Я - жена злодея?! Требую развод!

Я хотела закричать, но горло сковал так не вовремя подступивший к нему комок электричества. Старик — лекарь покраснел и вспотел, но руку не отнял, ловким движение дернул свой пыточный инструмент на себя и поднял выше. Прежде, чем мои веки опустились, я успела заметить окровавленную круглую пулю.

Последним волевым усилием направила энергию к ране и наконец-то провалилась в такое желанное забвение. Но показалось, что провела в нем слишком мало времени.

Когда очнулась, раскалывалась голова, жутко хотелось есть, живот все еще болел, в ушах стоял тихий гул.

— Поразительные способности к регенерации! Пуля вошла в почку, но уже через полчаса от раны не осталось и следа! — с трепетом шамкал чей-то беззубый рот. Наверное, говорил тот же лекарь, который вытащил из моего тела лишний металл.

— Да, и в самом деле удивительно, — эхом отозвался граф, и я даже по голосу поняла, что он серьезно о чем-то задумался. — Благодарю.

Звякнули монеты в кожаном кошельке, хлопнула дверь — лекарь ушел, унося за собой душный запах трав и какого-то местного антисептика. Дышать сразу стало легче, головная боль постепенно начала утихать.

Граф тяжело вздохнул. По тому, как прогнулись перины на кровати, я поняла, что он сел рядом со мной. Ощутила легкое прикосновение к руке, настолько мимолетное, что даже засомневалась, действительно ли Даркрайс это сделал, или мне показалось.

— И как вас угораздило подставиться под пулю второй раз за две недели? — тихо спросил он, но слова явно предназначались не мне.

Сил на ответ в себе не нашла, но и спать не хотелось. В голове то и дело проносились воспоминания о том моменте, когда я повернулась для выстрела. О том, как Мария вскинула пистолет… слишком высоко! Она могла бы попасть мне в сердце или плечо, или вообще выстрелить левее, но пуля вошла именно в живот. Так может, та пуля, которую из меня вытащили, вовсе не из ее пистолета?

Глава 21

Я не заметила, как уснула, но проснулась от того, что свет бил прямо в глаза, а горничная чем-то шуршала почти над ухом.

— Где граф? — тут же спросила я.

Подняла руку, чтобы защитить слезящиеся глаза от света, и посмотрела на горничную. Она в ответ испуганно глядела на меня, но продолжала смачивать в воде, пахнущей антисептиком, какие-то белые тряпки.

— Я не знаю, простите, госпожа. Граф уехал два часа назад, сказал раньше ночи его не ждать, — пролепетала она.

— А пуля? — продолжила допрос я, наблюдая, как камеристка поднимает полу свободной рубашки, в которой я лежала на кровати, и начинает разматывать бинты на животе. — Та, которую из меня вытащил доктор.

— Там, — служанка кивнула куда-то в сторону комода, на котором стояло маленькое фарфоровое блюдце.

Я криво усмехнулась то ли от иронии, то ли от облегчения. Рану зажгло, когда она соприкоснулась с чистой влажной тканью, но я лишь стиснула зубы и постаралась подумать о чем-нибудь более увлекательном, чем боль. Однако на ум ничего не приходило, и как только камеристка закончила с перевязкой, я попросила ее подать мне ту самую тарелочку.

Едва увидев снаряд, на котором запеклась кровь, я вздрогнула. В горле встал ком, а тело похолодело. Передо мной лежала круглая пуля, а мы заряжали слегка продолговатыми. Это значит, что кто-то пытался меня убить и выставить мою смерть случайной трагедией. Но почему? Зачем? По сюжету книги на Беатрис никто не охотился. Впрочем, судя по моим наблюдениям, отступлений от основной нити повествования накопилось уже предостаточно: приятный злодей, несносная главная героиня, так почему бы и не быть охоте на жену чудовища? Вот только с какой целью?

— Я очень голодна. Пожалуйста, принеси что-нибудь поесть, — тихо попросила я, не отрывая взгляда от пули.

Горничная кивнула и унеслась, не изменяя своей привычке все делать как можно быстрее, а я взяла с тарелки снаряд. Покрутила в руке, испачкав пальцы, и огляделась. Куда бы спрятать, чтобы понадежнее? Вдруг убийца решит забрать ее, чтобы скрыть злой умысел?

Обежав взглядом комнату, я наткнулась на сундук с нижним бельем. С трудом встала, и, стараясь не наступать на левую ногу, добрела до него. Спрятала снаряд в чулок, который лежал в самой середине стопки, и вернулась в кровать. Если горничная спросит, куда делся снаряд, скажу, что выбросила в окно. А потом надо будет отдать пулю графу – наверняка ему будет проще спрятать эту улику. С другой стороны, стоит ли ему доверять?

Суматошный бег мыслей прервала горничная. На опустевшее блюдце она не обратила внимания. Она вернулась с подносом, на котором стояла тарелка с пряным овощным рагу и большим куском рыбы, маленькая десертница с фруктами и чайничек, в котором, судя по запаху, заварены травы вместо привычного чая.

— Внизу меня остановила какая-то леди, спрашивала, как ваше здоровье и надо ли ей прийти в другой день, — сообщила горничная, расставляя еду на прикроватной тумбе.

— Брондинка? — уточнила я и взяла двузубую вилку для рыбы, которая, по счастью, на подносе оказалась единственным прибором, не считая ножа.

Камеристка кивнула.

— Скажи ей, что может либо подождать, пока я поем, либо зайти после обеда, — проинструктировала я и горничная снова ушла.

Есть, когда на меня смотрят, я не особенно любила, поэтому даже порадовалась, что появился повод ее отослать. Впрочем, девчонка оказалась достаточно проницательной, чтобы, вернувшись, какое-то время посуетиться в основных комнатах и дать мне спокойно поесть.

Когда она снова вернулась в спальню, я уже жевала яблоко с приятной кислинкой и запивала травяным сбором. Сочетание странное, но мне оно нравилось.

— Гостья сказала, что подождет.

Отлично!

Когда я сообщила горничной, что хочу одеться и встретить даму в передней комнате, она округлила от ужаса глаза, но спорить не стала. Помогла мне облачиться в простое домашнее платье и изъявила готовность чуть ли не на себе дотащить меня до кресла, однако в ее помощи я не нуждалась. Я лишь попросила ее подать мне блокнот и карандаш, и отправила за гостьей.

Впервые я собиралась брать интервью, совершенно не будучи подготовленной. Вообще-то, не знать ничего о том, чьи слова намереваешься опубликовать — как минимум дурной тон, но кто знает, сколько еще граф задержится в городе и успею ли я поговорить с актрисой до тех пор, пока ее труппа не покинет город. А во-вторых, просто так пролеживать бока не хотелось. Тем более, что теперь вообще неизвестно, как долго мне удастся прожить и в какой момент появится очередная опасность от которой, быть может, придется бежать.

— Добрый день, леди Даркрайс. Как ваше самочувствие? — Феона приветливо улыбнулась, склонилась в реверансе и, повинуясь моему жесту, опустилась в соседнее кресло.

— Здравствуйте, Феона. Благодарю, мне уже лучше, — я ответила собеседнице такой же милой улыбкой и открыла блокнот. — Итак, я хочу опубликовать ваш… твой рассказ о театральной труппе в газете. Не передумала со мной беседовать?

— Нет, я готова, — женщина разгладила несуществующие складки на темно-коричневом платье, которое конечно же выглядело гораздо проще, чем ее сценический костюм, однако новее.