Ядерный вальс. Полдень. Акты 1 и 2

Наконец, вывалившись из лифта, пара направилась к дверям квартиры, где их уже ждала Слава. Она, как всегда, наблюдала из окна, как Дима уезжал. После смерти его жены это действо перешло к ней. Распахнув дверь, девушка подбежала к Ульяне, и взяла ее под другую руку.

–– Что случилось? – негромко спросила она, заволакивая раненную в квартиру.

–– У нее проникающее в живот. И возможно что-то еще, я не смог определить. – Среда усадил Ульяну на застеленный для него диван. – Ты же поможешь ей?

–– Дима, я не хирург, я стоматолог! – на повышенных тонах высказала она, ища по полкам лекарства и комплект для зашивания ран. – Если бы она сейчас корчилась от кариеса, а не от чертовой дыры в пузе, я бы сказала тебе точно: помогу я ей или нет! Ты же оперативник, как ты латал товарищей?!

–– Моей задачей было в случае ранения просто эвакуировать сослуживца из-под огня. Я могу перетянуть артерию, могу замотать кишки в кучу и зафиксировать перелом. – ответил тот, разрывая на животе Ульяны залитую кровью рубашку. – Остальное пусть делает медик! Не электрик – нехуй лазить!

–– Папа, кто это? – показалась из комнаты напуганная Аврора, чуть прячась за приоткрытую дверь.

–– О, твоя дочка… – с умилением на бледном лице, закашливаясь, произнесла Вирхова. – Копия мамы.

–– Заткнись, Ульяна. – рявкнул он на нее, зажимая рану. Замаранной рукой он утер лоб, поворачиваясь к дочке. – Малыш, будь умницей. Принеси тете воды и успокоительное.

–– Нет, лучше сигарету. – поправила его она. – Я знаю, она у твоего отца в кармане его отличной кожаной куртки. Если дашь ее мне, я обещаю тебе в этом месяце каникулы на Камчатке.

Наконец около раны оказались руки в перчатках. Утирая пот со лба рукавом, Бронислава осторожно коснулась Ульяны холодным металлом иглы. Кровоточить рана практически перестала. Промывание помогло убрать остатки засохшей крови и оставалось только наложить шов, чтобы дыра в пузе была не похожа на Гранд-каньон в миниатюре. Когда игла с капроновой хирургической нитью прошила плоть, словно той на ее пути и не было, Вирхова слегка обреченно вдохнула, едва дернувшись. Ей было не привыкать к боли – на ее лице отточили мастерство лучшие специалисты-медики из Кабула, и игла уже не пугала. Она была в сознании, и даже умудрялась вальяжно покуривать, выдыхая дым клубочками к потолку. Дима был на подхвате сестры: подносил все, что ей требовалось, следил за состоянием оперируемой, но той, видно, не особо было интересно умирать сейчас.

–– Ты вообще человек? – Среда проводил взглядом клуб дыма, что поднялся от лица Ульяны к потолку.

–– Я практически закончила, потерпи еще немного. – глянула на нее Слава.

–– У нас слишком мало времени. – сказала Вирхова. – Отсчет пошел уже на часы, Дима.

Наконец он понял, что же именно этой ночью свело его со старой знакомой, и, по совместительству, бывшей наставницей в той школе подготовки кадров ФСБ, где Среда учился в девяностые.

Все ведь началось с отца. С его работы. В начале девяностых все иллюзии уже пали окончательно. ГДР перестала существовать на карте, а Советский Союз уже не держался на плаву, подавшись ко дну, как и бывший западный союзник. И тогда, покидая ставший уже родным, Берлин, старший Среда – Михаил Феликсович – перевез все свое семейство в Москву. В город, который, как ему тогда казалось, еще долго будет оплотом того старого мира, который Миша так любил. Но нет, и тут развернулись баталии на теле умирающей страны. И как не вовремя вся дрянь, от которой спасала советская милиция и ЧК, проникла на улицы города. Нужно было тогда, во что бы то ни встало спасать своего сына – Диму, тогда еще подростка, от вредного влияния. Однако, четкие действия последовали лишь после первого инцидента. И Среда младший был записан в школу подготовки кадров ФСБ, где главным преподавателем, и куратором всей десантно-штурмовой части обучения оказалась Ульяна. Ей тоже нужно было куда-то деваться после развала единой армии. И вот, судьба свела их в единый и очень прочный кулак. Благодаря ей, в частности, и надлежащему надзору со стороны родителей в общем – Среда стал полноправным последователем традиций семьи. Он стал служащим ГБ, закончив школу с отличием.

