Я вас всех убью. Часть первая

Сания-апа отрицательно покачала головой.

– Нечего тебе, такылдавык 16 , делать на его могилке.

– Вот как вы заговорили. Что же раньше себя сдерживали? – Усмехнулась Василя. – Хотя можете и не говорить – я и так знаю, где похоронили Руслана.

– Откуда тебе знать? – Прошипела женщина. – Кто тебе мог это сказать?

– А он мне сам это сказал, точнее показал. – Прямо в лицо Сание-апе ответила девушка.

– Как он тебе мог показать? – Удивилась та. – Да ты просто дивана 17 .

16

Такылдавык (татар.) – потаскушка

17

Дивана (татар.) – юродивый, безумный, сумасбродный; сумасшедший

– Вы ведь его похоронили на родине? Правда? – Спросила Василя. – Там, в деревне, рядом с отцом, прадедушкой и прабабушкой, так ведь? – И по лицу женщины поняла, что это правда. Что тогда, во сне, Руслан не зря показал ей это место. Именно там его могила. И он хочет, чтобы она приехала к нему, навестила его. И тихо прибавила. – Считайте меня кем угодно, но Руслан приходил ко мне, во сне, и сам показал мне это место. Вы вообще знаете, что его убили?

– Ты все врешь. – Негромко прошипела женщина. – Это была случайность. Нам следователь сказал. Труба сама упала.

– Сама? – Спокойно проговорила Василя и рассвирепела. – Если бы труба упала сама, то она лежала бы возле подъезда. И не разбила бы Руслану голову. Он успел отойти от двери почти на десять шагов. Её сбросили. Специально.. И я найду того, или тех, кто это сделал. И они горько об этом пожалеют!.

Девушка выкрикнула, почти выплюнула это в лицо женщине, ухватила пакет с вещами, сумку с техникой и вышла, почти выбежала из квартиры.

Василя влетела в подошедший лифт и с силой вдавила кнопку. И только когда кабина начала свой неспешный спуск, немного успокоилась. По крайней мере она вернула все вещи, которые у неё украли.

Ремень сумки, в которой лежал ноутбук, перекрутился и впился в плечо. Василя поморщилась и подняла руку поправить лямку, давившую на косточку и с недоумением уставилась на ключи, торчащие из сжатого кулака.

Все ещё удивляясь, девушка разжала пальцы и улыбнулась. У неё на ладони лежала связка ключей, которую она самолично дала Руслану. Именно вот этого костяного шамана она прицепила на кольцо. На счастье.

Василя припомнила, как выбегая из квартиры, она прихватила связку, висевшую на массивном крючке около двери. Хорошо, что теперь не придется возвращаться. Или того хуже – полностью менять замки на двери в квартире.

Кабинка лифта остановилась и створки разошлись в стороны, выпуская девушку. Василя вышла из подъезда, и спустившись по ступенькам, присела на пошарпанную скамейку, переводя дыхание и унимая бешено бьющееся сердце. Она поставила вещи рядом с собой на лавку, и подставив лицо под ласковые солнечные лучи, горько задумалась.

Вот и поговорила с несостоявшимися родственниками. Василя думала что получится хоть что-то узнать о смерти Руслана, но было понятно и его матери и сестре сказали что это был несчастный случай. Значит придется просить Зайнуллина что-нибудь выяснить. Может у него получится.

Девушка достала телефон и отыскала в последних звонках номер участкового. Немного поколебавшись, она глубоко, как перед прыжком в воду, вздохнула и нажала кнопку вызова. Едва гудок успел отзвучать один раз, как на том конце ответили.

– Слушаю. – Спокойно сказал глуховатый мужской голос.

– Это Василя Гайнуллина. – Ответила девушка.

– А-а, что скажешь, кызым 18 ? Чем порадуешь? – Отозвался участковый.

– Ну как чем? – Пожала плечами Василя. – Вещи я забрала, они были там, где я и думала. Заявление писать не буду.

18

Кызым (татар.) – дочка

– Вот и хорошо. – Облегченно вздохнул полицейский. – Значит всё в порядке?

– Да. Могу я вас попросить об одной вещи? – Настойчиво спросила девушка.

– Ну попробуй. – По голосу Зайнуллина было понятно, что он рано обрадовался.

– Скажите, вы можете узнать, что известно о смерти Руслана? Что говорили?

– И-и-и, – ответил участковый, – что там мне узнавать? Сама можешь следователя расспросить. Я тут как раз тебе звонить собирался – на беседу тебя приглашают. Спрашивали меня тут – знаю ли я такую, разузнай, когда из больницы выйдет. Так что я тебе сейчас номер телефона следователя сброшу. Сама ему и звони. Хорошо попросишь, он тебе все и расскажет.

– Хорошо. – Глубоко вздохнула девушка. – Спасибо вам.

– Да было бы за что. – Хмыкнул участковый. – И вот что, кызым, между нами, ты с этим следователем повежливее будь. Нехороший он человек. Глаз у него плохой, дурной совсем.

– Какие странные вещи вы говорите, Ильяс Фаридович, – улыбнулась Василя, – как вы, представитель власти, так можете.

– Я ещё и не такое могу про него рассказать. Молодой он. Но уже успел запачкаться. Карьеру делает, так что может и под подлость какую тебя подвести.

– Спасибо за предупреждение. Мне это ценно.

Василя нажала кнопку отбоя и задумалась. Как-то странно всё это. Через участкового её разыскивают, могли бы и сами позвонить.

Мысль оборвалась, так и не успев окончательно оформиться.

– Эй, девушка. – Окликнул её смутно знакомый голос. – Ну что, ты едешь? Или так и будешь тут сидеть?

Она подняла глаза и увидела подъехавшее такси с призывно открытой дверью. Уже знакомый таксист смотрел на неё из машины, и заметив, что Василя его узнала, призывно махнул рукой.

– А вы что тут делаете? – Недоуменно спросила девушка.

– Тебя жду. – Довольно хмыкнул мужчина. – Нужно же тебя назад отвезти.

– А если серьезно? – Не приняла игривый тон Василя.

– Ну вот что с такой серьезной поделаешь. – Огорченно вздохнул таксист и пожал плечами. – Просто отстаивался я. Ждал, пока заказ какой-нибудь упадет. Увидел, как ты из подъезда выскочила, вот и подумал – дай спрошу, может тебе опять куда ехать нужно. Ну так что? Поедешь?

– А поехали. – Кивнула головой девушка. – На тот же адрес, с которого приехала.

Таксист выскочил из машины, подхватил сумки и деловито уложил их в багажник. Усевшись на место, дождался, пока Василя устроится поудобнее на сиденье и закроет дверь, медленно тронул машину с места, проезжая мимо плотно припаркованных автомобилей.

– Вот это одна общая беда везде. – Осуждающе кивнул головой таксист. – А старых дворов особенно. Теснота, места нету, а все хотят поближе машинку поставить, чтобы вышел из дома и сразу сел и поехал. А некоторые, самые умные, стараются место себе застолбить, чтобы никто, кроме них не мог туда своё ведро поставить. Ушлые-е-е, прямо не могу. Не, ну я понимаю, – продолжал разглагольствовать он, искоса поглядывая на девушку, сидевшую с отрешенным видом, – тебе хочется, но почему другие должны страдать – двор-то ведь общий. Был вот у нас один такой. Место себе пометил ковром. Представляешь? Ковер постелил! Потом два столбика вбил – мол, это все мое, и цепью отгородил. А я ему ночью р-р-раз, и второй замок повесил. Ох он утром и побегал..