Ярость демона. Узник

– Отличный товар, – наконец-то произнес ниппонец. – Берем.

И назвал цену. Залихвацкий очень порадовался, что сам не озвучил ее ранее, так как предложенная ими цена была выше той, с которой он хотел начать торговаться. Своим чутьем он понял, что у этих работорговцев специальный заказ на детей – будущих гладиаторов. Указав свою цену в полтора раза выше названной, он принялся за торговлю. После завершения оной, ниппонцы унесли пленника на свой дирижабль и улетели, тем самым подтвердив наличие специального заказа.

Дирижабль работорговцев.

Как только я очнулся, тут же вспомнил все произошедшие со мной события. Первое, что я почувствовал, это что-то на моей правой ноге. Открыл глаза. Увиденное мне совсем не понравилось: к моей ноге была прикована цепь, которая, в свою очередь, крепилась к металлической скобе в стенке… «Кстати, а где это я?», – мелькнула у меня мысль. Хотел осмотреться, но натолкнулся взглядом на детей. И тоже прикованных. Это меня очень расстроило, но в то же самое время вызвало очередной прилив ярости. Вот только я не знал, на кого ее направить. Успокоившись, я начал вспоминать, что со мной произошло. Утренняя тренировка, я возвращаюсь домой, что-то вызвало у меня подозрение. Что? И я принялся анализировать, а спустя буквально пять секунд понял: запах, неизвестный человеческий запах. Будь это немного дальше, я бы не обратил внимания, но в данном случае он исходил от моего логова. А потом ко мне кто-то применил магию. Если бы не последовавшие судороги, я бы решил, что это паралич, а так не знаю. И вот после этого следует провал в памяти.

– Ничего, – прошипел я, – запах я хорошо запомнил, никуда ты от меня не денешься.

Я почему-то пребывал в уверенности, что запах соответствует именно тому человеку, который меня сюда определил. Нормально объяснить это свое мнение я не мог, уверенность шла откуда-то изнутри.

– Что ты сказал? – раздался голос справа от меня.

– Ты знаешь, где мы? – спросил я паренька лет четырнадцати.

– Знаю, – с какой-то обреченностью ответил он.

– Рассказывай.

Я слушал его и поражался. Додуматься до того, чтобы проводить бои среди детей – это какие же надо иметь извращенные мозги?! До этого могли додуматься только люди, только среди них могут родиться такие нелюди. «Права была мама, права», – в очередной раз подумал я. Мой сосед состоял в какой-то банде, грабившей людей, и за какую-то там провинность их главарь продал его, своего подручного, работорговцам. Находимся мы на дирижабле, а везут нас в Южную Америку, где нам предстоит стать гладиаторами на потеху местным индейцам. Перспектива совсем не радостная, я бы предпочел остаться в Российской Империи: она, по крайней мере, находится в том же месте, что и моя страна в моем родном мире.

– Слушай, а как тебя зовут? – спросил он в конце своего рассказа.

Но я не ответил: после его признания в своих похождениях мне было противно с ним общаться. Он еще какое-то время смотрел на меня, затем отвернулся. Я задумался о дальнейших действиях, но сразу понял, что информации почти нет, а значит и переливать из пустого в порожнее не имеет смысла. Вот, кстати, прекрасная поговорка есть у русских, да и других хватает. В моем мире таких коротких, но емких выражений не было.

Открылись двери, и в помещение вошли два человека, которых я начал с интересом рассматривать. Я только несколько раз видел эту разновидность расы людей, поэтому с интересом наблюдал за ними. Что сразу бросилось в глаза: мы для них – товар, именно так купцы смотрят на продаваемые вещи. Значит, действительно работорговцы. Сейчас они раскладывали в подставляемые глиняные миски еду, при виде которой у меня… ничего не произошло. Отсутствовал тот сильнейший голод, преследовавший меня в последнее время. Нет, кушать я хотел, но как обычно в моем возрасте. Осмотрелся рядом с собой в поисках миски. Точно – стоит в небольшом углублении. А вот ложки не нашел, но оглянувшись, увидел, что мальчишки, получившие свою порцию, едят руками. Меня аж передернуло от этого. Но делать нечего – пришлось перебороть себя и кое-как поесть.

Минут через десять нам раздавали воду, наливая в эти же миски. Стало понятно, почему парочка ребят вылизывали тарелки. Сделав два глотка, я застыл, наконец-то поняв, что с момента прихода в себя мне не давало покоя. Я чувствовал потоки магии!

Российская Империя, город Екатеринбург, постоялый двор «Уставший путник».

Граф решил сам посмотреть на странного мальчика, поэтому утром направился к постоялому двору. Там он хотел совместить приятное с полезным: покушать и понаблюдать. Прислуживать ему бросилась официантка. За весь завтрак он так и не увидел их нового работника, поэтому после еды направился к хозяйке заведения. Управляющий, видя это, умудрился каким-то образом не только обогнать его, но и сообщить о визите.

– Граф, – женщина сделала пару шагов ему навстречу, – какими судьбами?

