Я вас не звал!

– Это Второй. Вижу «Хаммер» и грузовик.

– Это Первый. Принял. Приготовились, я снимаю водителя с «Хаммера»; Док, работай по грузовику; Кац и Второй, работаете только по команде.

– Принял.

– Понял.

Когда водитель «Хаммера» клюнул носом вперед и машина остановилась, чуть было не слетев в кювет, ехавший сзади грузовик притормозил, тем самым дав мне время прицелиться под капот.

– Док, работай.

Я выстрелил два раза в район двигателя, третий раз в дверь, предположительно по водителю. Появившееся марево над нагретым стволом не давало хорошо прицелиться, и я выпустил куда-то по кабине оставшиеся два патрона. Откинул «мурку» и схватился за АКМ. Из кузова начали высыпаться бойцы – один, второй, четвертый, восьмой… «Твою ж мать, где же вас хоронить-то», – подумал я, отстреливая по два-три патрона по целям. Несколько натовцев успели сигануть в кювет, остальные спрятались за машиной и открыли беспорядочную стрельбу. Я заметил, как в ткани кунга изнутри кто-то ножом сделал дыру и высунул ствол пулемета. Я перекатился, схватил «мурку» и быстро дослал пять патронов. Пулемет уже гулко ухал по первому этажу дома, когда я прокрался к соседней дыре в кровле и выстрелил пять раз подряд в район вспыхивающего пламегасителя. Бросил ружье, перебежал на прежнюю позицию и уже оттуда увидел безвольно висевший пулемет стволом верх.

– Кац, Второй, зачищайте кювет и поднимайтесь к машинам. Док, спускайся и помогай, я прикрываю, – услышал я в рации.

Я схватил АКМ, «мурку» за спину, спустился и начал потихоньку обходить дом. Получалось, что я выхожу в тыл машинам. Прокрался в кювет и, чуть приподнявшись на дорогой, увидел троих бойцов, укрывшихся под грузовиком, которые уже активно обстреливали мою позицию на чердаке. Хорошо прицелившись, я выпустил несколько коротких очередей по противнику, стараясь попасть по ногам. Со стороны кювета, где были Сашка и Борис, услышал несколько длинных очередей. Я присел и, меняя магазин, заорал:

– Do not move, stop shooting!

Раздались еще пара выстрелов, и я услышал:

– Please do not shoot!

– On the ground with hands behind head, – ответил я, так же продолжая орать.

– Please do not shoot, – повторил стонущий голос.

Из кювета показались головы Сашки и Бориса. Сгруппировавшись, держа оружие на уровне глаз, на согнутых в коленях ногах они короткими шагами быстро приближались к машинам. Глядя на них, я подумал: «Все-таки Димкины уроки на пользу».

– Мужики, держите дорогу и меня страхуйте, – сказал я Сашке с Борисом и заорал опять на американцев: – Somebody speaks Russian?

– Я говорю, – ответили из-под машины.

– Кто я? Выползай и без геройства давай, – скомандовал я и тут же вызвал Димку: – Первый, здесь Док, есть один говорящий и вроде не сильно покалеченный.

– Хватайте его, остальных к аллаху и отходим к машине.

– Принял. Что по трофеям?

– Пара минут у вас, бегом давайте.

– Борис, вяжи этого, – велел я, указывая на выползающего натовца. А сам как-то хладнокровно, удивляясь самому себе, присел на колено и прицельно добил тех, кто оставался под машиной. Потом сказал Сашке: – Саня, в кузов, там пулемет. И поищи боекомплект.

Сам направился к «Хаммеру», в котором Димка уработал всех. Быстро пробежался взглядом на предмет чего-нибудь полезного. В попавшийся под руку американский рюкзак покидал коробки с патронами. И обнаружил «подарок» – шестиствольный ручной гранатомет, весь в «рисах» с коллиматором и тактической рукоятью. «Карманной артиллерии нам не хватает как раз», – подумал я, скидывая в рюкзак найденные в металлическом ящике сорокамиллиметровые гранаты. Дернул с мертвого офицера бинокль, висевший у него на груди, и подсумок типа планшета на липучке с броника, потом сказал в рацию:

– Всё, отходим. Борис, веди пленного. Первый, прикрывай.

