Я вышла замуж за сатану

— Миктиан! Ты не посмеешь проникнуть в небытие! — в дверях кабинета, озарённый падающим из коридора светом, стоял Михаил.

— Ну, вот. Началось, — устало констатировал Миктиан.

— Жизнь Лары не стоит тринадцати непорочных созданий. Я остановлю тебя. Девственницы будут жить, — он решительно одёрнул нелепо торчащий воротник явно натянутого в спешке плаща.

— Я так и думал, что именно девственницы тронут чувствительную душу архангела, — кисло улыбнулся Миктиан и воздел вверх руки. Комната мгновенно наполнилась пламенем.

Глава 13

Сплошная огненная стена постепенно начала бледнеть, потом стала полупрозрачной и, наконец, исчезла, не оставив после себя никаких разрушений.

Но за то время, пока полыхал огонь, кое-что в кабинете всё-таки переменилось: неизвестно куда пропали мальчик и Астарта, зато прямо на письменном столе Баста появилась Эльвира. Она застыла в странной неестественной позе, словно собиралась броситься вперёд, но так и окаменела, не закончив движения. По её каким-то чудом сохранявшей равновесие фигуре равномерно — сверху вниз и обратно — двигались навстречу друг другу два сияющих багровым светом кольца. Очевидно, именно они и не позволяли пленнице ни пошевелиться, ни упасть. Вокруг подкованных ботинок Эльвиры на покрытой сукном поверхности стола виднелись многочисленные отверстия с обожженными краями, как будто там пролили кислоту.

Но со стороны хозяина кабинета не прозвучало ни единого упрёка: Миктиан, опоясанный точно такими же багровыми кольцами, неподвижно стоял посреди кабинета. Его правая рука была занесена над головой, как если бы он собирался что-то с размаха швырнуть. На его лице так и застыло выражение мрачной решимости.

Третий и последний из присутствующих — Михаил — нервно прохаживался взад-вперёд, то и дело настороженно поглядывая на дверь. Воротник его плаща по-прежнему неопрятно топорщился.

* * *

Дверь кабинета распахнулась.

— Я исполнил обещание, — ровно, без всяких эмоций сказал Михаил.

Вошедший в кабинет Берен удовлетворённо кивнул. Его довольный взгляд метнулся от Миктиана к Эльвире и обратно. Уже знакомая наглая ухмылка заиграла на его губах.

— Теперь твоя очередь, — Михаил потянул ему раскрытую ладонь, и в воздухе над ней образовался большой отсвечивающий золотом полупрозрачный прямоугольник, покрытый мелкими сияющими буквами. — Согласно этому договору, ты клянёшься, что Дитя не будет ещё три тысячи лет, — с этими словами он опустил другую руку в карман и извлёк оттуда тонкий золотой стилос. — Ты должен скрепить его своей кровью. И помни: если нарушишь клятву, эта же кровь увлечёт тебя в небытие.

Прямоугольник договора и стилос подплыли по воздуху к Берену и остановились. Тот с негодованием уставился на оба предмета. Но, похоже, выбирать ему не приходилось.

— Будь ты проклят, крючкотвор! — пробурчал он в полголоса и уколол стилосом палец. Показалась зелёная капля, ярко сверкнувшая перед тем, как превратиться в замысловатый росчерк внизу договора. В то же мгновение договор и стилос пропали.

— Теперь — Лариса и двое твоих подручных, — объявил Михаил так, словно подразумевался следующий номер в концертной программе.

Берен послушно щёлкнул пальцами. Девушка и оба одетых в чёрное парня, тотчас появившиеся в кабинете, так же оказались закованными в скользящие багровые кольца. Михаил не торопясь подошёл к Ларе.

— Ты проснёшься в своём доме и не будешь ничего помнить, — прошептал он и ладонью прикрыл девушке глаза. Лариса растворилась в воздухе.

— Эй, теперь Эльвира! — грубо крикнул ему Берен. — Ангел не может нарушить данное слово!

— Конечно, — невозмутимо кивнул Михаил и сделал рукой быстрое плавное движение, как будто сдёрнул какое-то невидимое покрывало.

