"Я"

Наши глаза воспринимают не только видимый свет, но также и инфракрасные и ультрафиолетовые волны; наше обоняние просто великолепно, также как слух и осязание, – наши органы чувств развиты гораздо лучше, чем у человека. Кстати говоря, аналогичные возможности органов чувств есть и у большинства халанских высокоорганизованных существ. Хала исключительна разнообразна, поэтому организмам, населяющим ее, требуется получать как можно больше информации об окружающем их мире, с учетом всех тонких неуловимых оттенков – то, что для мира Земли является не столь уж и важным, для мира Халы – принципиально важно!

В целом, ты ощущаешь, воспринимаешь и обрабатываешь в реальном времени на порядок больше информации, нежели человек; однако громадное количество халанских организмов живет в мире с гораздо большими потоками информации – это в первую очередь касается высокоскоростных, мобильных и агрессивных созданий, в первую очередь, хищных, а во вторую – травоядных. В принципе, точно такая же логика построения живого присуща и миру Земли – чем более быстрое и верткое животное, тем больше информации оно успевает обработать по сравнению с менее подвижным существом сравнимой массы. Твоя (да и у других халанских животных тоже) способность к восприятию столь плотного потока информации обусловлена огромной скоростью прохождения нервного импульса по клеткам, колоссальным энергопотреблением (в частности, потреблением кислорода, фтора, воды и пищи) и в целом всей высокоскоростной организацией твоего организма – я говорю о фантастических, никогда не достижимых у земных существ, скоростях биохимических реакций. Эволюция на этой планете привела к быстроте, напору и к скорости у большинства свободноперемещающихся живых существ – таковы правила "игры", таковы правила жизни в этом мире, и это притом, что в мире Земли эволюция пришла к не столь впечатляющим результатам – но что поделаешь: разные планеты, разные начальные условия зарождения жизни, разные пути эволюции живой материии, в итоге – разные разумные цивилизации.

По сравнению с землянами, ты соображаешь мгновенно, а действуешь – молниеносно: если мир Земли – это ветер, то мир Халы – это ураган; однако, быстро размышлять и принимать обдуманные взвешенные решения – это два совершенно разных понятия, и во втором аспекте – в интеллектуальной области – ты мало чем отличаешься от людей!

Сейчас ты – халанин, а не человек; в чем-то вы похожи, а в чем-то значительно отличаетесь друг от друга, но не будем спешить – в свое время ты сам поймешь что к чему. Отныне в тебе два мира – мир Халы и мир Земли – ты сможешь легко сравнивать их, а следовательно, быстрее и глубже, чем остальные люди, понять оба этих мира и, я надеюсь, что ты самостоятельно сделаешь правильные выводы из всего увиденного и обдуманного.

Лекция моего "отца" закончилась, и мы вышли в мир. Он был прекрасен! Как мне нравилось просто смотреть, нюхать и дышать! Какие необыкновенные картины раскрывались передо мной!

Мир Халы – разноцветный мир. Растения сверкают всеми цветами радуги, животные не уступают им в красоте расцветки. Разнообразие фауны просто удивляет: кажется, что здесь собраны все существа, которые жили в далеком прошлом и живут сейчас на Земле. Похожие на динозавров зверюги – громадные и мелкие, с шипами, рогами, панцирями и хвостами; создания, похожие на оленей и антилоп, на кошек и собак, на орлов и соколов и вообще ни на кого не похожие, – они возникали то тут, то там, возвещая о себе следами, запахами и звуками. И все они были такие разные, что в это невозможно было поверить.

Пятидесяти- и стотонные исполины обгладывали деревья, доставая до двадцатиметровой высоты с помощью своих длинных шей; солнце блестело на их громадных тушах, а более короткие и массивные хвосты волочились за ними по земле. Я видел просеки в сплошных лесах, сделанные травоядными исполинами, по бокам которых валялись двадцати- и тридцатиметровые деревья, сваленные и объеденные прожорливыми чудовищами. Когда же гигантам угрожала опасность, тогда они резкими взмахами своих хвостов, как плетями, валили на землю любого, кто не успел увернуться от сокрушительного удара, – и тогда двуногие хищники высотой в три – пять, а то и десять и более метров, с головами до трех метров длиной и кинжалоподобными зубами длиной в десять-двадцать и даже тридцать сантиметров – основные охотники на травоядных гигантов, – тогда эти двуногие колоссы падали на разноцветный ковер из трав и цветов, оглашая окрестности жутким ревом.

