Ярость на коротком поводке
Шрифт:
– Грубо льстите, – буркнула Мария, хотя и была польщена.
– Я хоть слово соврал? – вновь обиделся толстяк.
– Ладно, теперь выкладывайте, что записано в закрытой части контракта. Я же ни в жизнь не поверю, что вы приперлись сюда только потому, что «ТерраОйл» позарез понадобился лаборант на полставки.
– Мы делаем инвестиции в самых разных областях, и нам требуются специалисты различных профилей. И в вопросе их квалификации мы не ищем компромиссов – нам нужны самые лучшие. Как вы. А дополнительное условие по большому счету всего одно – полная секретность всех работ. вам
– С каких это пор изучение чужеземных зверушек оказалось окутано такой плотной завесой тайны?
– В свое время вы все узнаете. Если согласитесь, конечно.
– А что заставляет вас думать, что я соглашусь? Помня о непростой истории наших взаимоотношений, такой шаг с моей стороны представляется крайне маловероятным. Чего ради?
– Ради науки, естественно!
– В моем представлении наука и секретность несовместимы, – категорично отрезала Мария, – мы с коллегами всегда открыто обмениваемся друг с другом полученными результатами. И по-другому я работать не согласна, так что ищите дальше.
– В силу целого ряда причин вы – лучшая из всех возможных кандидатур, – продолжал настаивать Морган, – и без вашего согласия я отсюда не уеду.
– Вам палатку поставить или в машине ночевать будете? Ночи тут, кстати, случаются весьма прохладные.
– И вам совершенно не любопытно?
– Жизнь научила меня, что чрезмерное любопытство вредно для здоровья. Не волнуйтесь, как-нибудь переживу.
– Поверьте, я бы все же предпочел обойтись без принуждения, – вздохнул Морган, – на старости лет люди порой становятся такими сентиментальными…
– После того, как моя мать покинула этот мир, у вас все равно больше не осталось рычагов, чтобы на меня воздействовать.
– А как насчет одного нашего общего друга, находящегося сейчас в несколько затруднительном положении?
– Это вы о ком? – невольно напряглась Мария, хотя внешне и оставалась расслабленной, продолжая лениво подпирать комбайн.
– Ой, да бросьте! Разве у нас с вами так много общих друзей? – Морган позволил себе улыбнуться уголком рта, – я же по глазам вижу, что вы все прекрасно поняли.
– Костя!? Что с ним!?
В одно мгновение всю насмешливую невозмутимость с Марии словно ветром сдуло. Она подалась вперед, чувствуя, как ее ноги стали вдруг предательски ватными и были готовы вот-вот подкоситься. Да, она с нетерпением ждала новостей о своем Чумазом, но по мере того, как дни ожидания складывались в недели и месяцы, нетерпение начинало все больше подменяться страхом. Ведь чем дольше нет новостей от близкого человека, тем выше вероятность вместо долгожданного письма получить извещение о смерти.
– Вот видите, нам всегда найдется, что обсудить, – толстяк не скрывал своего торжества.
– Что с ним!? – рявкнула Мария, шагнув вперед и угрожающе сжимая кулаки. Охранники Моргана, до сего момента со скучающим видом изучавшие окрестности, моментально взяли ее в прицелы своих винтовок. Все были настроены крайне серьезно.
– Тише, тише! – Морган поднял руки, желая ее успокоить, –
с ним все в порядке… более-менее. В данный момент он пребывает в «Соленом камне» – если вы в курсе, то это…– Я знаю, – кивнула девушка, – центральная Республиканская… тюрьма…
Ее ноги все же не выдержали, и Мария без сил опустилась на свежевспаханную землю. Она так долго гнала от себя мрачные мысли и опасения, так долго сопротивлялась отчаянию и апатии, так долго преодолевала пытку одиночеством, что сейчас, когда ситуация прояснилась, и нужда в продолжении борьбы с неизвестностью отпала, тот волевой стержень, что поддерживал ее все эти месяцы, в одно мгновение рассыпался в пыль. Девушка обхватила голову руками и заплакала.
– Эй! Ну что же вы так! – встревожился Морган, – еще ничего не потеряно!
– Я… просто… чего я только не передумала… все это время… – девушка шумно высморкалась, – а, ладно, не обращайте внимания, со мной все в порядке.
– С нашим проказником, насколько мне известно, тоже.
– Надолго он там застрял?
– По совокупности своих проделок он заработал на несколько пожизненных, так что, да, надолго.
– А как же его хваленая способность бесследно исчезать из любой темницы? – Мария недоуменно нахмурилась.
– Все его уловки работали ровно до тех пор, пока он не перешел дорогу самому Главнокомандующему, да еще вынудил того в итоге уйти в отставку, – Морган беспомощно развел руками, – от такого уже никакими деньгами не откупишься.
– В чем же тогда смысл вашего предложения, если вы ничем не можете помочь?
К Марии уже вернулось прежнее самообладание. Она поднялась на ноги, отряхивая штаны и всем своим видом демонстрируя, что ей жуть как не терпится вернуться к прерванной работе.
– Да, не в моей власти просто взять и вытащить его из застенков, но можно попытаться дать ему шанс. А уж он-то наверняка его не упустит.
Большего я обещать не могу.
– И вы ждете, что я поверю вам на слово?
– Вам письменные гарантии предоставить? – толстяк раздраженно тряхнул лысой головой, – я предлагаю вам фантастическую работу плюс уникальный, мать его, шанс для вашего друга, а вы нос воротите! Я бы на вашем месте не привередничал, предложение ограничено, и скидок не будет.
– Да согласна я, согласна! – крикнула Мария, перестав сдерживаться, – но что за работа-то?
– Я же объяснил – вы все узнаете на месте, – в улыбке Моргана проступила какая-то неожиданная для него мечтательность, – и когда я говорю, что она будет фантастической и невероятной, то ни капли не приукрашиваю. Вы уж хоть на этот раз мне поверьте!
Повинуясь раздраженному взмаху руки Калима, голографическая карта планеты съежилась в небольшой шарик, размером чуть больше футбольного мяча. Он еще несколько раз переключил режим отображения, но поверхность Пракуса неизменно окрашивалась в сплошной красный цвет. Около часа назад поступили свежие данные с зонда, и последняя отсканированная полоска легла на проекцию. Неохваченными оставались только приполярные области, но искать там пропавший корабль представлялось совсем уж бессмысленным.