Яркая Искра забытой любви

— Я не вижу Жасмины. Она цела? — На меня не смотрит гад, обращается к Кириллу.

Чернов посмотрел на него со смесью жалости и брезгливости.

— Простите, Кирилл Аполлонович, мне важно знать, что с ней. И я… я помочь могу! Я же менталист. Позвольте вести расследование. С менталистом любые допросы будут с исчерпывающей информацией!

— Артем, — тяжело вздыхает Кирк, — ты, конечно поступил опрометчиво, подверг опасности Жасмину, но ты же неплохой. Можно сказать, что ты правильный демон, даже законопослушный. Я не хочу давать тебе ложную надежду. Жасмина не сможет принять твоего демона в душу. Никогда. Даже если я сам ее к тебе приведу и дам свое благословение, она не примет тебя.

Градацкий заиграл желваками, бросив на меня ненавидящий взгляд. Неполную минуту он боролся с собой, прежде чем прийти к решению.

— И всё же, я могу помочь. Позволите?

— Тебе придется работать с Алексом. Он как раз собирается на допрос к подозреваемому. Справишься со своей гордыней?

— Я очень постараюсь. Всё же я виноват перед Жасминой. Не хочу, чтоб она таила на меня обиду.

Я нервно хохотнул, Кирилл позволил себе ехидную улыбку.

— Моя дочь редко обижается, и к тебе у нее явно не обида в душе. Я бы назвал это… — задумался Кирилл, подбирая слова.

— Ярость, — подсказал я, — или лучше бешенство?

— Оба варианта прямо в точку, уж я-то знаю эту заразу, — Кирилл посмотрел на меня с каким-то злорадством, и я даже заподозрил, что он специально девчонку такой вредной воспитал и избалованной, чтобы мне гадость сделать.

— Я согласен работать вместе, если это поможет мне искупить вину.

— Тогда чего стоите? Ортайл, Прайдон там наверное уже устал удерживать твоего друга в нервном напряжение и неведение. Иди разберись со своим подчиненным, пока его криворукие поделки не вышли в массы, нанося глобальные уроны земле и людям.

— Я не нашел тут никаких остатков артефактов, — с прискорбием делюсь результатами бесплодных поисков на развалинах.

— Я подключу кого-то к этому делу. Тут в снегах вообще мало что можно найти. Раве что оттепели ждать.

— Я могу подогнать вам талантливого стихийника, — вклинился Егор. — разберетесь сначала со снегом. И найдете что угодно.

— Да, это будет рационально, — соглашается Кирилл и как бы намекая, открывает мне портал в мои рабочие пенаты, куда уволок Игрика Прайдон. Артем ступает следом за мной, и мы оба перемещаемся в приемную моей мастерской-лаборатории.

За столиком Анны сидит Антон и усердно что-то щелкает на налодоннике, при этом разговаривая по гарнитуре. Судя по терминологии, говорит с кем-то из компьютерщиков.

— Где этот урод? — Сходу требую я жертв.

— Урод в отключке, — машинально отвечает Прайдон и отключает звонок. — Сейчас мне пробьют владельца машины и перезвонят. На пока посмотри, не знакомая тачка?

Я всмотрелся в запись, прокручиваемую на налодоннике. Похоже, это с регистратора. Ну да, вот она эта гнида. Что? серьезно?

— Мы чуть не погибли из-за какой-то козы на маленькой красненькой машинке?

— Не факт, что за рулем дама, — отрицает безопасник, но да машинка дамская.

— Артем Васильевич, я полагаю, — кивает Градацкому Прайдон, — не сомневался, что вы захотите присоединиться к расследованию.

— Можно просто Арт, — протягивает руку для приветствия мой конкурент, с которым впрочем мы еще и словом не обмолвились непосредственно.

— Принято к сведению, — без сомнений, ответил на рукопожатие Антон. — Алекс, я отправил твою секретаршу попить чая успокоительного, она у меня уже в печенках сидит со своим юношеским неугасаемым рвением к мести всем и сразу. Где ты эту гиперактивную отрыл?

— Там, куда обратно не зароешь, — вдохнул я, прекрасно понимая Прайдона. — Ты говорил с Игриком?

— Нет. Это твой Круг. Ты тут шеф. Поэтому я просто отключил парня. Он и так нервничает сверх нормы. Всё вопросы задает, не понимает, почему ты так зол на него. Поэтому можешь пойти его разбудить и допросить сам.

— Со мной, — вклинивается Градацкий. — Ложь, конечно, чувствует любой демон. Но и демона можно обмануть, если грамотно увиливать от ответа, юлить и выкручиваться. Со мной этот номер не проходит. Кроме того, на крайний случай, я могу вообще считать его память.

— Да, полезный навык, — сомнение в глазах Антона читалось неприкрытое. Но, тем не менее, он не стал говорить добровольцу, что и сам менталист, каких поискать. Видимо пришел к тому же выводу, что и я — если Кирилл хочет мира с кругом Градацкого, то нам стоит поддержать эту затею. Боюсь, как бы Черновская гипертрофированная мудрость не перекинулась и на меня, как зараза. А то будет уже два зануды.

— Мы сейчас в кабинет — лабораторию Игрика. А ты приведи туда моего «друга»

— Может быть, переоденешься? — Насмешничает Антон, окидывая взглядом мой потрепанный вид и висящие лохмотьями остатки костюма.

— Точно, — осмотрел себя скептически, — тогда сначала переоденусь, а дальше на обыск к Игрику. — Подкорректировав план действий, я быстро заглянул в свою лабораторию, где у меня есть запасная одежда и в считанные минуты переоблачившись в чистые джинсы, рубашку и кроссовки, поспешил уже закрыть вопрос с предательством друга. — Пошли, отведи от себя глаза, не хочу сразу все козыри светить, — прошу Артема, на выходе из своего кабинета.

— Алекс! — Взвизгнула Анна, повисая у меня на шее, — шеф, ты в порядке? Я слышала о нападении. Игрик и Черновский пёс тут обмолвились парой фраз, а я подслушала. Так испугалась за тебя! А что с невестой? А вы уже подозреваете кого-то? А почему Игрика увели в подвалы?

— СТОП! — Перекрыл я одним словом словесное недержание юной волчицы. — Всё, — рубящий жест рукой. — Замуж! Надоела мне до коликов со своей опекой! Разгребу со своими делами и займусь подбором женихов. Твою гиперактивность надо в мирное русло направить, на семью. А не на меня! А теперь запомни. Урок вежливости. Не Черновский пес, а Антон Валерьевич. И будь так добра, принеси мне и моему гостю кофе в лабораторию Игрика.

— Да шеф, — чуть не плача от обиды, промямлила Анна, не сдвинувшись с места, пришлось нам огибать это изваяние. Вот всем хороша малышка, но несколько несдержанна. Кажется у нее душа ранимого ребенка. Наверное, кофе не стоило просить — в таком состоянии еще плюнет туда.

— Жестко ты с ребенком, — шагает со мной в ногу Артем.

— Она уже вышла из детского возраста. Пора ее приучать к взрослой жизни. И кроме меня ее учить некому, она одинокая сирота. Значит и уроки вежливости с моей стороны неизбежны.