Я видел леденящие душу схватки многотонных исполинов, одни из которых были хищниками, а другие – травоядными, вооруженные шипами, рогами и панцирями. Кто может устоять при нападении пары пятнадцатитонных монстров, которые в своих более чем трехметровых головах несут ужасные зубы длиной до сорока сантиметров, и голова которых является отнюдь не пустой – там находится ум, деятельный, трезвый и хитрый?! Кто может устоять против них? – разве только большая стая пяти- или десятитонных животных, помогающих друг другу в схватке рогами, шипами и хвостами, вроде рогатых ящеров, похожих на трицератопса; или же группа прекрасно приспособленных к таким битвам двадцати- или даже сорокатонных гигантов, вооруженных метровыми или двухметровыми бивнями или рогами; или это могут быть столь же тяжелые бронированные исполины, похожие на вымерших анкилозавров, сплошь покрытые панцирем толщиной до десяти сантиметров, состоящим из роговых пластинок и кожи, с выступающими на нем шипами и колючками, с толстыми плечевыми шипами, торчащими по краям панциря и готовыми в любой момент ударить агрессора в голень всей силой брошенного во внезапную атаку многотонного тела; или же это могут быть согнутые звери – животные, похожие на стегозавров, у которых маленькие передние ноги и массивные задние с тяжелым хвостом, в результате чего центр тяжести их тела располагается около задних ног, что позволяет им быстро крутиться вокруг него, пригибая к земле свою уязвимую шею и поджидая благоприятного момента для ответной атаки хвостовой булавой – эти миролюбивые, питающиеся одной лишь растительностью звери имеют и сверхоружие (у них на концах чрезвычайно гибких и подвижных хвостов имеется костное утяжеление, из которого в момент опасности поднимаются толстые метровые или же полутораметровые шипы; эти шипы фиксируются специальными мышцами так, чтобы в момент удара, когда острие шипа входит в тело хищника, пробивая массивные кости, шип не сложился обратно в свою ложбину на хвостовом утолщении, в которой он обычно находится все свое тихое мирное время, во время которого животное пасется и ни от кого не защищается.

Я видел полеты настоящих властелинов воздуха – это были создания с размахом крыльев более пятнадцати метров и массой до двухсот килограммов. Крылья некоторых из них состояли из перьев, а других – из кожистой перепонки; роговые клювы или же мощные, усаженные зубами пасти, делали этих гигантов исключительно опасными, в основном, для рыбы, плавающей у поверхности воды, хотя некоторые виды воздушных хищников специализировались и на наземной добыче. Большинство живых существ Халы ведут парный или же стайный образ жизни – так хищникам легче ловить добычу, а их потенциальным жертвам – спасаться и обороняться от агрессии, потому у меня не вызывали удивления группы таких летающих монстров, вместе загоняющих какое-нибудь похожее на антилопу или же быка животное.

А еще я видел такое явление, которое практически не встречается в мире Земли. Когда при изобилии добычи численность хищников начинает постепенно возрастать, тогда, соответственно, падает численность представителей их кормовой базы – травоядных, после чего, во-первых, агрессивность хищников по отношению друг к другу возрастает, и поэтому сами же хищники бьются друг с другом, уменьшая свою общую численность; а во-вторых, добычи становится все меньше и меньше, и поэтому самые слабые и неудачливые охотники сначала ослабевают от недостатка пищи, а затем и гибнут от голода и болезней; и, в-третьих, уже существующий избыток хищников для своего пропитания уничтожает практически всех старых и больных животных, а также почти весь молодняк, тем самым еще больше подрывая основу своего собственного существования. После того, как численность хищников уменьшится, их "пресс" на травоядных тоже уменьшится и, начиная с некоторого определенного значения численности, они начнут успешно размножаться, восстанавливая свою первоначальную численность до тех пор, пока их не станет столь великое множество, что хищники перестанут справляться со своей регулирующей ролью, и среди травоядных начнутся эпидемии и голод, после чего кольцо замкнется: хищники вновь начинают усиленно размножаться в столь благоприятных для себя условиях, и вскоре их станет больше, чем могут прокормить травоядные. Такое явление свойственно как миру Земли, так и миру Халы, но у Халы есть одно важное отличие: в степях, саваннах и лесостепях, но не в лесах, – то есть там, где возможно образование больших стад травоядных животных, – там, в период переизбытка хищников, наблюдается уничтожение избытка хищников самими травоядными животными. Хищник, по природе своей вооружен хорошо и в поединке с каком-либо животным, на которое он обычно охотится, скорее всего, одолеет его; к тому же из всех возможных вариантов атаки агрессор выберет наиболее безопасный для себя, то есть выберет наислабейшую жертву – раненое, больное, старое или же молодое животное, именно поэтому стадо позволяет охотнику делать это, ибо тем самым хищник исполняет роль санитара. В то же время стадо в целом сильнее одного отдельно взятого хищника, а большие табуны травоядных сильнее даже самых крупных стай плотоядных животных; но это верно только в случае обоюдного желания битвы или же, что вероятнее, в случае невозможности хищниками избежать столкновения. Животные мира Халы более агрессивны, и у них гораздо легче заживают раны, чем у животных мира Земли, поэтому, когда хищников становится больше, чем обычно, травоядные, объединенные в стада, пользуясь многократным превосходством в численности, сами нападают на стаи хищников и убивают их, при этом получая жестокие раны, которые проходят через одну-две недели. То же самое могли бы сделать и земные животные, но из-за того, что раны у них заживают относительно долго и болезненно, из-за этого они и не испытывают судьбу в битве, а плывут по воле волн туда, куда вынесет их прибой жизни.

