Янки. Книга 3

— Родители умерли, Рикардо был старше, и его взял на работу альфа. А я оказалась никому не нужна. Только в проститутки идти, извращенцы любят малолеток, — она с ненавистью взглянула на меня. — А ты его убил.

— Щас расплачусь, — издевательски сказала ламия.

— Помолчи, — оборвал ее я. — Она говорит правду, я вижу ее оболок.

— Убил, потому что он был виновен и пытался загрызть меня. Пусть и защищая тебя. Зачем вам Шапонский клык?

— Мы хотели бежать и основать свой клан. А с такой реликвией собрать его проще простого.

— Ну далеко вы бы не убежали, — сказал я. — За вами бы шла вечная охота, а найдя — прирезали бы.

Что-то мне она напомнила ту ситуацию, в которой я сам оказался. И мотивы понятны. Только вот глупенькая она до предела, с такой реликвией и ее бывшими хозяевами на хвосте долго бы им не прожить. Посмотрим на ее ауру… Странно, нет отметок о пролитой крови, ни людей, ни полтеров. Чистая невинная кицунэ? И такие встречаются? Чудны дела твои, господи…

— Ну что же, зови своего хозяина! — с вызовом бросила она. — Пусть умру, но лучше смерть, чем такая жизнь, собой торговать, а теперь и нищенствовать.

Я опять парализовал ее заклинанием.

— Пойдем посоветуемся, — сказал я ламии, и вывел ее в соседнюю комнату, поставив Полог Тишины.

— Что думаешь? — спросил я серую.

— Не знаю, но вижу, что ты думаешь. Размяк, пожалел девчонку?

— Да. Пожалел. Она чуть не оказалась в моем положении.

— Она тебе слезливую сказку рассказала, а ты и поверил? — насмешливо сказала ламия.

— Ну что она не врет, это абсолютно точно. Я проверил. Ни одного слова лжи. К тому же, у нее чистый оболок.

— Хочешь ее отпустить?

— Ну сама подумай. Сейчас я сюда вызову мордоворотов Гарсия. Что они с ней сделают? Или их босс? — спросил я ламию.

— Убьют. И не просто убьют, а сделают это показательно, со сдиранием шкуры и очень больно, — категорично заявила она. — Оборотни таких вещей не прощают. Ее казнят в назидание остальным, кто только посмеет подумать о покушении на власть босса.

— И как ты думаешь? Это правильно? — спросил я ее.

— Я тебе удивляюсь, — сказала серая. — То ты готов прирезать полтера за то, что он полтер, то ты распустил нюни по несчастной судьбе юного зверька, который, между прочим, уже совершил преступление.

— Вот только наказание будет не соответствовать ее проступку. Я собираюсь ее отпустить.

— А стоит? — хмыкнула ламия. — Благодарности ты не дождешься. Не забывай, ты прирезал ее брата, а кровная месть у оборотней священна.

— Затрахается мстить. И я думаю, не будет. А если будет — ей же хуже. Меня так просто не взять, сама знаешь.

— Убил бы ты просто ее, — посоветовала ламия. — Быстро и безболезненно, срубил башку и все. Не дожидаясь Гарсия.

— Увы, не могу. Рука не поднимется. Да, знаю, что делаю глупость и оставляю ее в живых, но убить — не могу.

— Эх, слюнтяй ты стал, — попеняла мне ламия. — Ладно, делай, как знаешь.

— Так и поступлю, — кивнул я ей. — А трупа ее брата нам хватит для отчета нанимателю.

Вернувшись в комнату, я обыскал ее брата и достал довольно пухлый бумажник. Ого, а неплохо платит охране Гарсия, тут пара штук баксов есть! Я вынул деньги, и под презрительно-насмешливым взглядом кицунэ — что, типа грабишь покойника? — засунул выпотрошенный бумажник ему обратно в карман.

Так, а что у меня с собой? Много я с собой не носил, но штука на карманные расходы была, карточками мне было пользоваться нельзя. Я вынул деньги, наблюдая, как взгляд девчонки с презрительного становится удивленным.

— Слушай сюда, лиса, — я присел на корточки рядом с ее телом. — Я тебя отпускаю. Вот тебе деньги на первое время, там стоит машина, на которой приехал твой брат. Уезжай и больше не возвращайся. Увижу еще раз или почувствую за собой твою слежку — убью. Поняла?

Я снял заклинание, и девчонка встала на корточки, потом поднялась.

— На сборы у тебя десять минут, — напомнил я. — После этого вызываю Гарсия. Можешь пока попрощаться с братом.

Я повернулся к ней спиной. Самая легкая проверка — если решит напасть сейчас, то умрет. Мне она вреда не нанесет, не та сила. Да и ламия не даст, она вроде как скрылась за дверью, но на самом деле бдит.

Я слышал, как девчонка возится над телом брата, целует его, шепчет слова прощания. Ну, сейчас или никогда!

— Спасибо, — сказала она тихо сквозь слезы.

Я изумленно обернулся.

— За что? — недоуменно спросил я.

— За жизнь, — и она взялась собирать сумки.

Вот так так! Я этого совершенно не ожидал. Парадоксальная реакция, наверное, еще от шока не отошла. Я бы первым делом на ее месте попытался выпустить кишки засранцу, пусть даже с фатальным результатом.

Она, набрав вещи, пошла нагружать машину.

— Не ожидал? — спросила ламия.

— Нет. Только не этого.

— Черт ее знает, что у нее в башке, — поскребла голову ламия.

— Что бы ни было, спрашивать я ее не буду.

Наконец, сделав несколько ходок и забив машину, кицунэ села в нее и уехала.

— Ну что, пора вызывать заказчика? — спросил я.

— Ты хоть следы замети, что здесь была девчонка.

— Все равно будет заметно, ну да ладно. Прячься, — я нажал на перстень, отправив ламию туда, где ее никто не достанет. А затем скастовал заклинание Стертый Путь, которое применяли вояки, чтобы стереть все следы своего пребывания. Масштабное такое, обширное. Метров на двести теперь астрал чист и возмущенно звенит от такого невежливого с ним обращения. Зато ни одна ликанская ищейка ничего не найдет — ну была какая-то особь здесь, судя по остаткам лежки женская, но вот не ощущается ничего и никак.

Гарсия примчался, как в жопу ужаленный — через пятнадцать минут к дому подлетели два черных джипа, и из них выскочила стая оборотней вместе с боссом.

— Нашел? — он почти вбежал в комнату.

— Да, — я аккуратно передал ему ящичек.

Он дрожащими руками открыл крышку, и впился глазами в содержимое.

— Да, это оно, — произнес он голосом Горлума с интонацией «моя прелесть». — А это? Мой охранник?

— Ваш похититель.

— Но как он смог…

— Потом расскажу, — сказал я. — Он владел магией и демонологией, о чем вы видимо и не подозревали.

— Тут жил кто-то еще, — ликан посмотрел на остатки лежки кицунэ.

— Я никого не застал, — пожал плечами я. — Может, какая-то бомжиха, он сюда их валять таскал.

Гарсия с подозрением посмотрел на меня, но ничего не сказал. В самом деле, что? Реликвия найдена, виновный — вот он, остывает, хорошая история для вешания на уши подготовлена.

— Поехали домой, рассчитаемся. По дороге и расскажешь, — он клещом вцепился в ящичек.

— Хорошо, — пожал плечами я. А вот теперь расслаблять булки не надо, не доверяю я ему до сих пор…