Ярче тысячи солнц

— Держи.

— Сюзанна, выдвигаешься вправо, там выходишь из кустов, следуешь к водителю. Если все нормально — поворачиваешься к нам и машешь левой рукой. Видишь опасность — ставишь сумку на землю, машешь двумя руками в направлении, откуда выйдешь. Мы с Ольгертом отступим и отправимся другим маршрутом.

— Ясно.

Легкое шуршание веток, агентесса выходит на поляну, направляется к машине. Выскакивает водитель, предупредительно откатывает боковую дверь пассажирского отсека. Короткий разговор, Сьюзи машет левой рукой.

В отделенном переборкой от водителя салоне комфортно и прохладно — работает кондиционер. Удобнейшие кресла, небольшой откидной столик, мини-холодильник. Пистолет возвращается на точеную загорелую голень агентессы.

— Ты всегда так предусмотрителен, Серж?

— Да.

— Это многое объясняет.

— Ольгерт, куда мы едем?

— Полковник направил нас в исключительно приятное местечко. Сюзанна, ты как-то мечтала туда попасть.

— Подожди… Бирюзовая бухта?!

— Точно.

— О-о-о!

— Это санаторий, Ольгерт?

— Да, можно и так сказать. Ты себе не представляешь, какой это санаторий!

— Между прочим, офицеры, мы уже давно не в лесу, не пора ли перейти на подобающий сотрудникам КИБ язык?

Эту фразу произношу на английском. Недолго длилось общение на родном русском.

— Сэр сержант, слушаюсь, сэр.

— Да, сэр, вы правы.

Сюзанна открывает холодильничек:

— Джентльмены, нас ценят. Какие напитки желаете?

Выбираем бутылочки. Полпинты газированного виноградно-яблочного сока благотворно воздействует на организм. Поудобнее располагаюсь на кресле, закрываю глаза, заставляю себя расслабиться.

— Серж, подъезжаем.

— Принял.

Микроавтобус еще минут пятнадцать неспешно едет по красивым улицам приморского городка. Роскошь и отдых — лучшие слова, характеризующие пейзаж за окном. Красивые здания, небольшие дизайнерские парки, фонтанчики, идеально чистая тротуарная плитка, нарядные, ухоженные, загорелые люди. Стилизованный под паровоз электротягач везет на пляж полные отдыхающих вагончики.

— Просто не верю своим глазам. Боже мой, неужели мы в цивилизации?

— Да, Сюзанна, разделяю твое мнение.

Я молчу. Не мой это праздник жизни.

Микроавтобус разворачивается на площадке у высоких кованых ворот, останавливается. Выходим. Со всех сторон тропическая зелень, чуть выше на фонарях под старину — видеокамеры. Из калитки появляется охранник.

— Кто из вас старший?

— Лейтенант Штольц.

— Секунду, сэр.

Пролистывание данных на компьютерном планшете, кивок, взмах рукой.

— Да, сэр. Прошу вас, сейчас подъедет мобиль.

Открытый электромобильчик везет по тенистой платановой аллее к площади. Интересный момент — еще ни разу не видел стационарного учетника. Стойка регистратуры, улыбчивая, но с точными спортивными движениями бойца барышня за ноутбуком.

— Лейтенант Штольц.

— Да, сэр. Позвольте…

Подключенный к ноуту сканер деликатно касается груди Ольгерта.

— Благодарю вас, сэр. Вашей тройке забронированы номера и оставлена посылка.

Приглушенно щелкают замки сейфа за стойкой. Запечатанный небольшой пакет. Следом на стойку ложатся знакомые мне комплекты пластиковых карт, на этот раз насыщенного золотого цвета.

Лейтенант подвисает, у агентессы полные восторга и удивления глаза.

— Господа, дама, надеюсь, трое суток люкса вам понравятся. Мобиль отвезет вас.

— Благодарю.

В электромобильчике Сьюзи дает волю чувствам:

— Ольгерт! Не верю своим глазам! Это не сон?

— Сюзанна, я сам поражен.

— Серж, ты что молчишь?

— Жду, когда шеф вскроет пакет и выдаст ценные указания.

Два элегантных мобильника в чехлах и зарядные устройства к ним. Где чей, понятно сразу — на корпусе изящной женской модели выложено стразами «Сьюзи».

— Потрясающе!

В прилагаемой записке одно-единственное слово: «Отдыхайте». Аппараты запускаются, проверяется немедленно пополнившийся баланс. Несомненно, цифры на дисплеях впечатляют — это хорошо заметно по лицам кибовцев.

Выгружаемся у трех симпатичных коттеджей. Как раз у Ольгерта раздается мелодичный вызов. Догадываюсь, кто звонит. Махнув напарникам рукой, иду в свои апартаменты.

М-да, люкс — это и есть люкс. В махровом халате наслаждаюсь после душа чашкой первоклассного кофе с молоком. Холодильник полон, как и бар в гостиной. Музыкальный центр негромко исполняет последние радиохиты.

— Серж?

— Входи, Сьюзи.

— Почему не заперто?

— Тебя ждал. Как вкушение пошлой роскоши, агентесса?

— Не заметно?

— Выглядишь великолепно, подтверждаю.

Девушка успела не только принять душ, но и нанести макияж. Легкий сарафан открывает стройные ноги и подчеркивает тонкую гибкую фигурку.

— Чем планируешь заняться?

— Сначала допить кофе, а затем исполнять твои приказы, как и распорядился по телефону полковник.

— Да, приятно говорить с прозорливым человеком. Одевайся, буду делать из тебя джентльмена.

Парикмахерская. Вдумчиво обсудив фасоны причесок с мужским мастером, Сюзанна отправляет меня в кресло. Что же, возражений нет — зарос за прошедшее время изрядно.

Дорогой бутик. Легчайшая рубашка, тонкие летние брюки, белье, носки, аксессуары, обувь. Все категории «А». Старая одежда («В таком даже в трудовую армию не возьмут — побрезгуют») отправляется в мусорный пакет. В зеркале отражается знакомый по Сити-258 образ. Как недавно и уже давно это было! Солнцезащитные фотохромные очки (любимая модель Черного Теха) скрывают печальные глаза.

С отдающим правом собственника удовольствием Сюзанна окинула меня взглядом, довольно улыбнулась и проворковала, явно рисуясь перед персоналом (в этом мире для женщины очень престижно содержать молодого любовника):

— Серж, дорогой, теперь подожди меня, пожалуйста.

— Разумеется.

Взгляд на часы:

— Час я выдержу, дорогая.

Прозрачный столик у фонтанчика, кофе за счет заведения, музыкальный канал на небольшом плоском телевизоре. Душу продолжают бередить непрошеные воспоминания, потому что на экране Катя. Повзрослевшая, элегантная, гармонично и непринужденно двигающаяся по сцене (послушалась, занялась спортом). Четвертая песня. На этот раз грустная. Кажется, что глаза певицы полны слез. Черт… Я знаю, к кому она обращается. Стиснув зубы, пережидаю нахлынувшую боль. Невидящими глазами смотрю на экран, а память показывает улыбающуюся Марджи, счастливую Елену, задорно смеющуюся Кэт. Ничего нельзя изменить и вернуть назад. Теперь к любящим женщинам добавилась Натали. И всем принес только горе.