Я все исправлю
Шрифт:
“Детка, привет. Какие планы на вечер?”
От Стаса. Подсчитываю: сегодня вечер вторника, а значит, прошло уже двое суток. Вот ведь наглец, как только ему совести хватает писать как ни в чем не бывало? Хочется взять большую ложку — из под бефстроганова как раз сгодится — и треснуть ему хорошенько по лбу. Может совесть вернется на место. Впрочем, нет, я против насилия. От моей руки страдают только книги и банкетки. Отбрасываю телефон подальше. Через пять минут бесстыжий ухажер звонит. Игнорирую. Присылает очередное сообщение:
“Котёнок,
Действительно, и чего это я обижаюсь? Подумаешь, изменил разок или разки. Мелочь какая. Как хорошо, что я не успела в него влюбиться. Вот бы терзалась. Даже не подумаю отвечать.
— Федюшка, дорогой, кушать подано, — приглашаю кошачье величество к его миске. Долго звать не приходится. Федор давно на карауле.
Садимся ужинать. К концу трапезы раздается звонок в дверь. Неторопливо бреду открывать. Меня встречает огромный букет алых роз. За розами прячется Стас, смотрящий на меня взглядом невинной овечки.
— Малыш, прости меня, — говорит голосом ангела.
Беру розы и кладу на стул в прихожей. В конце концов, они ни в чём не виноваты. Впускаю наглеца, чтобы соседи не стали невольными свидетелями надвигающейся сцены.
— Раздеваться не стоит, — вместо приветствия выдаю я.
Стас поднимает на меня грустные голубые глаза.
— Лапуля, ну дай же мне объясниться.
Пытается приблизиться. Не даюсь. Нечего ходить вокруг да около, поэтому бросаю болтающийся на языке аргумент:
— Желаешь рассказать мне про Диночку?
Стас ошарашен.
— О ком? — удивленно вскидывает брови.
Стас определенно плохой актер. Такую игру не спасут даже хорошие внешние данные.
— О девице из зала, — уничтожающе кидаю я. — С которой ты спишь.
— Вранье! — перебивает мужчина. — Всё не так, как ты думаешь!
— Стас, не нужно. Все взрослые люди, — рассудительно добавляю я.
— Я говорю правду, — врет Стас. — Дина сама вешается на меня, вот слухи и ползут.
— Вас видели, Стас, — мне надоедает эта игра. Хочется скорее со всем покончить и съесть со спокойной душой чизкейк.
Стас бьет себя по лбу и похоже решается раскрыть карты.
— Ваш Павел всё неправильно понял! Вот ведь болтливый черт.
Причем здесь Павел? Что он неправильно понял? Стас расценивает мои слова, как неверие, и продолжает откровенничать.
— Дина позвонила второго утром. У нее билеты на концерт пропадали. А мы с ней дружим. Как спортсмены. Вот я и согласился сходить, — объясняет Стас. — Там и встретили вашего Павла. А он похоже и надумал всякого. Бывают же мужики, которые не умеют держать язык за зубами.
До меня доходит не сразу, но когда доходит… Какая же я доверчивая! Пока я мучилась угрызениями совести, полагая, что заразила несчастного перед Новым годом, этот кобель скакал по концертам с другими женщинами! И наверное, не только по концертам.
— Так ведь ты болел? С температурой под сорок? — ехидничаю я.
— Мне в тот день получше стало. Вот я и согласился. А потом по новой слег, — не теряется Стас.
Меня разбирает злой смех. Это ж надо настолько не иметь совести, чтобы выдумывать на ходу подобную чепуху.
— Понятно, Стас.
Стас принимает мой смех за добрый
знак и тоже подхихикивает.— Ну вот видишь, крошка, всё и прояснилось.
— Да, негодница эта твоя Диночка. Вытащила бедного больного из кровати, — улыбаюсь я и сердито добавляю: — Слушай, а в воскресенье в клубе, я так понимаю, ты Диночку перевоспитывал? Применял все известные тебе оральные методы воздействия?
Стас прикусывает губу. Чешет нос. Понимает, что пойман с поличным. Вижу, как усиленно работает его мозг, но не находится с ответом. Минуту мечется из стороны в сторону. В конце концов, ярость берёт свое и ловелас срывается:
— А ты чего хотела? Тоже мне цыпа. Ходишь неприкаянная. Сколько можно за тобой бегать? Я в тебя и так кучу денег вбухал, а ты цедишь мне нелепые поцелуйчики.
Мне становится жутко противно. Хочется, чтобы этот тип скорее покинул мою квартиру.
— Убирайся, Стас, — разъяренно указываю на дверь.
Мужчина в бешенстве, лицо пошло пятнами.
— Давай, давай и дальше нос вороти. Так и останешься одна, — выпаливает, раздувая ноздри.
Хватаю розы со стула и вышвыриваю их вместе с хамом за дверь. Через минуту прохвост садится в машину. Букет кидает рядом — правильно, нечего добру пропадать. Раздается свирепый визг шин отъезжающего автомобиля. Надеюсь, я слышу эти звуки в последний раз.
Глава 43. Правда
Хватит обманывать себя. Я должна быть откровенна сама с собой.
Правда такова:
1. Я не люблю и никогда не любила Стаса.
2. Я люблю и всегда любила одного только Эрика.
3. Я ужасно, невыносимо ревную.
4. Мне придется всё это пережить.
Да, знать правду больнее, но жить с ней легче.
Глава 44. Я занята
Утро четверга. Сижу в офисе, как на иголках. Молюсь, чтобы наступило девять тридцать и ничего не произошло. Видеть Силина выше моих сил. Накладываю чары на часы, отсчитывая секунды. Уж не знаю, каким чудом срабатывает магия, но в девять тридцать пять директора еще нет. К десяти, наконец, расслабляюсь. Похоже, мне сегодня везет.
День идет своим чередом. Я переделываю кучу дел, с аппетитом обедаю в близлежащем кафе, и вскоре даже могу снова улыбаться.
А что если Силин вообще перестанет приезжать в Пушкин? Прекрасную обнадеживающую мысль вдребезги разбивает унылая реальность — дверь открывается, и в кабинет вальяжно вплывает директор собственной персоной. Я резко утыкаюсь в стол и хватаю первую попавшуюся бумажку. Изучаю ее крайне внимательно, не понимая ни слова. Как хорошо, что у меня сейчас встреча и не придется два оставшихся рабочих часа дрожать от бешенства и умирать со стыда.
Силуэт шефа мелькает в оккупированной переговорке. Сейчас лучший шанс тихонько проскочить и встретить гостей. Шустро направляюсь к выходу. Когда до цели остаются считанные метры, передо мной объявляется Силин.
— Саша, привет! Поговорим? — голос бодрый, будто ничего не случилось.
Поднимаю взгляд с пола на босса. Поговорим? Конечно нет! Я больше вообще никогда не хочу с ним разговаривать! Вслух я такого произнести не могу, но мысленно успеваю отправить визави горстку нелицеприятных слов.