Ядовитый привкус любви

Возмущение утонуло вместе с остатками вина и бокалом.

Ох, чёрт.

Кажется, я успела задремать. Повернувшись, нащупала под ногой чудом уцелевший бокал и чертыхнулась. Из-за этого МакАлистера я вспомнила весь свой запас ругательств, который предпочла похоронить с получением допуска к обучению. Но этот гад вытаскивает на волю все мои самые тёмные, и не лучшие стороны характера, будит почти почившую во мне стервозу.

— Э-эх, как развезло-то...

Набросив на плечи халат, эксклюзивной походкой мамонта на выгуле протопала к окну, и прищурилась от яркого солнца. Судя по тишине, Тей ещё спит, а Мэтт так и не приходил. Ну и ладно. Полуденное солнце ласкало кожу, заставляя жмуриться от удовольствия: как хорошо, что дом стоит особняком, и я вполне могу себе позволить стоять перед окном голая.

Потянувшись, приоткрыла глаза и взвизгнула. Чудом не упав в ванную, помчалась на всех парах в гостиную:

— Тей! Тей, вставай, коала ты в спячке! К нам вор забрался!

Потормошив за плечо свернувшегося буквой зю друга, я отдышалась и на цыпочках прошла к раздвижным дверям. Вот прямо сейчас я жалею, что по всему дому панорамные окна, здесь негде спрятаться. У бассейна, рядом с лестницей на второй этаж мелькнули длинные, белые волосы.

Вор! А, может, он скрывающийся от полиции убийца, или насильник? — от ужаса у меня похолодели руки. — Что если, он недавно кого-то убил на нашей улице, и теперь ищет схрон? Тьфу-тьфу, — поплевала через плечо, облокотившись о столешницу низкого шкафа. С улицы его уже не видно, — повертев головой туда-сюда, поняла, что это чудовище где-то на втором этаже. А там моя спальня и сейф... Сейф!

— Ах ты, сволочь белобрысая! — ругнулась я, подхватывая полы халата и направляясь к потайному шкафу в кухне. — Я покажу тебе, как вламываться в дома честных граждан, да на добро их зариться!

Вытащив пистолет из тайника, проверила обойму и мельком бросив взгляд на по-прежнему спящего Тейлора, крадучись попёрлась на второй этаж.

— Я будущий детектив, — прошептала под нос, переставляя ногу на вторую ступеньку. — Я никого не боюсь, даже вора, даже насильника. У меня есть оружие и я умею им пользоваться. В целях самозащиты имею право стрелять... — самогипноз не удался: коленки всё так же дрожали, руки вспотели, а живот сводило от страха.

Над головой грохнула разбитая ваза пятнадцатого века.

— Ах, чтоб тебя, козёл! Я за неё пять миллионов выложила!

Плюнув на меры предосторожности, поскакала сайгаком и прямо в дверях своей спальни столкнулась с преступником. Разноцветные глаза уставились на мои сиськи, тогда как я направила дуло на его штаны:

— Лучше бы ты придумал действительно важную причину, чтобы пробраться в мой дом...

Скользнув языком по губам, незадачливый вор выбросил руку вперёд, резко выбивая пистолет, и заломив руки, прижал спиной к себе:

— Превосходный экземпляр.

— Ч-что? — дыхание перехватило от такой близости.

Дунув в ухо, взломщик коснулся губами мочки и прошептал:

— Идеальная хозяйка. Мы скоро встретимся вновь.

Оставив на шее чувственный поцелуй, преступник освободил мне руки, и в мгновение ока исчез, выпрыгнув в окно. Съехав по стене вниз, я сжала колени и вздрогнула: надо же, всего несколько касаний, а я уже горю. Я определённо становлюсь развратной. Нужно в душ, а думать буду потом, потому что сейчас все мои мысли об этом разноглазом красавчике: кто он? Что ему было нужно? И кто будет платить за разбитую вазу?!

