Ярославль Тутаев

Декоративное убранство фасадов основного четверика Николы Мокрого в виде пучков полуколонок с бусинами- перехватами и изразцово-кирпичных наличников прямоугольных окон появилось позже, в конце 1680-х — начале 1690-х гг. Одновременно алтарные окна также были украшены новыми изразчатыми наличниками (илл. 70). Они представляют собой законченные орнаментальные композиции, обрамляющие сложно профилированные рамки проемов. Подобные же наличники были известны еще на одном ныне утраченном памятнике — церкви Петра и Павла на Волжском берегу 1691 г. Однако в художественном отношении и те и другие стоят гораздо ниже непревзойденного шедевра ярославского декоративного искусства — знаменитого наличника окна церкви Иоанна Златоуста.

Небольшая приземистая трапезная церковь Тихвинской богоматери (зимняя) имеет редкой прямоугольной формы апсиду и увенчана декоративной главкой на квадратном постаменте. Ее основные фасады, как и обычно для зимних храмов, имеют весьма скромный, почти скупой декор.

В 1690-х гг. к западным фасадам храмов Тихвинского и Николы Мокрого были пристроены притворы, декорированные цветной керамикой с пышностью, необычной даже для Ярославля (из них лучше сохранился южный, у церкви Тихвинской богоматери). Особенно богато оформлены торцы притворов, для чего использован буквально весь арсенал художественных средств ярославского зодчества XVII в. Украшения из лекального кирпича сочетаются здесь с богатым изразчатым убором и росписью в треугольных тимпанах. При геометрически правильных силуэтах композиции фасадов обоих притворов асимметричны и определяются наличием двух разновеликих арочных входов. Больший из них фланкирован бочкообразными полуколоннами с перехватами, напоминающими аналогичные столбы у проездов колокольни церкви Рождества. Северный угол малой арки оформлен плоской, украшенной ширинками пилястрой. Цветистые изразчатые ленты оконтуривают тимпан, целиком заполняют широкий антаблемент, опоясывающий стены. Притворы увенчаны похожими на обелиски стройными восьмигранными изразчатыми шатрами, основанными на четырехгранном пьедестале. Изразцы заполняют поле ширинок, гирляндами спускаются на простенках между окнами или сплошным ковром покрывают большие плоскости стены.

Малоисследованные росписи церкви Николы Мокрого, созданные в 1673 г., были вторыми по времени на ярославском посаде после Николо-Надеинских. В них уже многое предвосхищает будущий блестящий взлет этого искусства в церкви Ильи Пророка, расписанной на семь лет позже. Впервые в ярославских стенописях события жития Николы (основная тема на северной и южной стенах центрального объема) развернуты перед зрителем в виде непрерывной, объединенной общим фоном ленты повествования. Западная стена церкви по традиции, идущей от Спасо-Преображенского собора, занята изображением Страшного суда. В его драматизированных подробностях чувствуется сила и темперамент большого художника. Исследователи различают здесь почерк нескольких мастеров, как предполагают, костромичей и ярославцев. Во всяком случае, присущие росписям богатство и красота орнаментов, выразительность жестов персонажей, широкий, размашистый рисунок и свободная компоновка изображений — все выдает руку первоклассных художников-монументалистов 1670-х гг. Росписи церкви Николы Мокрого были крупнейшим событием в художественной жизни Ярославля XVII в. (илл. 71–74).

77. Схематический план Закоторосльной части города Ярославля:

1 — ансамбль в Коровниках; 2 — церковь Параскевы Пятницы на Туговой горе; 3 — Федоровская церковь; 4 — церковь Николы Пенского; 5 — церковь Иоанна Предтечи в Толчкове; 6 — церковь Николы в Меленках; 7 — церковь Петра и Павла; 8 — дом Корытова

К сожалению, расположение памятника среди беспорядочной застройки слободской окраины, в отличие от большинства других городских храмов, было и остается маловыигрышным.

Высоко поднятый на подклете и покрытый крутой тесовой кровлей с полицами так называемый дом Иванова (ул. Чайковского, 4) является типичным образцом древнерусского жилого дома богатого горожанина, в нижнем этаже которого расположены складские помещения, а во втором — жилые покои. Плоские пилястры в местах пересечения основных стен, тонкий междуэтажный поясок, карниз и ряд одинаковых несложных наличников окон исчерпывают перечень нехитрого убранства его фасадов (илл. 76). Наружное крыльцо со двора вело в сени, делившие дом на две половины.

От дома Иванова хорошо видна высокая ярусная колокольня церкви Никиты- мученика конца XVII в. (ул. Салтыкова-Щедрина, 40). Ярусное построение роднит ее с огромной, изукрашенной колокольней Толчковского храма. Однако колокольня Никитской церкви решена несравненно более лаконично. Обаяние ее архитектурного облика кроется в четком, выразительном силуэте, в великолепном динамизме убывающих по высоте ярусов (илл. 75).

Далеко на запад, за городской чертой, за оврагом Паутовцем, у небольшой речки, впадавшей в Которосль, в 1670–1678 гг. была выстроена церковь Владимирской богоматери (угол Мышкинской и Рыбинской улиц). Суровый облик этого храма, почти лишенного декоративного убранства фасадов, соответствовал его местоположению на божедомке — месте общего захоронения неимущих. Его три невысоких шатра, поставленные по оси север — юг над главным прямоугольным объемом, — последний отзвук некогда распространенной в ярославском зодчестве формы завершения.

Из шести каменных храмов, выстроенных во второй половине XVII — начале XVIII в. за пределами Земляного города вдоль берегов Волги, к нашему времени хорошо сохранился только один. Это церковь Благовещения (Волжская наб., 51), поставленная жителями Рыбачьей слободки в 1688–1702 гг. недалеко от старого Семеновского взвоза (ныне Красный спуск) и расписанная по их же заказу в 1709 г.

Ее композиция предельно проста. Одноэтажная бесстолпная церковь с самого начала была покрыта четырехскатной кровлей. Сложные вычурные главы относятся ко второй половине XVIII в. и теперь сохраняются как пример очень распространенной в то время в Ярославле формы декоративного завершения. С запада к ней пристроена широкая закрытая паперть, над которой прежде возвышалась высокая ярусная колокольня. Стены здания почти лишены украшений и лишь прорезаны большими арочными нишами окон. Лаконизм в обработке фасадов восполняется прекрасными пропорциями этого сооружения. Наряду с церковью Николы Рубленый город — это один из тех памятников, которые послужили образцом для развития ярославской культовой архитектуры в XVIII в.

В древних слободах за Которослью

За переправой через Которосль (находившейся вблизи моста, чуть ниже по течению реки) вдоль Московской дороги в XVI–XVII вв. располагалась Ямская слобода (к юго- востоку от нее начиналась слобода Коровницкая).

На небольшой возвышенности, входящей в панораму Закоторосльной стороны Ярославля — Туговой горе, находится старинное кладбище. С этим местом ярославцы связывают один из самых драматических эпизодов истории города — кровопролитную битву 3 июля 1257 г. местных жителей с отрядом золотоордынского хана, в которой погибло много ярославских дружинников. Здесь в тени деревьев стоит небольшая скромная одноглавая церковь Параскевы Пятницы 1692 г. — еще один образец очень простой по архитектуре церкви с трапезной.

При подходе к кладбищу по дороге, вьющейся по склону холма, в просветах между уютными одноэтажными деревянными домиками виднеется вдали величественная панорама сооружений Спасского монастыря, в солнечные дни очень эффектно освещенных после полудня.

Выше по течению Которосли начиналась самая большая и богатая из ярославских слобод — Толчково. Изделия местных кожевников славились не только на местном, но и на международном рынках. Одним из интересных архитектурных памятников, расположенных здесь, является Федоровская церковь 1687 г. (ул. Емельяна Ярославского, 16). Очень показательна история сооружения этого храма, записанная ее современниками в пространной «Повести … о создании Федоровской церкви». Как и большинство посадских храмов, она создавалась на коллективные средства окрестных жителей, которые принимали участие в обсуждении форм будущей постройки. Так как в качестве образцов были предложены две церкви — Петра-митрополита в Спасской слободе и Вознесения в Кондаковой слободе (обе за Земляным городом), то решили обмерить «обоя стены и величество тоя» и выбрали, как более крупную и значительную, вторую из них. «Того же дня начаша полагати оную меру», то есть разметили план постройки, после чего «весь народ» копал рвы, забивал дубовые сваи, бутил фундаменты. И только после того, как фундаменты были готовы, вызвали строителей («наяша каменноздателей»), которым было продиктовано уже совершенно определенное планово-композиционное решение будущего храма. Свое мастерство и художественный вкус «каменноздатели» могли, таким образом, проявить только в оформлении его фасадов и завершения (илл. 78).

78. Федоровская церковь. 1687

Как и многие посадские храмы того времени (Вознесения, Дмитрия Солунского, Крестовоздвижения), Федоровская церковь вначале не имела галереи. Высокий четверик поднимался прямо с земли, и входом в него служили скромные крыльца, одно из которых с северной стороны сохранилось. Только через полстолетия, в 1736 г., с запада к храму была пристроена существующая ныне закрытая паперть с высоким крыльцом. Еще позже появился южный придел.

Главное внимание в архитектуре Федоровской церкви уделено ее венчающим частям. Декоративные полукружия, завершающие стены, опираются на очень широкий пояс, состоящий из двенадцати профилированных кирпичных рядов. Они являются основным и почти единственным украшением стен. Пучинистые главы на вытянутых барабанах подняты очень высоко. Чувствуется, что силуэт здания был в центре внимания зодчих.

Семь ярусов стенописей главного храма выполнены в 1715 г. Федором Игнатьевым и Федором Федоровым «с товарищами». Творчество этих ведущих мастеров рубежа XVII–XVIII вв. известно по росписям еще нескольких ярославских храмов. Здесь мы имеем дело с одной из наиболее зрелых их работ. Среди них самыми интересными являются росписи на темы прославления богородицы, занимающие шестой ярус сверху. Здесь много реалистических сцен, многое заимствовано из окружающей художников действительности. Кроме того, все сюжеты этого повествования глубоко поэтичны, пронизаны духом романтической сказочности. Начиная от восточного угла южной стены, где изображено, как костромской князь Василий «обретает» икону Федоровской богоматери на вершине сосны, и далее художниками ведется занимательное повествование о чудесах, якобы творимых этой древней реликвией. Преобладают военные сюжеты: победа над Батыем и связанный с ней пожар Костромы, избавление Москвы от Тамерлана, освобождение Царьграда от сарацин, осада литовцами Киево- Печерского монастыря. Изображены пушки, развевающиеся трехцветные петровские флаги. В бесконечном калейдоскопе подробностей нельзя не ощутить той увлеченности, с которой работал здесь талантливый мастер.