Янтарные небеса

Шериф тоже заметил мужчин и, повернувшись к Джессике спиной, направился к двери.

Джессика перевела взгляд на лежавший на столе револьвер и, бесшумно ступая, подошла к столу.

У двери Дэниел остановился, чтобы посмотреть на Джейка. Ему страшно не хотелось отдавать брата в руки правосудия, но тот не оставил ему выбора. Похоже, другого пути нет.

Быть может, он высказал бы эту мысль вслух, глядя брату в глаза, но в этот момент шериф Маккол открыл дверь.

– Заходите, джентльмены, – проговорил он. – Я ждал вас. – Он взглянул на Дэниела. – Ваша жена здесь, сенатор.

Дэниел с Джейком вошли в помещение, и первое, что они увидели, – это Джессику с револьвером в руках. И целилась она прямо в шерифа.

– Отойдите от Джейка, или я сейчас пристрелю Маккола! – прерывисто дыша, проговорила она. Голос ее звучал гораздо тверже, чем она сама ожидала. В глазах стояла отчаянная решимость. Она понимала, что другого способа освободить Джейка у нее нет. – Один раз я уже стреляла в человека, так что во второй раз тоже смогу.

На какое-то мгновение Дэниел, Джейк и шериф в ужасе застыли. Они не верили собственным глазам. Сначала они ничего, кроме револьвера, не видели, но потом, когда первый испуг прошел, они взглянули Джессике в глаза. Перед ними стояла женщина, готовая пойти на все ради спасения любимого.

Дэниел с шерифом заговорили одновременно.

– Джессика, ради Бога… – с ужасом воскликнул Дэниел.

– Ну-ну, миссис Филдинг, поосторожней с этой штукой… – обеспокоенно произнес шериф.

– Назад, вы оба! – громко приказала Джессика. Револьвер в ее руке не дрогнул. Не дрогнула и ее решимость. – Отойдите от него!

– Джессика, прошу тебя…

– Нет, Дэниел, – не глядя на мужа и не спуская глаз с шерифа, бросила Джессика. – Джейк заплатил тремя годами жизни за убийство, которого не совершал. Теперь пришла моя очередь. Мне не хочется убивать этого человека, но, если я это сделаю, это убийство тебе, Дэниел, уже не удастся замять, а Джейк будет свободен. – Джессика медленно взвела курок. – А теперь отойдите от него. Джейк, беги отсюда.

Маккол с Дэниелом медленно отошли от Джейка, но, вместо того чтобы бежать, Джейк пошел к Джессике. Джессика еще крепче вцепилась руками в револьвер.

– Джейк, беги!

– Нет, Джессика, – тихо сказал он. Лицо его было очень грустным. – Все кончено. Я устал бегать.

– Джейк, прошу тебя!

Но он по-прежнему шел к ней.

– Я не могу допустить, Джессика, чтобы ты это сделала. Ты нужна Джошуа. И вообще это не выход.

Теперь он стоял возле нее: глаза усталые, лицо печальное. Он взял ее за руку и осторожно поставил револьвер снова на предохранитель. У Джессики затряслись руки, и она зарыдала, горько, безутешно, сотрясаясь всем телом. Вытащив из ее руки револьвер, Джейк протянул его шерифу. Джессика бросилась Джейку в объятия.

Она крепко прижалась к нему, а он обнял ее, пытаясь утешить, но она все никак не могла успокоиться. Когда-то она пообещала ему, что он никогда не увидит, как она плачет, и мужественно сдерживала свое обещание, хотя ей частенько приходилось несладко. Но теперь, когда все было кончено, она горько и безутешно разрыдалась.

Джейк закрыл глаза и зарылся лицом в густые волосы Джессики, пытаясь сдержать уже готовые хлынуть из глаз слезы. Он исступленно прижимал к себе Джессику, и у него разрывалось сердце от сознания того, что он делает это в последний раз. Он не мог выпустить ее из своих объятий, а она не в силах была отстраниться от него. Так и стояли они, прильнув друг к другу, и казалось, ничто, кроме разве что смерти, не в силах их разлучить.

Дэниел смотрел на них, и его изумленное лицо исказилось от боли. Он еще не до конца осознавал всю силу их страсти друг к другу, но уже понимал, насколько она велика. Джессика могла бы убить ради Джейка. Ради него она бросила бы все: дом, семью, ребенка.

