет дурная слава.

— Это точно, — подтвердил я и взял ее за запястье свободной рукой, — послушай, а зайти не хочешь? Я могу тебе какао сварить.

Как готовить этот напиток, я помню весьма смутно. Настоящий пить приходилось редко, в основном пил только «несквик» из желтой упаковки с зайцем, да и то в детстве. Но тут про такой и слыхом не слыхивали. Что, наверное, к лучшему. Бурда жуткая получалась из него. Зато в сухом виде на ура шел.

Моника опустила глаза и наморщила лоб. Прохладный ветерок трепал ее волосы. Я вообще на такое внимание редко обращаю, но они у нее роскошные. Густые, длинные, хоть и не такие, как у Юри, однако расческу сломать можно. И цвет приятный, что-то типа молочного шоколада.

— Какао неплохо звучит, — признала она наконец, — но мне еще надо домой добраться, а завтра вставать рано…

— Так ты ж сама говорила недавно, что живешь неподалеку, — заметил я, — время еще не настолько позднее. И предложение на ночь остаться тоже действует, если что.

Моника закусила губу и помотала головой, словно отгоняя нахлынувшее наваждение.

— Ты очень добр, Гарик, но сегодня я слишком вымоталась, — вздохнула она, — к тому же это может иметь не самые приятные последствия.

С этими словами она указала куда-то вбок. Я повернулся. Окна дома Саёри встретили сумраком и пустотой. Все, кроме одного на втором этаже. Спальни. Занавески были задернуты, но в небольшом просвете между ними угадывался силуэт. Вполне конкретный.

(Гару, ты любишь Монику?)

— Да ну нахер, — пробормотал я сквозь зубы и сжал ладонь моей спутницы, — пошли давай. С Саёри я разбираться сам буду, это потом. И теперь уже ты не спорь. Нечего по ночам шляться в одиночестве. Даже если тут район благополучный. Мало ли что.

С этими словами я вставил ключ в замочную скважину и несколько раз провернул. Дверь распахнулась, впуская в прихожую вечернюю прохладу. Я прошел внутрь и невозмутимо начал разуваться. Моника в конце концов сообразила, что я не шучу и не дуркую, поэтому присоединилась. Скинула туфли и осталась в одних чулках. Я, конечно, не фетишист, как Квентин Тарантино, но выглядело это весьма соблазнительно.

(покажи себя заботливым челом, Игорян, а не криповым)

Ох кто бы говорил. Ты постоянно в возбужденном режиме находишься, приятель. Но совет дельный.

— Там снизу, на полке, есть тапки, — пояснил я, — надевай. Я пойду сварю нам какао. Только извини, растительного молока у меня нет, придется на коровьем.

Моника фыркнула, но спорить не стала. Я направился на кухню и принялся шаманить с кастрюльками. Уж не знаю, кого благодарить за это, но в шкафчике над раковиной какао и правда обнаружилось. Открыл пачку и от запаха чуть не одурел. Действительно натуральный продукт. Иронично даже, на самом деле. По идее этот порошок должен из единичек и ноликов состоять, а не из какао-бобов, но по сравнению с ним даже «Красный Октябрь» просасывает. Вот, кажется, к чему надо стремиться компьютерным играм будущего. Как раз тот самый уровень погружения.