Я все еще не царь. Книга XXVI

Дверь бара в очередной раз скрипнула. Лермонтов не придал этому значения, но новый посетитель целенаправленно пошел к нему, продираясь через толпу пьяниц.

Это был молодой парень лет двадцати. Ничем не примечательный. Спортивного телосложения и с бритой головой. Он сел на соседнее свободное место.

— Удивлен, что вы ходите по таким заведениям… — ухмыльнулся Лермонтов. — Не скажу, что рад тебя видеть, Исаак, так что проваливай.

— И тебе привет, Миша, — кивнул парень и подал знак бармену.

Через мгновение перед ним стоял такой же стакан.

— Надеюсь, ты не против? — улыбнулся Исаак и, взяв бутылку, налил себе немного спиртного.

— Против, но какая разница?

Они молча допили целую бутылку.

— И зачем ты пришел? — наконец спросил Лермонтов.

— Как зачем? — улыбнулся Исаак. — А ты не догадываешься? Хочу обратить тебя в свою веру.

— Значит, это правда. Твой разум захватил этот Небесный Пастух? — буднично спросил Лермонтов.

— Да, это так. И я предлагаю тебе сделать то же самое.

— Зачем? Я не привык быть пешкой в чьих-то руках.

Исаак рассмеялся, да так, что на него начали поглядывать соседние столики.

— Да брось. И я, и ты, как песики, слушались Володю. Все, что он прикажет, делали! Эти твои байки про то, как ты не любишь быть пешкой, будешь рассказывать шлюхам в увеселительных домах! Или тебе напомнить про Валахию триста лет назад? Как ты, по приказу Володи, как миленький пошел истреблять своих некромантов? Много плакал? — скорчил он глупую рожу.

— Все это было с определенной целью, которая была схожа с моим мировоззрением. — Лермонтов вздохнул. — Хотя знаешь, я не виню тебя. В твоей башке сейчас сидит искусный кукловод, который дергает тебя за ниточки и шепчет о своих идеалах. Так что тебе простительно говорить такие вещи.

Исаак и бровью не повел н. Он, как и Лермонтов, старой закалки, и не было смысла обижаться на такие слова. У них много чего было, что можно вспомнить.

— Что ж, Миша, ты же понимаешь, что просто так ты не уйдешь? — расплылся в улыбке Исаак.

— Конечно, понимаю, — Лермонтов кивнул за спину, где у стенки стоял его меч. — Хочешь прямо тут?

— Ох, да брось, — развел руками Исаак. — Неужели ты думаешь, что я стану нападать на тебя в таком людном месте? Миша, мы с тобой уже столько знакомы. Думаешь, я не знаю, что ты первым делом всех тут убьешь для своей костяной армии? Нет-нет, — он помахал пальцем.

Лермонтов пригляделся и увидел на кончике пальца Исаака легкое напыление какого-то порошка.

— Ах ты! — вскочил он и понял, что произошло.

— Да, — пожал плечами Исаак. — Я не знаю, как тебя по другому победить. Признаюсь. Возможно, какой-нибудь Есенин бы с тобой и справился. Но я-то не он.

— Что ты мне подсыпал?

Лермонтов начал тяжело дышать и, схватившись за грудь, попятился к выходу, прихватив с собой меч.

Исаак спокойно допил рюмку, взял бутылку и медленно пошел за Михаилом.

— Ха, парень, твой приятель, кажется, сильно напился! — обратился к Исааку проходящий мимо мужик.

— Да, с кем не бывает! — улыбнулся он.

— И то верно!

Лермонтов уже с трудом стоял на ногах. Выйдя из бара, он свернул в переулок и, опершись о стену, достал меч.

— Почему моя магия не работает? — прохрипел он.

— Потому что я ее заблокировал, — спокойно произнес Исаак. — Видишь ли в чем дело? Это специальная магия Небесного Пастуха. Он не хочет, чтобы его овцы были непослушными.

— Вот как… — прохрипел Лермонтов и достал меч.

— Ну давай, удиви меня.

На лице некроманта появилась недобрая улыбка. По мечу прошлась тень.

Исаак резко стал серьезным, достал клинок, приготовившись к поединку.

Но все вышло куда интереснее. Лермонтов повернул меч острием к себе и вонзил в живот.

— Что ты делаешь? — опешил Исаак.

— Знаешь, чем плохо быть некромантом? Когда ты умираешь, все плачут и просят вернуться, а когда ты делаешь это, они убегают и кричат! — улыбнулся Лермонтов.

Достав меч, он выпрямился и его начало окутывать темной дымкой.

— Если ты достиг высшего знания некромантии, то ты можешь убивать себя, создавая другую личность, — произнес он.

— Что ж, спасибо, что сообщил, — кивнул Исаак и щелкнул пальцами.

Из раны Лермонтова вылезли полупрозрачные нити и стали окутывать его, как кокон.

— Видишь ли, Миша, — показал Исаак на бутылку. — Эта смесь не только лишает тебя магии, но и способна сковывать, высасывать из тебя энергию. Пока она в тебе, ты проиграл.

— Во мне? — произнес Лермонтов и, кинув меч на землю, быстро засунул руку в живот.

Но его оковы были быстрее. Сперва они обвили руку, потом шею и голову.

— Надо же, а ты догадливый! — Исаак подошел к почти готовому кокону и присел. — Если бы ты это сделал в баре, то кто знает, был бы я сейчас жив…

Он протянул руку и освободил рот от пут.

— Сладких снов, Михаил Лермонтов, увидимся в новом мире.

— Мне-то может быть, а вот тебе пора просыпаться! — ухмыльнулся мужчина. — Сколько еще он будет манипулировать тобой, Исаак?

— Что?

Рука, которая только что освободила рот Лермонтова, дернулась и схватила за шею Исаака. Он не понял, что произошло, и попробовал вырваться.

Выходило забавно. Это развеселило Исаака, от чего он стал смеяться.

— Вот это да! Такое со мной впервые!

Наконец, ему удалось оторвать руку. В конце он даже шлепнул ее, как непослушного пса.

— Вот и все, скоро ты будешь на моей стороне! — тихо сказал Исаак и достал телефон, чтобы связного Лермонтова забрали.

* * *

Дом Нахимовых.

г. Широково.

Частный поселок.

— Лора…

— Я знаю, знаю… — шипела моя помощница.

Сейчас мы погрузились в подсознание, где время текло по другому. Так что мы могли продумать, как действовать в такой щепетильной ситуации. А она, мягко сказать, очень двусмысленная. Со стороны, по крайней мере, точно.

— Какие варианты?