Ярость on-line

Пару раз, бормоча ругательства, Глава Ордена сверялся с бортовым компьютером. Изучал карту on-line. Заблудиться в этом лабиринте было немудрено даже старожилам. «Кто так строит? — скрежетал зубами Череп. — Идиоты… Кореш тоже хорош — забивать „стрелку“ в такой дыре. Он бы еще в Клоповник поехал. Придурок…» Если глава Ордена и посещал прежде это место (учитывая рассуждения о том, достаточно ли переулок «глухой»), то с тех пор утекло немало чужой крови. С другой стороны, не мог же Череп простодушно признаться, что в обитаемом Гетто (не считая Клоповника и Запретного города) существует хотя бы один переулок, ему неизвестный? Потому-то карта пришлась весьма кстати.

Глава Ордена притормаживал, пристально изучал таблички с названиями улиц. Феноменальная редкость: таблички, как правило, либо отсутствовали, либо их камуфлировали многолетние пласты граффити — примитивное, варварское искусство, излишний раз подтверждающее, что в кремниевый век «человек прямоходящий» столь же недалек от примата, как и первые пещерные люди. Видные антропологи, обнаружившие катастрофическую неприспособленность нынешнего homo к внешнему миру (без машин, обустраивающих его жизнь, человек ни на что не годился), получили бы в этих трущобах наглядные подтверждения своим выводам. Казалось, над стенами домов поработала свора неандертальцев, вооруженных баллонами с аэрозольной краской. Они, шумные и недалекие особи, поставили перед собой целью создание великого шедевра — иллюстрированного атласа «От половой анатомии и андерграунда до…». Собственно, похабными картинами «шедевр» исчерпал себя.

Нетрудно представить негодование Черепа, когда вместо вожделенной таблички его рыщущий взгляд обнаруживал детальное, красочное, непристойно большое изображение… женского полового органа. Оно воистину не знало предела.

Неожиданно свет фар «доджа» высветил чей-то силуэт: парнишка, изготовившийся к прыжку, точно юная лань. Глава Ордена притормозил, затем поддал газу. Взять! Абориген. Источник информации. Он-то должен знать эти края. Сообразив, что его заметили, парень кинулся наутек.

— Сукин сын! — ругнулся Череп. — Не уйдешь, гаденыш!

Броневик свернул в подворотню следом за безволосым, проявляя проворность бегемота, вынужденного пробираться сквозь тропический лес.

Но парень, похоже, знал эти места очень хорошо. Новый его маневр знаменовался узкой пешеходной улочкой. Чтобы в нее протиснуться, «доджу» требовалось снести две-три кирпичные стены. Броневик, разумеется, был способен и на большее (скажем, протаранить бетонную плиту в двадцать-тридцать сантиметров), если бы гангстер панически не боялся содрать с брони краску (один пункт из короткого перечня «Страхи опасения Черепа»: «… Кто так моет, придурок?! Останется царапина, я с тебя шкуру спущу!» Все знали — он не шутит). «Додж» затормозил. Курта швырнуло на ремень безопасности. Юркая тень свернула за угол и исчезла.

В свете фар броневика, мощных, будто прожектора, безразлично плясали пылинки.

Внезапно во тьме мелькнула тощая спина. Уверившись, что гости отстали, парень, то и дело оглядываясь, перешел на шаг. «Гаденыш!!» Череп выхватил ТТ. Прикоснулся к стеклоподъемнику. Стекло не опустилось, а практически рухнуло. Бандит взвел курок, собираясь всадить в аборигена парочку пуль. Курт, отказываясь верить собственным глазам, едва успел схватить шефа за руку. Ствол уперся в бронированную крышу. Безволосый, скрежеща зубами и бешено вращая глазами, уставился на метаморфа. Глаза в глаза.

Волк ощерился; другая лапа непроизвольно напряглась — точно затвором щелкнула. Эти когти вырвали бы у Черепа трахею, вздумай тот дернуться. И — будь что будет. Но гангстер почувствовал, что смерть подкралась совсем близко. Расслабившись, глава Ордена пришел в себя так же неожиданно, как и обезумел. Взгляд гадливо ощупал волчью лапу.