А Джейк… Что им двигало, когда он принял решение взять на себя всю вину за преступление, которого не совершал? Были ли у него сомнения в правильности своего поступка? Сожалел ли он когда-нибудь о том, что сделал? Глядя на них сейчас, Дэниел был уверен в том, что брат ни разу за эти три года ни о чем не пожалел. Просто непостижимо! Они готовы были жизнь отдать друг за друга!

Джессика… Он, Дэниел, любил ее по-своему. Но похоже, любви этой оказалось недостаточно.

Джейк почувствовал на своем плече чью-то тяжелую руку. На секунду он легонько сжал талию Джессики, словно желая придать ей сил.

– Джессика, – прошептал он ей на ухо, – не плачь, успокойся. Пора.

Джессика с трудом подавила рыдания, но она все никак не могла выпустить Джейка из своих объятий. «Прошу тебя, Господи, – мысленно взмолилась она, – дай мне силы в последний раз».

Джейк первым разжал объятия. Оторвав от себя руки Джессики, он отстранил ее от себя. Стиснув зубы, чтобы снова не разрыдаться, Джессика подняла к нему залитое слезами лицо. Она будет сильной. Ради Джейка. Нельзя, чтобы он запомнил ее рыдающей.

– Пошли, Филдинг, – строго приказал Маккол.

Джейк послушно повернулся.

– Я думаю, в этом нет необходимости, шериф, – вдруг сказал Дэниел.

Голос его прозвучал спокойно. Три пары глаз изумленно воззрились на него, но он смотрел лишь на шерифа Маккола.

– Я думаю, когда мы переговорим с судьей Бейли, обвинение с моего брата будет снято. Совершенно очевидно, что моя жена совершила убийство в целях самозащиты. – Он прерывисто вздохнул. – Судья – мой давний друг. И я уверен, уже к вечеру мы сумеем все уладить.

Маккол с явным облегчением снял с плеча Джейка свою руку.

– Вы приняли правильное решение, сенатор, – только и сказал он.

Дэниел взглянул на Джессику.

– Надеюсь, – бросил он и направился к ней.

Он ласково стер с ее недоуменного, покрасневшего лица слезы и улыбнулся. Улыбка была грустной, но по глазам Дэниела уже можно было прочесть, что он удовлетворен тем, что все наконец-то встало на свои места, что больше не придется вешать обвинение на невинного человека.

– Я наделал много ошибок, Джессика, – ласково проговорил он. – Я совершил преступление, такое же тяжкое, какое совершила ты или Джейк, но сделал это лишь во имя любви. – Он на секунду опустил глаза и добавил: – Теперь настало время если не для искупления своей вины, то по крайней мере для того, чтобы сделать выводы из ошибок прошлого. Я не хочу больше быть причиной страдания невинных людей. Я думал, что сумею защитить тебя своей любовью, – продолжал он, вновь поднимая на Джессику глаза, – а на самом деле сделал тебя своей пленницей. Потому что ты никогда не была моей. Равно как и Джошуа.

Джессика прикусила губу, боясь вымолвить хоть слово. Она смотрела на Дэниела во все глаза, не смея поверить в то, что он сказал, но в глубине души понимая: он и в самом деле освободил Джейка, а теперь освобождает и ее.

– Дэниел, я… – проговорила наконец она, но он ласково приложил к ее губам палец, призывая ее помолчать, и в глазах его мелькнула боль.

Потом он повернулся к Джейку. Братья долго молча смотрели друг на друга. Сколько же между ними было несказанного, сколько же произошло такого, чего уже никогда не исправить… Однако Джейк решил хотя бы попытаться это сделать. Он чувствовал, что не может расстаться с Дэниелом, так ничего ему и не сказав.

– Дэниел… – хрипло пробормотал он, и лицо его выражало гамму чувств: и боль, и сожаление, и благодарность. – Я никогда…

Но в глазах Дэниела отразилось такое страдание, что было ясно: больше ему не выдержать.

– Не будем сейчас об этом, – проговорил он дрогнувшим голосом и повернулся к двери. – Пойдем к судье, пока он еще не ушел.

Они вышли на залитую янтарным солнечным светом улицу. Сначала Джессика, потом Дэниел и наконец Джейк. Шериф остался стоять в дверях. Немного отстав, Джейк тронул Дэниела за руку.