– Давайте быстрей уже, а! – ответил Димка.

Впереди бежал Борис, толкая перед собой пленного, на которого он навесил два рюкзака – спереди и сзади, и три трубы какие-то, вроде гранатометы – правильно, чего порожняком бежать. А мы с Сашкой, навьючившись как верблюды, тащились сзади.

– Дойдете до машины – маякните, – услышал я голос Димки в наушнике.

– Принял, – ответил я, тяжело дыша на бегу.

Добежав до КАМАЗа, закидали всё в кузов, пленного на землю положили и сами повалились, тяжело дыша.

– Первый, это Док, мы на месте.

– Принял, иду к вам.

Пока ждали Димку, попили воды. Борис решил сделать замеры и ходил с прибором по округе, а я решил поговорить с пленным.

– У тебя нет почти акцента, ты русский?

– Нет, я украинец, родители из Донецка эмигрировали в Штаты в перестройку.

– Зовут тебя как?

– Яков Берг.

– А отчество у тебя есть?

– Львович.

– Понятно, какой ты украинец. Не боись, я ровно к евреям отношусь. Ты лучше скажи, Львович, чего вы все сюда приперлись?

– Когда формировали группы, нам сказали, что будет миротворческая миссия, и что здесь везде бунты и насилие. Я хотел помочь. Только потом я понял, что всё не так, как нам говорили.

– Да уж вроде не маленький, а в сказки веришь, совсем, что ли, мозги затекли, пока рос в «колыбели демократии»?

– Не затекли… Вы меня тоже убьете?

– Как вести себя будешь, – ответил подбежавший Димка и спросил: – Что случилось, кто нанес удары?

– Была информация, что с русских лодок первый удар был по Штатам. А ответный удар был с санкции президента США… а про нас тут решили не вспоминать, – сказал Яков и как-то по-детски шмыгнул носом с характерной горбинкой.

– Не строй из себя обиженного, никто вас сюда не звал, – ответил я и спросил: – И что сейчас со Штатами?

– Не знаю, связь прервалась, штаб Объединенной группировки миротворческих сил не отвечает, есть только связь со штабом бригады, его в Находке развернули.

– Ясно, сколько вас здесь?

– Мы были в составе второй экспедиционной бригады, численность порядка пятнадцати тысяч человек, еще техника. А здесь, в городе, экспедиционный батальон и группа тылового обслуживания – где-то три тысячи человек. В Находке еще шесть батальонов, почти все остальные во Владивостоке… были…

– И что, какие планы были у командования в результате «фейерверка»?

– Толком не знаю, но нашему батальону приказано выходить к пирсам и закрепиться. Корабли, что на рейде стояли, тоже зашли в бухту к пирсам, на них много оборудования и техники из строя вышло из-за ЭМИ.

– Ты уже убивал наших? – спокойным голосом спросил Димка.

– Нет, я из группы тылового обслуживания, ну… эм… вооружение, техника. Пожалуйста, поверьте мне, я даже сейчас не отстреливался.

– Это точно, ствол отдельно, он отдельно, – подтвердил я.

– Пристрелить бы тебя, оккупанта, конечно, но как-то рука на соотечественника, хоть и бывшего не поднимается, – сказал Димка.

– Ну, всё вытянем из него и отпустим, пусть из леса сам к своим выбирается. Давайте, грузимся и поехали на дачу, пока не очухались в городе, – сказал Борис, запрыгивая в кабину.

– Леха, давай в кабину, а я по дороге с ним побеседую в кузове, – сказал Димка. – А ты, «украинец», поднимайся и лезь в кузов, живо!

Мы погрузились. Я и Борис прикинули по карте дорогу к дачам, решили сначала ехать до схрона. КАМАЗ рыкнул и покатил по лесной дороге.