Ярлыки

Но она не могла произнести их. Она не могла обвинять мужчину, который поклялся ей в любви.

– Я так хотел быть творческой личностью, – говорил он. – Вместо этого творческая личность у нас – это ты!

– Ты ревнуешь меня к моим способностям? – спросила она. – Если ты захочешь, ты тоже сможешь проявить свои способности.

Он стал таким грустным и протянул к ней руки.

– О Элистер! – воскликнула она. – Ты же знаешь, я не могу устоять, когда ты делаешь вид, что ты грустный, обиженный и брошенный маленький мальчик. Черт бы тебя побрал!

Она упала ему в объятия, и он крепко прижал ее к себе. Несколько минут она была под впечатлением, что находится в объятиях сильного мужчины. Ей так хотелось рассказать ему свои новости, она поняла, что для этого настал нужный момент.

– Ты на самом деле более творческая личность, чем думаешь.

– То есть?

– Ты сотворил мне малыша!

– Нет, Мак!

Он приподнял ее, чтобы посмотреть ей прямо в глаза. Его лицо все осветилось от улыбки. – Это просто прекрасно! Когда ты узнала об этом? Когда он должен родиться?

– Я узнала сегодня днем. Малыш должен родиться в августе, летнее дитя…

– Боже, как я рад, дорогая. – Он начал целовать ее лицо, губы. – Почему ты мне сразу не сказала об этом, когда я пришел?

Она посмотрела на него.

– Если сказать правду, я думала об аборте. Он помрачнел.

– Мак, тебе не следует этого делать. Этот ребенок должен родиться. И ты сразу же выйдешь за меня замуж… Я стану хорошим отцом!

Маккензи соскочила с дивана и побежала в кухню.

– Я забыла про обед. Он, наверно, весь сгорел. Я подумала, что мамочка и папочка поедят дома… О Боже!

Он пошел за ней на кухню, и, когда она наклонилась, чтобы заглянуть в духовку, обнял ее сзади.

– Я сказал, что тебе нужно выйти за меня замуж, – повторил он, щекоча ее шею своим носом.

Она медленно выпрямилась и повернулась к нему.

– Ты считаешь, что я принадлежу к тому типу женщин, которые выскакивают замуж в ту же секунду, как только забеременеют? – спросила она. – У нас еще будет масса времени для этого, если мы не надоедим друг другу скоро.

Он отодвинулся от нее с обидой и, чтобы скрыть свои чувства, сделал вид, что ему что-то нужно в холодильнике.

– По этому поводу нам нужно выпить самого лучшего шампанского! – воскликнул он.

Она наблюдала за ним, ей показалось: что-то не то… Он слишком желал продемонстрировать, как рад. Но когда он предложил тост, Маккензи обняла его и поцеловала в мягкие светлые волосы.

Она надеялась, что у ее ребенка будут такие же волосы.

– Мак, не отстраняй меня. Я правда хочу стать настоящим отцом!

Она обнимала его и гладила по голове.

– Малыш, все зависит от тебя, – тихо сказала она. Шампанское подтолкнуло их к сексу. Так было всегда.

После того, как они прикончили бутылку, они занимались любовью на кушетке в гостиной. Он был таким нежным и мягким и старался доставить ей удовольствие. Он долго ласкал ее между ног. Сначала нежно, потом его пальцы стали более настойчивыми, пока она не начала стонать. Он довел ее до оргазма и потом быстро лег сверху и вошел в нее. Он не вколачивал агрессивно свой член в нее, а нежно покачивал Маккензи, и потом она достигла еще одного оргазма, но только более насыщенного. Но в этом удовольствии, кроме сладости, присутствовал и оттенок горечи. Она испустила долгий стон, когда Элистер кончил.

Этот ребенок сильно связал их друг с другом. Вне зависимости от того, поженятся они или нет, они все равно станут его родителями. Она с чувством вины подумала об Эде и в первый раз в жизни пожалела, что все так случилось.

Как только на следующий день Элистер ушел из дома, она вызвала Эда к себе на квартиру. Она устала от переживаний прошлого дня и тихо сказала ему:

– Я не хочу, чтобы вы что-то делали или говорили кому-нибудь о пропавших деньгах. Я вложу эти суммы в кассу.

Эд откинулся на спинку софы и высоко поднял брови.

– Вы не собираетесь его ни в чем обвинять?

– О Эд! Как я могу сделать это?

– Вы просто должны пойти со мной в ближайший полицейский участок!

Она провела рукой по растрепанным волосам.

– Нет.

Они смотрели друг на друга. Так продолжалось некоторое время, потом он спросил:

– Мне даже не предложат кофе? Маккензи с улыбкой повела его на кухню.

– Я вчера пыталась готовить, – сказала она, объясняя хаос в кухне. Потом налила воды в кофейник. – Мне никогда не следует этим заниматься.

Он смотрел, как она насыпала гранулы кофе в две толстые фаянсовые чашки.

– Он пользуется наркотиками, не так ли? – спросил Эд. – Говорят, что он здорово курит «травку». Но потом он станет употреблять более сильные наркотики – они всегда это делают, особенно, когда могут себе позволить!

– Эд, я не желаю ничего слушать, – сказала она, подвигая ему тарелку с печеньем.

– Можно дать вам совет? Мне наплевать, что он англичанин и у него самый великолепный акцент в мире. Англичане всего лишь люди, и, время от времени, они вышвыривают из своей страны самых плохих ее граждан.

– Он не такой плохой, Эдди, – мягко заметила она.

Она увидела в его темно-синих глазах настоящую озабоченность. Ей так хотелось, чтобы он обнял ее и дал ей силу, поддержку и все остальное, чего она не могла получить от Элистера. Он сидел за столом в кухне, а Маккензи стояла за его спиной. Она положила руки ему на плечи.

– У меня будет ребенок, – сказала она ему в затылок. Он обернулся и посмотрел на нее.

– Да, – грустно сказал он, – я так и думал. Вы выйдете за него замуж?

Маккензи пожала плечами.

– Я не знаю, он этого хочет, но я не уверена, что хочу выйти за него замуж. Я только знаю, что буду рожать. Это для меня главное!

– Вот как? – криво усмехнулся Эд. – Большинство людей считают, что сначала свадьба, а потом дети…

– Эдди, я отличаюсь от остальных людей. Разве ты этого еще не понял?

Он вскочил и уставился на нее.

– Ты воспитывалась так же, как и я! И нечего тебе что-то выдумывать!

Она засмеялась.

– Ты не знаешь, что в этой стране идет революция. Ты такой правильный, такой точный, Эдди. Сейчас не обязательно все делать, как делали раньше.