Я сам видел, как тысячный табун небольших животных, похожих на земных коней, окрашенных во все оттенки черного и коричневого цвета, насмерть затоптал стаю из сотни серо-желтых, похожих на земных волков, зверей; причем ни одна из лошадок не погибла, а раны, которые они получили, были легкими. Несчастные хищники успешно поохотились, поймав трех коней, и принялись пировать, но в стаде уже оставалось, по-моему, всего несколько молодых животных – это на тысячу-то голов после периода размножения! – и поэтому неудивительно, что весь табун не отбежал подальше, а оставался поблизости, а затем вожак с призывным ржанием бросился в атаку, и за ним последовали все. Хищники пытались, кто убежать, кто спрятаться в кустах, кто с отчаяния бросился на коней, но разъяренная до кровавой пелены в глазах толпа животных смяла неорганизованное сопротивление, начав бешеный поиск с последующим уничтожением всех уцелевших и разбежавшихся в стороны после первого натиска. Роли поменялись – травоядные лошади втаптывали (и втоптали!) в землю хищников. Спаслись немногие – самые быстроногие – те, кто вовремя успел-таки добежать к ближайшему небольшому лесу и спрятаться в нем.

Я дважды видел как бело-голубые кони успешно атаковали хищников: первый раз два десятка лошадей, отстаивая жизнь последнего жеребенка в стаде, убили двух крупных, размером с быка и весом больше полутонны, зверей, похожих на земных медведей, но с длинным пушистым хвостом; второй раз в битве участвовало тысяч пять, наверное, коней и они одолели две пары колоссальных монстров, охотившихся в тот день вместе – хищники были весом тонн по четыре-пять каждый и всем своими видом напоминали двуногих земных динозавров, вроде аллозавра или тиранозавра. То была жуткая битва: снежно-белые, без единого пятнышка, животные набрасывались на исполинов, нанося удары копытами; прыгали прямо им на спины, на грудь, на голову; бесстрашно двигались прямо в пасть, усеянную пятнадцатисантиметровыми клыками и били копытами в зубы, выбивая их при удаче или же теряя свои ноги откусанными этими страшными головами! Рев гигантов, топот тысяч лошадей, и ржание, и хрип, и стон, и пыль в степи, и кровь, и боль, и злоба, и ненависть, и крики птиц над полем сражения, а потом – тишина, и затоптанные тела чудовищ с разбитыми раздробленными костями и головами, и бело-красные кони в степи, и неподвижные тела лошадей, павших уже навсегда, и жажда воды, и солнце Халы над всем этим миром!

Кроме того, несколько раз мне приходилось быть свидетелем того, как птицы, похожие на голубя, гоняли по небу хищную птицу… А еще я видел мертвую трехметровую рыбину, лежащую наполовину в воде у берега, всю искусанную и изодранную – это мелкие, речные, мирные рыбки, которые по размерам и сами-то не больше ладони, напали на крупного хищника, который внезапно приплыл в это озеро по протокам, как раз в период их нереста, и принялся за обед. Такое возможно на Хале, но не на Земле…

Хала исключительно разнообразна – мир Халы настолько богат разными формами и видами, что одно только их перечисление займет много страниц, а я пока описал всего лишь некоторые самые выдающиеся виды.