– Все теми же, все теми, – граф подошел и поцеловал руку своей старой знакомой, – государственными.

– Неужели меня пришли арестовывать? – женщина в притворном ужасе прикрыла рукой рот.

– Ну, что вы! Как можно! Была бы такая нужда, мне пришлось бы взять с собой еще десяток ребят.

Граф намекал на то, что женщина была довольно сильной магессой, причем универсалом. Два года назад, во время попытки переворота, она вместе с еще двумя магами удержала вход в императорский дворец. Кто же мог знать, что измена закралась в самые высокие круги, и семью монарха спасти не удастся. В той короткой стычке она работала на износ, выжигая магические каналы, которые целители так и не сумели восстановить. Поэтому сейчас она представляла лишь небольшую часть от самой себя, могла оперировать магическими потоками, но очень слабо, да и уставала быстро. Нынешний император даровал ей дворянство, а сама она в своем родном городе открыла постоялый двор, который быстро приобрел популярность.

– Меня интересует ваш новый официант, – сказал он, когда они сели. – Как звать, откуда он, что было с ним интересного? Проверяли ли вы его своими способностями.

– Начну с последнего вопроса – нет, не проверяла. Я предыдущим вечером работала с магией, поэтому очень устала. Насчет остального… – женщина чуть задумалась. – Мне показалось, что он вполне хороший мальчик…

Граф задержался в постоялом дворе на целый час. Сначала был разговор с хозяйкой, затем с Афанасием, сообщившим некоторые детали, дополняющие картину, нарисованную его дочерью. В конце побеседовал с поварихами, кухарками и официантками. Из всех этих бесед он вынес заключение, что мальчик, как минимум, странный. Странность заключалась в том, что некоторые факты не соответствовали ребенку ни при каких раскладах и предшествующих событиях.

– Я хочу его видеть, – после некоторого размышления произнес он.

– А он сегодня не пришел на работу, – ответил находившийся рядом Афанасий, – и это очень странно, так как он показался мне очень ответственным, а я в таких делах крайне редко ошибаюсь. И, предвосхищая ваш вопрос, отвечаю: я не знаю, где он живет.

– Ваше сиятельство, – осмелилась спросить Мария Ильинична, – как же так случилось, что не уберегли цесаревну?

– Моя вина, – вздохнув, ответил граф.

Тщательные поиски по всему городу не принесли успеха – мальчик как сквозь землю провалился.

Дирижабль работорговцев.

Это была вторая остановка, на которой к нам привели еще пленников. Где мы находились, я не знал и, судя по лицам остальных, они тоже пребывали в неведении. А вот привели к нам людей с черной кожей. Я даже вначале подумал, что это местные демоны, предполагая, что черный цвет – это чешуя второй ипостаси, но кровь на плече одного указала на ошибочность моего мнения. И я вернулся к прерванному занятию.

С тех пор, как почувствовал магические потоки, я все время пытался к ним подключиться, но не преуспел в этом. Это больше всего напоминало попытку ухватить струю воды: вот она, рядом – протяни руку, и все будет в порядке. Но как только сжимаешь кулак, вода исчезает из него. Так и здесь было – я чувствовал потоки, но как только хотел их задействовать, они куда-то исчезали. Да, до инициации творить заклинания мы не можем, но чувствуем потоки и можем их «потрогать», что ли, «взять» в руку и чуть-чуть подвигать. А вот подключиться к ним и заполнить свой резерв, как и направить энергию из него по каналам – нет.

Кроме этих попыток, я пытался понять, почему внезапно начал чувствовать магические потоки. Ведь раньше я ощущал только бурю, а сейчас спокойное их течение. Ничего не мог придумать, кроме того, что это паралич так повлиял на мое тело, и оно каким-то образом перестроилось или что-то в нем появилось, или еще что-нибудь. Если бы восстановились все мои способности, то я бы смог освободиться, даже с моими небольшими знаниями. Всего-то надо было сдвинуть потоки, создав сильную концентрацию в металле, и тогда в этом месте он становится хрупким. Вряд ли это специальный сплав, устойчивый к таким манипуляциям.

От моих размышлений отвлекли какие-то выкрики со стороны, где приковали черных людей. Они, судя по интонации, высказывали что-то оскорбительное сидящим рядом мальчикам. Те молчали всего секунд пять, затем ответили. Ни одного языка, ни другого я не знал, но стало понятно, что это идет выяснение, кто главнее.

– Негры черномазые, – зло прошипел мой сосед, сплюнув на пол.

Так я узнал, что чернокожих людей называют неграми. Кстати, они выглядели старше нас года на два или даже три, поэтому, не будь мы прикованы, наверняка началась бы уже драка. Я перестал обращать внимание на эти «петушиные бои». Вспомнил, как я любил ходить смотреть на них, когда инкогнито гулял по улицам. Там тоже перед боем петухи, нахохлившись, кричали друг на друга. Особо сильные выкрики приветствовались толпой зрителей. Отринув и эти воспоминания, принялся работать со своим телом.