Яд Имуги

Адам собрался и вышел из дома только после шести. Снова моросил дождь и небо затянуло густыми тучами. Марк Хорн проводил Адама до машины, прикрывая зонтом от непогоды. Вместо коричневого Амилькара Пегаса с выбитыми окнами и покорёженным боком во дворе стоял новенький тёмно-синий Крайслер Саратога. Скорее всего Томас позаботился о замене, зная о любви Адама к красивым и удобным машинам.

Адам юркнул на заднее сиденье и уставился в запотевшее окно. За высокой оградой особняка поднимались густые деревья. Дом Розенбергов расположился на краю города рядом с парком. Зелёную рощу стали называть парком после запрета на охоту в городской черте, но никто так и не привёл землю в порядок. Ему даже названия не дали – просто парк в конце Солнечной улицы. Роберт мечтал выкупить его, засадить цветами и вырубить подлесок, чтобы потом подарить Патрицию или оставить внукам. Но руки так и не дошли, Роберт всегда был слишком занят.

– Выезжаем? – уточнил Стив Глейман.

– Да, и по окружной, – кивнул Адам и отвернулся от окна. Ему не хотелось лишний раз видеть грязные, пыльные улицы Милфорда. Город его не привлекал.

На закрытой парковке рядом с центральным офисом почти не было машин. Адама до личного лифта провела охрана, консьерж вежливо пожелал хорошего дня, секретарь Уолтер Фишер у кабинета выдал список звонков и доложил об ожидающих полицейских.

– Если это по поводу вчерашней аварии, с ними поговорит Марк, – тут же отмахнулся Адам. – Меня не беспокоить, пропустить только Питера Норберга.

Снова закрывшись ото всех, Адам разложил бумаги на столе отца. Отчёты бухгалтерии, сводки из лаборатории и от менеджеров. В конце осени планировался выпуск новой линии с запахом Рождества: мандарины и корица. Адаму нравилось такое сочетание, и пока Роберт занимался с ней, он активно помогал. Сейчас же при виде записей его начинало мутить. Он сгрёб всё в кучу и скинул в ящик. Сил работать не было, хотелось опять разреветься, никого не видеть, ни с кем не общаться.

– Я просто хотел, чтобы меня любили, чтобы была семья… – Адам положил голову на стол, стараясь успокоиться и унять эмоции. Не думать, не вспоминать, не чувствовать. Если не замечать плохого, оно исчезнет. И Адам надеялся, что всё страшное, случившееся с ним и его семьёй, в конце концов закончится и жизнь станет лучше. Хотя с тех пор, как умер Виктор, думать о чем-то положительном получалось с трудом.

Адам не знал, сколько так просидел, но когда оторвал голову от стола, за окном было уже темно, Уолтер доложил, что Питер ожидает в приёмной. Немного приведя себя в порядок, Адам вышел из кабинета. Питер сидел в гостевом кресле и держал букет пионов. Нелюбимые цветы, но пришлось выдавить улыбку, принять их и даже поблагодарить.

Чуть в стороне стоял высокий, плотный мужчина и общался с Марком, Адам не сразу обратил на него внимание, но заметив, вздрогнул всем телом. Одна его фигура внушала неприятное чувство дискомфорта, когда же тот повернулся, Адам отвёл взгляд. Во рту пересохло и стало сложно дышать. Адам предпочёл бы больше не оборачиваться и снова спрятаться у себя в кабинете.

Глава 5

– Адам, – Питер вывел из оцепенения, – познакомься, это Джек Кингсли, мне посоветовали его как лучшего детектива в городе.

– Спасибо, – прошептал Адам и заставил себя повернуться.

Джек носил короткую стрижку, почти налысо обритая голова казалась квадратной, на правой стороне лица у него были глубокие шрамы от ожога, но Адам заметил только глаза. Тёмно-серые с прожилками голубого, они вызывали дрожь во всем теле.

– Адам Розенберг, – представился он, протягивая мужчине руку.

– Вот как. – Джек не ответил на рукопожатие, ухмыльнулся только левой стороной и снова повернулся к Марку, продолжая расспросы.

– Я заказал нам столик в «Винаре». – Питер попытался привлечь к себе внимание, но Адам не хотел тратить время на ужин. Если Джек так хорош, как о нём говорят, то он сможет отыскать родителей, закончить эту чёрную полосу в жизни и всё исправить.