* * *

Берен снова стал похож на самого обычного подростка. Восторженная улыбка расцвела на его румяном лице, когда кольца, сковывавшие Эльвиру, с лёгким шипением исчезли и она, пошатнувшись, едва устояла на ногах. Но в следующий миг его лицо отразило совсем иную гамму чувств: ему вовсе не нужно было оборачиваться, чтобы понять, кому принадлежит глубокий инфразвуковой рёв, донесшийся из-за спины. Каждый, даже самый занюханный обитатель раскалённых недр вселенной знал этот голос. Голос своего господина и повелителя, означавший что единственное и последнее спасение для несчастных, оказавшихся поблизости — замереть под камнем, провалиться сквозь время, исчезнуть, раствориться, сгинуть куда подальше и надеяться. Надеяться, что ни единая нотка этого звука, обращающего в пепел миры и галактики в любых пространствах и измерениях, не относилась лично к нему.

Михаил сдержал слово. Он освободил Эльвиру. Но не только ее.

Два луча одновременно ударили в Эльвиру. Один — густой и широкий, завивающийся прихотливыми языками пламени, горел нестерпимо-зелёным выжигающим глаза огнём. Второй — ясный и тонкий, протянулся из руки Михаила. Этот луч пылал бледно-золотым, переходящим в ужасающе-белый, светом.

Фигура Эльвиры вскинулась, будто от удара снизу. Её рот разорвался в крике, но его не было слышно за рёвом бьющих в неё потоков огня и света. Годами не знавшая загара кожа быстро потемнела и обуглилась. Вытянутое во весь рост тело вдруг скорчилось, сжалось в комок и лопнуло тёмной влагой, капли которой даже не испарились, а просто пропали в нестерпимом, невыносимом, невозможном сиянии двух соединившихся лучей. Там, где не больше двух-трёх секунд назад стояла Эльвира не было ничего. Сияние погасло.

* * *

Берен изменился. В огромных наполненных ужасом глазах подростка отражалось бешеное свечение лучей, направленных не в него. Пока не в него. Из полуоткрытого рта свесилась длинная нитка слюны. Он даже и не думал бежать, словно заворожённый, наблюдая величие и мощь той силы, на которую он посмел посягнуть.

Он не заметил слишком бледного на общем фоне языка пламени, вспыхнувшего у него за спиной. Окутанная огнём Астарта вытянула перед собой руку. Бело-голубая молния ослепительным зигзагом вырвалась из её пальцев и ударила в Берена, растекшись по его телу блестящей сетью более мелких разрядов. Астарта улыбалась, но это была улыбка, под знаменем которой когда-то исчезали с лица земли города и народы. Новый удар молнии выгнул Берена дугой и швырнул на пол. Мечась в конвульсиях, он громко завизжал. В ответ послышался неистовый хохот Астарты, и следующая молния разорвала бьющееся на полу тело в клочья. Зелёные брызги упали на пол и исчезли.

* * *

— Куда-то собрались? — Миктиан оглянулся на двух парней, которые на четвереньках попытались под шумок пробраться к выходу. На месте широко распахнутой двери немедленно оказалась гладкая ровная стена.

— Давай без лишней крови, — Михаил преградил ему путь.

— Кровь? — с насмешливой улыбкой сыто промурлыкала Астарта, подходя к Михаилу вплотную.

— Кто бы говорил, — усмехнулся Баст, и бросил на него пристальный взгляд. — И ещё! Ты забыл, что они — мои. Они оба заключили договор с Береном, и теперь их контракты у меня. Естественно, их души тоже. Могу только посоветовать тебе вознестись отсюда как можно выше, дабы не смущать свою ангельскую сущность тем кошмаром, который мы сейчас тут устроим, — он положил руку на плечо Михаила, и голос его вдруг зазвучал по-другому. — Не будет дитя. Ещё три тысячи лет не будет. Я обещаю. И… — Миктиан усмехнулся. — Спасибо, что ли…

— Не стоит, — Михаил проговорил эти слова так же, как совсем недавно с Береном — ровно и без всяких эмоций. Секундой позже рука Миктиана, лежавшая на его плече, ощутила только пустоту.

— Ну, что ж, — Миктиан размеренным неторопливым шагом подошёл к парням, сжавшимся в комок около того места, где ещё недавно была дверь. — Думаю, торопиться нам некуда? Правда? — он вопросительно взглянул на Астарту. Она улыбалась.

— Поверьте, мальчики, — её голос звучал ласково и доверительно, глаза довольно жмурились. — То, что вы удостоились здесь лицезреть, покажется вам просто детским утренником. Причём — очень скоро.