Я все еще граф. Книга IX

— Сталкивались с таким, Лев Николаевич? — спросил я.

— Доводилось… Ну, проходите!

Как только мы переступили порог дома, мне в глаза бросилась обстановка. Совсем как в деревне. Старая дорожка-палас с выцветшим узором. В углу прихожей стоял шлепки для гостей.

Дальше большая комната с огромной кроватью. Телевизор, накрытый салфеткой. Старый раскладной стол в углу. Шкаф с множеством книг. Так же тут была печка, точнее задняя ее часть. Передняя выходила на кухню. Рядом стояла деревянная лестница внутрь печи. Наверху валялись одеяла с подушками.

По соседству располагалась кухня. Проход был завешан занавеской из бус, который шумели, каждый раз, когда кто-то пересекал порог.

В этот момент они всколыхнулись, и к нам вышла бабушка в платке и переднике. В руках миска с тестом.

— Сонечка, голубушка, смотри, кто к нам пожаловал! — довольно обвел нас руками Толстой.

— Ой, какие молодцы! Сашенька, вымахал как! Ася, совсем уже невеста стала какая! — умилялась она. — А ты, наверное, Миша Кузнецов? Наслышаны! Сережа звонил, рассказывал.

— Не смущай гостей, Сонечка, — махнул Толстой. — Так, а вы, руки мыть и к столу.

— Лев Николаевич, нам бы надо немного обсудить детали, — сказала Дункан.

— На голодный желудок? — всплеснула Софья Андреевна. — Как же так! А я так готовила, старалась…

— Я ужасно голодный, — не стал я ждать коллег, развернулся и пошел к умывальнику на улице.

— Что вы, мы с удовольствием покушаем! — кивнул Есенин и потянул за собой Дункан.

— Нифига себе, как они присмирели рядом с ним, — удивилась Лора. Это я тоже подметил, но не стал говорить. — Хотя не стоит забывать, что он в первую очередь князь. Такой титул просто так не получить.

Пока каждый князь, которого я встречал, обладал невероятной силой. Каждый своей, но это была уникальная магия.

Во дворе стоял умывальник. Столб, к которому прибит рукомойник с палочкой, и чтобы умыться, следовало зачерпнуть воды из рядом стоящей бочки.

— У меня куча несостыковок, — не выдержав, сказал я, когда мы помыли руки и вытерлись.

Буквально в ста метрах от нас стена в Зону. Удивительное и странное ощущение.

Казалось бы, вот грядки с клубникой, морковкой и картошкой. Теплицы с огурцами, а за ними огромная стена, за которой обитают ужасные монстры.

— И что же у тебя не сходится, Кузнецов? — хмыкнула Дункан.

— Он же князь? — проигнорировав ее усмешку, продолжил я. — Ну и где все привилегии княжеской жизни? Сколько их повстречал, такого не видел.

— А ты ему не рассказал? — усмехнулась Дункан и похлопала по плечу своего приятеля. — Ну давай, удачи.

Она присела на корточки перед Кицуней.

— А как зовут это милое создание? — она аккуратно погладила его по голове, отчего тот упал на спину и подставил пузико. Вот маленький ловелас.

— Фокс Кидс.

— Кицуня, — ответили мы с Лорой хором.

— Значит, Кицуня, — она аккуратно провела по животику и лисенок захрюкал от удовольствия.

— Вижу, мое имя вообще никому не нравится? Оно же чисто рокерское, — огорчился Саша и посмотрел на меня. — Если вкратце, Лев Николаевич старой школы. Очень старой. Эта информация не то, чтобы секретна, но просто о ней не распространяются. Сомневаюсь, что половина деревень и городов в округе догадывается, кому принадлежит княжество. Даже местные. Многие думают, что Лев Николаевич что-то вроде сторожа в Дикую Зону.

— Разве такое возможно? — удивился я. — Как же он решает все политические и прочие дела?

— Этого я не знаю, да мне и не интересно, но у него большое влияние в высшем обществе, — он огляделся. — Ну вот он любит так жить, что делать.

— Разве он не боится, что его могут убить? — вокруг дома не было даже хлипенького заборчика для скота.

— Ха, такого попробуй ранить… — многозначительно сказал Есенин и пошел в дом.

— И в итоге, вопросов меньше не стало, — удивилась Лора. Она уже прониклась деревенской жизнью, и стояла в платке, сарафане и переднике.

Нас очень сытно накормили. Пирожки, салаты, суп. Все ингредиенты с грядок. И даже мое ускоренное пищеварение в какой-то момент просто отказалось помогать.

— Лев Николаевич, теперь можем поговорить? — спросил Саша, откидываясь на спинку стула и расстегивая верхнюю пуговицу штанов.

— А чего говорить? — удивился он. — Оснащение я вам дам, оно готово, как всегда, проход, как обычно, открыт. Координаты метеоритов тоже имеются, надо только их распечатать.

— Хорошо, благодарю, — кивнул Саша.

Софья Андреевна поставила перед каждым по литровой кружке чая и по огромному куску вишневого пирога.

— О, вот это уже другое дело! — улыбнулась Дункан.

— Я помню, ты говорила, что для сладкого, всегда найдется отдельный желудок, — подмигнула добрая бабушка. — Саша, Миша, а вы чего в эти кожи нарядились? Разве вам не жарко?

— Мы рокеры, Софья Андреевна, — лениво сказал Есенин и показал козу.

— В прошлый раз было что-то другое, — задумалась она. — Лева, как его… Хвипстеры.

— Хипстеры, — поправил Толстой. — Ладно, докушаем и спать. Утро вечера мудренее. Заодно прогуляемся с вами в Зону.

— Но мы бы… — начала Дункан, но встретившись с взглядом Льва Николаевича, передумала продолжать и только добавила: — У меня нет пижамы…

— У меня много чего есть, — подмигнула Софья Андреевна.

В итоге мы договорились, что останемся у них до следующего вечера, а потом пойдем в Зону. Также Лев Николаевич попросил помочь ему по делам днем, так что выбора нас не было.

Уже под вечер, сидя на крыльце, нам выдали сменную одежду, чтобы мы не пугали соседей своими нарядами. Такие же холщовые рубахи да штаны со сланцами.

Тут и Дункан показалась в широком сарафане. Выглядела она… непривычно.

— Если хоть один откроет рот, — в ее руке откуда-то появился штык-нож и она покачала им у нас перед носами. — Я пущу его в дело.

— Что ты, — улыбнулся Есенин. — Ты выглядишь очаровательно!

— Подтверждаю, — поспешил согласиться я. — Этот сарафан тебе очень идет!