Наскоро охладившись под тугими струями холодной воды, завернулась в махровый халат, и встала перед зеркалом: мрачный взгляд таких же тёмно-синих глаз, как у родного отца, по мокрым волосам стекала вода, оставляя на халате влажные пятна. Приподняв волосы у корней, сморщилась: пора краситься. Родной цвет волос был как у биологического отца, которого я ненавидела, тёмный почти чёрный. Я уже несколько лет красилась в блондинку, чтобы больше походить на маму, хотя она была натуральной, мне же приходилось отдавать уйму денег за свои косы. Помятое лицо после бессонной ночи требовало ухода. Наскоро соорудив маску, убрала почившую вазу и пошла будить Тейлора. Друг нашёлся в том же виде, в каком и был оставлен. Чёрт, его теперь до ночи не добудишься, спит как медведь. Надо бы найти телефон Дениз. Пока я рыскала в контактах Тея, на улице хлопнула дверь машины, и в замке завозился ключ.

— Мэттью, слава богам, ты вернулся! — обернулась с сияющей улыбкой: надо же как-то задобрить его.

Но в дверях стоял не Мэтт.

— Мама? Что ты здесь делаешь? А с кем остались Вовка и Лекс?

— С няней.

Бросив сумочку в кресло, мама угрюмо обвела взглядом гостиную, и поманила пальцем на кухню.

— Что происходит? — сев за стол, маман оторвала от вишни хвостик, и повертела его в руках.

— О чём ты? — сделав кофе, уселась напротив, подвигая ей чашку. — Я только утром от вас уехала.

— Ты газеты читаешь, новости смотришь? — вдруг рыкнула мама. — Да что с тобой творится Лиз?! Мы столько сил вкладываем в то, чтобы разорвать контракт, а ты... — махнув рукой, она прошла к встроенному бару и плеснула виски в кофе.

— Ни хрена не понимаю, — вылупилась я.

— Ящик включи, твой жених дал пресс-конференцию.

— Что? Когда это он успел? Ма-ам, — протянула, тыкая в кнопки, — почему ты сказала — жених?

…

— Что вы можете сказать о ваших отношениях с Елизаветой Белоярцевой? — спросила журналистка, поправляя очки. — Ходят слухи, что она следующая жертва в вашей, так называемой охоте.

— Вы же знаете, что обычно источники таких слухов это неудовлетворённые женщины? — обаятельно улыбнулся мерзавец, расслабленно поправляя ворот полупрозрачной рубашки, под которой перекатывались литые мышцы груди. — Право слово, я не могу осчастливить всех женщин Земли, но теперь и не буду стараться, — хитро подмигнул он, покрасневшей женщине.

— Почему?

— Елизавета Белоярцева моя невеста, какой смысл устраивать охоту на ту, кто, итак, принадлежит мне?

Шёпот в зале, и направленные на МакАлистера взгляды, забивали в мой гроб последние гвозди. Да что же он творит?! Я же не...

— Довольно смелое заявление, — усмехнулась журналистка, — учитывая, что её с вами сегодня нет. — Она обернулась, словно ища поддержки среди таких же акул пера, и разносчиков грязных сплетен.

— Лиз занятая девушка, — усмехнулся Кейн, — вместо себя она оставила подписанный брачный договор.

…

Всё. Это конец.

Кен открыл папку и выставил на обозрение журналистов тот договор, что я отказалась подписывать, только сейчас там была моя подпись. Моя, чёрт возьми!

— Я ничего не подписывала, — обречённо прошептала, упав на стул.

— Ты сказала, что оставила свою сумочку в его машине, — мама взяла с полки шампанское, и открыв с хлопком, прозвучавшим последним выстрелом над моей могилой, разлила по бокалам. — Давай, отметим, что ли.

— Ч-что отметим?

— Похороны твоих мозгов. Где Мэттью? — опрокинув в себя шампанское, поинтересовалась всегда неунывающая родительница.