Ядовитый трон

— Видишь, — сказала я, когда Раф перекатился и через секунду снова был на ногах. — Моя скорость не имеет себе равных. Наряду с моими рефлексами. Это было быстро учиться или умереть…

Его рука опустилась к ребрам, и он выглядел впечатленным.

— Прошло десять лет с тех пор, как кто-то наносил мне подобный удар, — сказал он, и было ясно, что огонь в его глазах теперь не имел ничего общего с гневом, а имел отношение к нам и этому пламени влечения, которое вспыхнуло задолго до того, как кто-либо из нас захотел это признать.

— Мы равны, — отметила я, и на этот раз он не стал спорить.

— Мы равные партнеры, — ответил он, делая шаг ближе, не выказывая ни капли дискомфорта, хотя его ребра, должно быть, болели. — Когда ты исчезаешь на своих дурацких самоубийственных миссиях, ты рискуешь всеми нами.

Чувство вины заставило меня опуститься на пятки.

— Я знаю. Мне жаль. Это просто… В моей жизни, когда нужно разобраться с плохим дерьмом, я должна вмешиваться и делать это немедленно. Иначе я буду вечно тянуть время. Алекс был той дерьмовой работенкой, с которой нужно было разобраться, и каждый раз, когда я приближаюсь к нему с кем-нибудь из вас, это просто заканчивается тем, что вы все начинаете скулить друг на друга. Больше ничего не происходит.

Так что я просто делала это, как могла.

— Она так устроена, Раф, — сказал Джордан с того места, где он оставался в стороне. — Точно так же, как и ты.

Раф сделал еще один шаг ко мне, ни один из нас не повернулся к Джордану, потому что мы знали, что это будет концом этой битвы.

— Я не хочу менять тебя, — хрипло сказал Раф. — Но я действительно хочу, чтобы ты была в моей команде. Команды работают вместе.

Взрыв смеха, и в том же порыве я бросилась вперед, обхватив Рафа руками и ногами и повалила его на мат.

Он был готов ко мне, и когда я перекатилась, он использовал свое тело, чтобы расположить нас так, чтобы мы приземлились бок о бок. Он надеялся приземлиться на меня сверху, но я была слишком быстра для этого.

Бросившись поперек него за долю секунды до того, как он пошевелился, я обхватила его руками и ногами, удерживая на месте, и вывернула его правую руку под идеальным углом, чтобы сломать ее.

Он мог бы выкрутиться из этого; по его первой борьбе я поняла, что в моем нынешнем положении было слабое место. Кто-то с подготовкой Рафа тоже знал бы это. Но он этого не сделал; вместо этого он предпринял несколько неуверенных попыток пошевелиться, в то время как я чуть сильнее надавила на его руки и напрягла ноги.

Моей ошибкой было забыть о его другой руке. Она скользнула вниз по передней части моих штанов, пальцы скользнули в нижнее белье и прошлись по моей киске. Его пальцы были внутри меня прежде, чем я смогла сделать следующий вдох, и я могла бы закричать от того, как это было приятно.

— Отпусти меня, — сказал он, — и я заставлю тебя кончить.

Я покачала головой.

— Нет. Черт возьми, уступи, и тогда ты сможешь заставить меня выкрикивать твое чертово имя.

Его пальцы скользили внутрь и наружу, большой палец царапал мой клитор и посылал мурашки по всему телу, пока я не почувствовала головокружение. Черт возьми. Нет! Я не могла поддаться слабости своего тела здесь. Наказание Рафа — это одно, но его высокомерие не нуждалось в дополнительных очках. Я не могла позволить ему победить.

— Уступи! — Потребовала я, выдавив из своего голоса все придыхание, хотя пальцы на ногах у меня буквально скручивались. Я вывернула его руку еще немного, и это, должно быть, убивало его, но ублюдок все еще продолжал трахать меня пальцем, как будто все это было нормально.

Джордан переместился так, что оказался над нами обоими.

— Тебе придется сломать ему руку, — сказал он мне, и я с трудом сглотнула.

— Раф, пожалуйста, не заставляй меня делать это.

Его пальцы задвигались быстрее, и когда мое тело приподнялось, пытаясь двигаться вместе с ним, я заставила его оставаться неподвижным.

Я не знаю, что, черт возьми, на меня нашло в тот момент, чтобы поцеловать его, но я отпустила его руку и прижалась губами к его губам, целуя его, пока он продолжал ласкать мое тело, как будто знал его лучше, чем свое собственное.

— Если ни один из нас не сможет уступить, ты согласишься на ничью? — Я дышала ему в губы.

Он открыл рот, и мой язык переплелся с его языком, когда я была на грани оргазма. Как раз в тот момент, когда я была готова перевалиться через край, Раф выдернул руку, перевернул меня на спину и замком, аналогичному тому, что использовала я, полностью завернул меня. И на этот раз я знала, что не смогу выбраться.

Он был сильнее с длинными конечностями, которые удерживали каждую часть моего тела внизу. Его рука обхватила мое горло, и когда она сомкнулась на моей дыхательной пути, я задалась вопросом, как далеко он зайдет.

Задушит ли он меня полностью?

Мы боролись так какое-то мгновение, а потом я обмякла. Со своего ракурса Раф, вероятно, не мог сказать, была ли я в отключке или что-то замышляла, и я надеялась, что этого было достаточно, чтобы ослабить его хватку.

— Как насчет наказания средней тяжести, — сказал Раф, ослабляя хватку ровно настолько, чтобы позволить мне говорить, — и я обещаю не оставлять следов нигде, где их можно увидеть?

Мое тело и так было чертовски напряжено из-за всех этих драк, а затем его волшебных пальцев. От этих слов стало намного хуже.

— Как насчет того, чтобы назвать это ничьей, ради права хвастовства, но я разрешаю тебе это наказание средней тяжести, чтобы ты чувствовал, что что-то выиграл?

Его хватка ослабла еще немного.

— Ты знаешь, что мы равны, — сказала я, мои слова выходили легче без того, чтобы его рука так крепко сжимала мое горло. — И у нас нет времени.

— Это определенно так и есть, — сказал Джордан, его голос был тише, чем обычно. Сексуальная энергия, витавшая в воздухе, действовала на всех нас.

— Договорились, — сказал Раф, а затем отпустил меня. Я скатилась с него, мое тело кричало от всего этого насилия. — Раздевайся!

Я развернулась и моргнула, глядя на него.

— Что?

Его лицо было невыразительным, эти гребаные глаза утопили меня в интенсивности.

— Раздевайся.

Трахни. меня.

Нет, серьезно, трахни меня сейчас. Я сопротивлялась так долго, как могла.

Мой вопросительный взгляд метнулся к Джордану, и он провел рукой по лицу.

— Черт возьми, — пробормотал он со стоном, качая головой. — Я не могу стоять здесь и смотреть на это без того, чтобы не проявить собственнические чувства и не ударить Рафа по лицу.

Раф фыркнул от смеха.

— Ты мог бы попытаться.

Джорди только закатил глаза, его рука потянулась к штанам, чтобы привести себя в порядок.

— У тебя есть пять минут. После этого ты должен будешь объяснить, почему ты так опоздал на ужин.