— Не прикасайся ко мне! — прошипел он.

Курт и бровью не повел. Ярость по-прежнему бурлила в нем. Убедившись, что безволосый не намерен делать глупости (а паренек убрался восвояси), Курт разжал пальцы. Дурацкая ситуация. Словно глупый сон.

«Барашек» выразил неудовольствие предостерегающим шипением в динамиках. Секундой спустя салон наполнил плотный саунд: «Def Leppard».

«Animal».

Волк, не мигая, таращился на босса.

Череп был не дурак. Помедлив, он спрятал пистолет в кобуру. Вновь взялся за «баранку». Выжал сцепление, газ. «Додж» резко сорвался с места.

Остаток пути они преодолели в абсолютном молчании. Группа из Великобритании, преодолев временной барьер во многие десятилетия, пела о неразделенной любви к фауне. «Барашек» продвигался по темным улицам. Ориентируясь по картам оп-Ипе и (чудом уцелевшим) табличкам, Череп кое-как достиг искомого перекрестка. Старая школа, ветхое трехэтажное здание с выщербленными окнами, размалеванное непристойными граффити, задыхающееся в плену колючей проволоки, осталась позади.

Броневик вырулил в проулок, темный и тесный, не отличимый от предыдущих. Череп застопорил ход. «Def Leppard» заткнулись. На другой стороне перекрестка виднелся широкий обтекаемый силуэт — чей-то транспорт. Семисотый «Мерседес». Фары зажглись и потухли, точно черная пантера на мгновение раскрыла огромные желтые глаза. Глава Ордена повторил манипуляцию. («Штатному киллеру» показалось, что он угодил на конспиративную встречу агентов иностранных разведок — «Весна 41-го».)

Дверцы «мерседеса» открылись. Из машины показались четверо. Молодые, подтянутые. В строгих костюмах, один — в пальто. Вряд ли безоружны.

Курт не успел опомниться, как Череп потянулся к замку.

— Погодите, я…

— Да пошел ты, — огрызнулся гангстер.

Оказавшись вне крепкой брони, безволосый захлопнул дверь и с нарочитой неспешностью оправил полы плаща (манером, также инспирированным киноискусством, на сей раз — спагетти-вестернами). Несколько мгновений Череп и четверо «всадников» (кто еще это мог быть?) разглядывали друг друга.

Незнакомец в пальто выступил вперед. Глава Ордена шагнул Навстречу.

Нещадно матерясь, Волк открыл дверь («барашек» не сопротивлялся. Знал, что в данный момент они оба работают на благо Ордена), рефлекторно накинул на голову капюшон и быстрым шагом двинулся за Черепом, каждую секунду ожидая выстрела в спину. Дивное место для ловушки.

Строения, теснившиеся на перекрестке, насчитывали три-четыре этажа. Курт вертел головой, вглядывался в темные проемы; ждал, что вот-вот сверкнет отраженным светом снайперская оптика, рассечет темноту лазерный прицел, скользнет по крыше стремительная тень. Слушал шорохи, насыщал ноздри запахами. В случае ЧП он мог предпринять очень немногое: сбить бандита с ног или попытаться пустить в ход свое единственное (не считая «врожденного») оружие — «Smith&Wesson», надежно упрятанный в патронташе. Вряд ли атакующие подойдут достаточно близко, чтобы позволить противнику пустить в ход когти и зубы. Сбить безволосого на землю и стрелять? Или — сперва стрелять, а затем повалить? В конце концов, он прежде всего — убийца и только потом — телохранитель.

Заметив Волка, «всадники» остановились. Напряглись.

Трое не представляли собою ничего особенного. Крепкие, плечистые боевики. Четвертый, во-первых, был много старше — сорок, сорок пять. Во-вторых, его глаза, его лицо, манера держаться выдавали личность, привыкшую отдавать приказы, а не исполнять. Вырядись он в рваные лохмотья, а не в прикид от Армани, его тут же выдал бы с головой взгляд.

Мужчина в пальто вытащил руку из кармана. (Курт изготовился к прыжку.) Пальцы, затянутые в черную кожу перчатки, повели в сторону Курта: