Якудза из другого мира. Том XI

Эта мысль танцевала в голове всего лишь секунду, в следующий миг я её прогнал прочь — не было в доспехах никакой щели. Семейство Окамото проверяло доспехи в разных областях природных явлений и сделало так, чтобы даже капля воды не смогла просочиться внутрь, не говоря уж о вездессущих и вездесрущих жучках.

— Воин с учтивой речью, а ты не так глуп, как обычный человек. Я не знаю ответа на этот вопрос, могу только сказать наугад, что там зеленый мох, — произнес бамбуковый воин.

Я поджал губы и помотал головой. На всякий случай перехватил меч удобнее. Если продавать жизнь, так подороже.

— Ты ошибся и в третий раз, воин-защитник леса Миллиона Лезвий, — я сунул руку в карман, для чего костюму пришлось немного разойтись в стороны, и вытащил небольшую баночку с белесой мазью. — Это лечебная мазь, подаренная нам хорошими людьми. Помнишь, что ты обещал мне отпустить нас? Надеюсь, что твоё благородное слово сопоставимо с твоим грозным обликом.

Бамбуковый воин кивнул и взмахнул рукой. Тут же черные жучки разбежались по коре, а мои друзья оказались на свободе.

Такаюки собрался что-то сказать, но мои сведенные брови сразу же сподвигли его замолчать и склонить голову. К счастью, бамбуковый воин не обратил внимания на попытки друга.

Норобу и Такаюки начали растирать покрасневшие запястья и щиколотки. Похоже, что черные жучки по воле воина-защитника немного переусердствовали в своем стремлении удержать друзей на месте.

— Я помню о своём обещании. Помню и не отказываюсь от него, воин с учтивыми речами. Больше того, я уважаю тебя, как умного соперника и ловкого воина. Ты первый из людей, кто смог противостоять Нурарихёну. Я восхищен и потрясен твоими знаниями и умениями…

С этими словами бамбуковый воин взмахнул рукой. От его взмаха с земли поднялись упавшие листья, палки, травяные обрывки. Всё это закрутилось в большом вихре на несколько секунд, а когда вихрь успокоился, то на месте бывшего здоровенного амбала находился улыбающийся старичок с огромной тыквообразной головой.

Нет, я серьезно: его башка была такой здоровой, что я даже невольно заглянул ему за спину — нет ли там какой рогатины, чтобы поддерживать такую невероятно большую голову?

Расшитое бамбуковыми листьями зеленоватое кимоно облегало сухопарую фигуру. Он стоял без палочки и поддержки. Стоял, шевелил мохнатыми бровями и улыбался.

Ничего не делал, но веяло от владыки ёкаев такой мощью и силой, что спина сама невольно горбилась, а шея старалась втянуться в плечи.

— Я знал, что вы и есть Нурарихён, — с поклоном произнес Норобу. — Для нас честь познакомиться с владыкой ёкаев…

— А для меня было честью скрестить с вами клинки и померяться остротой мысли, — и я смог блеснуть учтивостью.

После такого редкого проблеска вежливости я тоже поклонился со всевозможным уважением. От моего поклона не убудет, а старику всё-таки приятно сделаю. Вон он как о моих способностях говорил — некоторым сэнсэям стоило бы у такого умного старичка поучиться.

Такаюки с недоумением смотрел на нас до тех пор, пока не огреб от Норобу по затылку. В следующий момент он тоже согнулся в почтительном поклоне:

— Позвольте выразить своё почтение властелину ёкаев…

— Ну что же, в таком случае, я должен пригласить вас к своему столу и обязательно угостить чаем, — улыбнулся старик Нурарихён.

Он выставил перед собой руки, сделал несколько мудр, после чего земля дрогнула. Из поверхности земли вверх выдвинулся небольшой прямоугольник, напоминающий чайный столик. От новых пассов ветер сдул с плоскости веточки и листья, обнажив совершенно ровную площадку.

Листья и веточки закружились в небольших хороводах, переплетаясь между собой. Через несколько секунд возле земляного столика появились циновки для сидения. Также по волшебству возникли бамбуковые чашечки, что прилетели по воле Нурарихёна.

Небольшой костерок возник под глиняным чайничком, который быстро соорудил похожий на черепашку-ниндзя ёкай. Этот самый ёкай вышел из кустов бамбука так бесшумно, словно был бесплотным духом. Ростом около метра и с лягушачьей мордой, этот самый ёкай быстро соорудил лапками чайник вместимостью около литра, а потом склонился над ним. Из его макушки, напоминающей большой воздушный шар, наполненный водой, и в самом деле полилась вода. После опорожнения своей макушки наполовину, ёкай взглянул на владыку и, после одобрительного кивка, исчез также бесшумно, как и появился.

Такаюки с недоумением смотрел за подобными приготовлениями. Я же старался делать вид, что всё нормально и всё идет по плану. Норобу с интересом наблюдал за происходящим.

Нурарихён сделал приглашающий жест, и сам опустился рядом с чайничком, в котором уже начала бурлить вода. Мы последовали его примеру.

— Погода в последнее время радует, — сказал Нурарихён, заводя вежливую беседу.

Вот черт бы побрал эту японскую основательность при распитии чая. Нет бы сразу перейти к делу… Хрен там — пока полчаса не потреплешься о всяких никому не нужных мелочах к делу не перейдешь.

Но, с волками жить — по волчьи выть. Мне особо выбирать не приходилось, тем более что чай у владыки ёкаев и в самом деле был хорош. Уж в этом-то я начал разбираться более-менее нормально.

В процессе неспешного разговора и чаепития, неожиданно заметил, что Такаюки начал клевать носом. Он как будто не спал неделю — пытался поднять тяжелые веки, старательно скрывал зевки, но… Чай владыки ёкаев подействовал на нашего самурая, как стакан водки от проститутки-клофелинщицы — Такаюки вырубился прямо за столом. Заснул сидя, даже не отклонившись в сторону.

Мы с Норобу уставились на Нурарихёна.

— Не волнуйтесь, он продолжает беседовать с нами и даже не поймет, что уснул. Вода из головы каппы может сгодиться не только для приготовления чая, но и для хорошего снотворного. Что же, пока наш ронин уснул, у нас есть время поговорить, — с улыбкой проговорил владыка ёкаев. — Вы же не сказали ему, что прибыли из другого времени? А ты вряд ли сообщил, что являешься не человеком, а ёкаем? Ноппэрапоном…

Я покачал головой:

— От вас ничего не скрыть, господин Нурарихён.

— От меня и не нужно ничего скрывать. Тем более, что я вижу дальше, чем остальные люди и ёкаи. Ведь ты Идущий во Тьму? Неужели Оива решилась на то же, на что решился и её брат?

— Я поражен вашей проницательностью! — только и оставалось мне ответить.

Нет, вот в самом деле — разложил всё так, как будто заглянул мне в голову. Видимо не зря его назвали владыкой ёкаев.

— А ещё мои жучки сообщили мне, что когда вы были прикованы к дереву, то… — Нурарихён перевёл взгляд на Норобу.