Я выбираю счастье

– Стась, - тихо продолжила она, - но мне придется говорить и о Жоре. Я знаю, что он был первым мужем Лизы.

Бывшая актриса также помнила, что говорила Агаша про неё Станиславу. Но сегодня необходимо сказать мужчине всю правду. Надежда даже была согласна, чтобы окружающие узнали про её артистическое прошлое, лишь бы Станислав был с ней. С ним она со всем справится, и Саша будет по-прежнему звать её мамой. С Сашей она не сможет расстаться. Впрочем, как и со Станиславом. На какое-то время повисло гнетущее молчание.

– Не знаю, поверишь ли ты во все, что было, - не отступала женщина.
– Только я сразу скажу - я никогда не была любовницей Жоры. Я не спала с ним. Ни разу. И это лишь потому, я честно тебе говорю, что он был импотентом. Не подумай, что я любила его. Мне было все равно, хотя порой я жалела Жору. Но мир кино жесток. Я туда никогда не вернусь... Меня, живого человека, для постельных услуг предложил Жоре мой продюсер, и не только продюсер, - Надежда осеклась: нет, ни к чему вспоминать отношения с Виктором Артемьевым.

– За определенную плату я должна была приласкать Жору. Жора не знал слова "нет"...Мой отказ ничего бы не изменил, если бы не проблема Жоры...его половое бессилие... я бы оказалась в его постели...

Станиславу вспомнилось, как Лиза называла в минуты злости Хана "проклятым импотентом", утверждала, что Жора - не мужчина. Станислав считал, что это она говорит так от ненависти к бывшему спутнику жизни. Неужели Лиза это говорила в прямом смысле?

Надежда подробно рассказала, как её фактически продал всесильному Хану Виктор Артемьев, что из этого вышло. Смущаясь, рассказала, как она создавала образ бессовестной любовницы, которая не знает слова "смущение", как громко стонала, а Жора скакал по кровати, как ради смеха они записали это на диктофон, и если им было лень разыгрывать постельную сцену, то за них это выполнял диктофон. Потом Надежда подробно заговорила о том, как ей удалось спасти Сашу.

Ненадолго в прошлое.

...По приказу следователя Тимофея Засекина Анастасию перевели в другую комнату на втором этаже. Следователь подозревал, что люди Жоры могут прийти за актрисой. А её нельзя было отпускать к нему. Фаустовский считал, что она случайное звено в цепи людей Хана. Но по просьбе друга Тимофей решил еще раз поговорить с актрисой, вдруг она что-нибудь знает про пропавшего ребенка. Однако, когда друзья поднялись на второй этаж, выяснилось, что в комнате Фаустовского Анастасии не было, хоть дверь и была заперта изнутри. Аккуратно выставленное окно и приставленная к нему снаружи лестница говорили о том, что актриса или сбежала, или её увели люди Жоры. Тимофей тихо и яростно выругался. Он уже получил нагоняй от своего начальства за актрису, за то, что задержал её. За Анастасию Деревенскую уже в тот день начали хлопотать важные люди из мира кино. Все же не совсем бессовестным был Артемьев, чувствовал вину перед Анастасией.

Анастасия дождалась, когда в сельском клубе все успокоилось, тихо подошла и стала открывать окно. Она решила сбежать и уйти к отцу. Папка защитит. Окно не поддавалось. Женщина обнаружила гвозди, которые были небрежно загнуты и держали раму. Они легко повернулись, актриса осторожно, стараясь не шуметь, выставила раму, выглянула в окно. На её счастье, к нему была приставлена лестница.

– Так, - констатировала Анастасия, - папенька князь бегал по ночам к какой-то маменьке, или маменьки к нему сюда сами лазали. А что, княже Фаустовский очень ничего еще.

Как хорошо, что окна Фаустовского смотрели в сторону речки, там не горел свет, никто не ходил, густые кустарники надежно скрывали тропку, что вела в вниз к реке.

– Сейчас я спущусь к речке, пройду вдоль берега и выйду на дорогу. Телефон у меня с собой. Вызову такси и к папке. Он поможет мне выпутаться из этой истории, - решила Анастасия. - Да и ждут он с Верой меня.

Но, как только она миновала кустарники, её схватили какие-то люди, заломили руки, зажали рот, куда-то потащили.

– Говорил же тебе, сюда эта баба пойдет!
– прозвучал тихий голос.
– А ну, говори! Где твой мужик? Где князь?

Анастасия молчала. Она не знала, что ответить, кто её держтит, о чем спрашивает, при чем тут князь. Наверно, о Фаустовском речь.

– Молчишь, стерва. Мы тебе язык-то быстро развяжем. Для начала подпалим твое личико. Сразу заговоришь.

Актриса предположила, что это люди Жоры. Радости от этого не прибавилось. В руках говорящего появилась зажигалка, он поднес её к лицу актрисы. Анастасия со странным равнодушием подумала:

– Ну и пусть. Останутся на лице шрамы от ожогов, зато киноиндустрия потеряет ко мне весь интерес, да и Жора тоже. А я буду жить с папой и Верой. Только бы мне вытерпеть боль.

– А потом мы с тобой поиграем, я люблю играть с бабами, особенно красивыми, - продолжал первый.
– После руки свяжем, камешек побольше к ногам и в реку. Хан нас похвалит.

Все стало ясно, сомнений больше не было. Это люди Жоры. Один по-прежнему водил згорящей зажигалкой в опасной видимости от лица Анастасии.

– Не похвалит вас Жора, даже не надейтесь, - спокойно сказала актриса, собрав всю волю в кулак.
– Особенно тебя.

– Это почему?

– Потому, что ты идиот, - высокомерно бросила Анастасия.

Голову она держала гордо, высоко, всем видом показывая, что не боится горящей зажигалки.

– Ах ты, стерва!
– замахнулся первый.
– Сейчас я подпорчу твой фейс.

Второй перехватил его руку:

– Погоди, братан. Лучше нам не трогать эту бабу. Я узнал её. Это же сама Анастасия Деревенская.

– Хан приказал убить всех артистов, какие остались здесь, в клубе, - угрюмо возразил второй.

– Но это Королева самого Хана, его любовница. Настоящая, - не сдавался первый. - У Хана много лет не было бабы. Говорили, что он и не мужик больше. А потом она появилась. Хан за неё может и пришить. Отведем лучше её к нему. Да, смотри, не сожги её морду!

Первый испуганно отдернул руку с зажигалкой.

– Ну что, мальчики, - насмешливо продолжила актриса, - вам придется отпустить меня. Это для всех лучше. И овцы целы, и волки сыты.

Но её отвезли в резиденцию Жоры. Доблестная милиция спокойно, без проверок, пропустила людей Хана с актрисой. Хан давно им приплачивал.

В большом доме Хана в эту ночь было довольно-таки много людей, но не артистов. Они совсем не нравились Анастасии. Это были верные головорезы Жоры, тупые, исполняющие любой приказ хозяина, никогда не рассуждающие, не способные на сочувствие. Жора хмуро о чем-то с ними говорил. Увидев Анастасию, он оживился.

– Что не сбежала со своим батюшкой Фаустовским?
– приветствовал её такими словами псевдолюбовник.