И нужен был его опыт. Из уст Ульяны сейчас прозвучит просьба, и Дима узнал это сразу, как только увидел ее. Но согласиться на новую работу было слишком сложно.

–– Ты хочешь вернуть меня на службу? – прямо спросил он, присев на чайный столик. – Я поклялся, что больше я не отправлюсь на задание. Я на могиле жены, поклялся, Ульяна… – Дима поднял глаза на стоящую за дверью Аврору, которая все слышала. – Малыш, не подглядывай, эти дела не для тебя.

–– В наш дом ввалилась тетка с разорванным пузом. – развела руками та за дверью. – И ты не дашь мне посмотреть? Мне уже пятнадцать!

–– Мы на пороге войны, Дима. – ее шёпот был намного страшнее раската грома сейчас. Пододвинувшись, чтобы положить голову на подлокотник дивана, она вынула изо рта папиросу. кинула ее в стакан. – Через пятьдесят… – прищурилась на часы, что висели на стенке. – Через пятьдесят один час на Берлин упадет «Пульсар-6» с неизвестным грузом на борту. Эта орбитальная станция была запущена СССР в восемьдесят шестом и теперь летит к Земле. Мир перестал быть слишком лояльным к нам, так что нужно замести следы и вытащить груз, что находится на станции.

–– Не делай мне мозг, она сгорит в атмосфере. – отмахнулся Среда. – Эта станция не из чугуна сделана. Как «Мир». От нее останутся-таки только обломки и куски каркаса. Можешь забыть о грузе.

–– Мне нужен ноутбук. – Ульяна скривила лицо от болезненной попытки сесть. Но ее остановила Слава. – Нужно связаться кое с кем.

Сходив на кухню, Среда-таки принес неугомонной генеральше ноутбук. Та, открыв его, начала быстро стучать по клавишам, выходя на один защищенный канал. Эти ресурсы не просушивались разведками и были раем для террористов и военных, что не хотели светиться в сети.

К какому из типов относится Ульяна – трудно сказать. Для Российского правительства она практически террорист, единственный беспартийный член военной верхушки, сохранивший при себе партбилет давно павшего государства. Никто не знал, как она вообще умудрялась жить при этом, да еще и занимать командные должности. Но ее не трогали, и больше – к ее предложениям прислушивались. Пожалуй, никто не был большим солдатом в генштабе сейчас, чем она, потому что поднималась с самых низов. Рожденная в Таджикистане, она ведь никогда не питалась мечтой о крупной карьере в государственном аппарате. Но мысли и чувства зрели в ней, патриотизм к социалистическому строю подпитывался рассказами отца-ракетчика о войне и героях. Окончательную точку в формировании Ульяны поставила новость о выводе войск США из Вьетнама. Это была очередная победа советского строя. Но был и «Развал». Уже после Афганистана. Это был регресс, откат к пещерному феодализму, как она считала тогда. Стрельба на площадях и трехполосые тряпки, где еще вчера реяло рабочее знамя. Ее это злило, вымораживало, но поставило цель – сдержать Родину в целостности, а рвущих одеяло на себя безголовых наместников в узде. Она была одна, но знала, что не одинока.

Ноутбук мигнул, шелохнулся динамик в панели, известив о прибытии какого-то сообщения от неизвестного источника. Вирхова открыла прикрепленный файл. В нем оказались чертежи «Пульсара-6» и его характеристики, отчёты об испытаниях, состоянии обшивки и ее материалах. Отдельным листком были все отчеты о состоянии станции на орбите. Среда удивился такому раскладу, ведь Ульяна никогда не говорила о своих источниках, но сейчас за пару минут смогла найти секретную информацию. Именно этот гриф стоял на некоторых листах.

–– Откуда все эти сведения? Это ж …

–– Государственная тайна? – спросила та, перебив, и подняв бровь. – Брось, мы продали все сведения по программе «Пульсар» Китаю в две тысячи первом. Но некоторые документы все равно смогли утечь. Так, что тут у нас: «Пульсар-6» – созданная в СССР военная орбитальная станция, часть проекта «Пульсар», запущена с Байконура летом восемьдесят шестого, в шесть тридцать четыре утра по местному времени, а выведена на рабочую орбиту через двадцать четыре часа. Вот, нашла еще. – ткнула осторожно пальцем в монитор. – В девяностом году была повреждена обломками уничтоженного американцами их спутника-шпиона «Эклиптика-1». Искусственно переведена на дальнюю орбиту и… забыта. Аппарат спускаемый – спуск предполагался в две тысячи шестом, но из-за развала СССР спускать не стали. Станция переработала девять лет с поврежденной обшивкой.