– Нет. – Адам на Питера даже не смотрел, он прожигал широкую спину Джека и ждал, когда детектив закончит разговор. Подойти он не осмелился, при виде этого человека его обдавало страхом. – Марк! – окликнул своего телохранителя, привлекая внимание.

– Да, Адам. – Марк Хорн легко отодвинул Джека в сторону и подошёл. – Господин Кингсли просит посетить наш дом, я не думаю…

– Хорошо, нужно ознакомить его с делами, – быстро согласился Адам.

– Но… как скажете, я отвезу его и прослежу, чтобы он увидел всё необходимое.

– Нет, я сам ему покажу. – Адам обвёл взглядом удивлённого Питера, Марка и даже Джека и быстрым шагом направился к лифтам, не желая ничего объяснять.

Джек добирался до особняка на своей машине – простенькая старая модель на высоком узком колесе постоянно отставала. Но во двор они въехали вместе, свою машину детектив припарковал по указанию охраны рядом с воротами. Томас встречал их на пороге с чашкой тёплого чая для Адама. Видимо, Уолтер Фишер сообщил, что хозяин возвращается в дом раньше обычного. Но отдать её Томас не успел. Заметив Джека Кингсли, руки у старика задрожали, и чашка, соскользнув с небольшого подноса, упала на каменную мостовую.

– Простите, господин, – пробормотал дворецкий, не отрывая взгляда от Джека, и Адам его понимал – этот альфа вызывал ничем не скрываемый подсознательный страх. Но Томас не просто испугался, он узнал его. – Джек, – произнёс он, – ты вернулся.

– Джек Кингсли, – зачем-то представился Джек. – Адам нанял меня для расследования.

– Вы знакомы? – спросил Адам без особого интереса.

– Когда-то давно я работал на Роберта, – быстро ответил Джек, и Томас дергано кивнул.

Адам первым делом заглянул в свою комнату – после исчезновения родителей он тут почти не бывал, даже в гардеробную не заходил, отправляя за одеждой слуг. Хотелось переодеться во что-то спокойное, лёгкое и не столь вызывающее. Обычно на работу Адам надевал красные приталенные костюмы на двух пуговицах и короткий галстук. Модно, но слишком броско.

Пока переодевался, несколько раз прокрутил в голове первую встречу с детективом. Марк с Кингсли был незнаком, а значит, Джек общался с Робертом ещё до смерти Виктора. Возможно, он даже помнит Виктора… от этих мыслей сердце снова учащённо забилось, пришлось сесть, успокаиваясь и приводя голову в порядок. Он не вспоминал о прошлом, потому что оно приносило боль и сбивало с ног.

– Всё хорошо, господин? – к нему заглянул Томас Ромиан, принёс новую чашку чая.

– Благодарю. – Адам с удовольствием принял тёплый фарфор, грея об него пальцы и собирая губами горячий пар. – Ты знаком с Кингсли? Можешь о нём рассказать?

– Конечно… – произнёс Томас, но очень неуверенно. Адам давно не видел, чтобы тот запинался. – Джек был предан семье, но ему не нравилась связь Роберта с криминальным миром. Джек поссорился с ним и уехал сразу после смерти Виктора.

– А Виктор? Как он относился к Джеку?

– Они почти не пересекались по работе. Но в домашней обстановке хорошо ладили, – со вздохом признался Томас.

– Они встречались дома? Джек сюда приходил?

– Успокойтесь, Адам. – Томас мягко коснулся его дрожащей руки. – Вам нельзя переживать, врач не советует пытаться вспоминать прошлое. Память сама вернётся, восстановится, когда вы будете готовы.

– Конечно, – согласился Адам и заставил себя выдохнуть. – Проводи Джека ко мне. Я хочу немедля приступить к делам.

Оставаться с Джеком один на один было страшно, но Адам всё равно выставил возмущённого Марка Хорна и закрыл двери. Запах Кингсли будоражил, навевал неприятные мысли и воспоминания о крови. Образы вооружённых людей, рассеивающийся запах химикатов, чьи-то крики и боль, всё это мельтешило перед глазами. Джек казался опасным. Нужно просто успокоиться, не думать, не вспоминать, тогда сердце перестанет сбиваться с ритма и будет проще дышать.