Ярость Сокола
Шрифт:
— Если разделимся, пропадешь, — возразила Тамара. — Вместе держаться надо. Саша, разве нельзя загрузить в его роботов новую версию программы?
— Для того я и приполз.
— Ну, слава богу! — Климов выдохнул.
— Не расслабляйся. — Саша покачал головой. — Теперь у Системы есть образец и, следовательно, возможность смоделировать наши версии. Если угадает в какой-нибудь неподходящий момент, может повториться нечто вроде этой стычки или хуже.
— Нужно вернуться наверх и захватить вертушку, — предложил Вася. — Такой наглости они от нас наверняка не ждут.
— На вертушку наших
— А на что хватит?
— Я знаю на что, — заявила Тамара. — Идите… то есть ползите за мной, тут недалеко.
— Где и что? — спросил неугомонный Климов.
— В пункте проката. — Тамара взглянула на Сашу. — Если транспорт будет достаточно компактный, агломераты смогут его тоже замаскировать?
— Если очень компактный, да.
— А фокусы эти мы сможем проделывать… ну по потолку проехать, например?
— Теоретически — да. О чем ты толкуешь, я что-то никак не пойму.
— Там увидишь. Не вертушки, конечно, но километров сто в час делают легко и никаких пробок не боятся.
— Велосипеды? — предположил Вася. — Нет, сотня — многовато. Байки, что ли?
— «Ай-свинги», — сдалась Тома. — Автопешеходы, если по-русски. В них можно даже по лестницам ездить, да хоть по перилам, они устойчивые, как неваляшки. Вон там полигон и прокат.
— Неваляшки! Дожили! — Климов рассмеялся. — В детство впадаем!
— А ты из него выпадал? Чем тебя не устраивают «свинги»?
— Тем, что это не транспорт, а кресла-кабинки о двух колесах, причем на одной оси. Забавная штука, но удирать на ней…
— Ты предлагаешь пешком? — глухо спросил Евстратов.
— Можно вплавь, по течению, — раздраженно ответил Вася. — Ничего я не предлагаю!
— Вот и помолчи. Мне так «свинг» сейчас в самый раз будет, да и тебе. Тома, где эти «люльки» выдают? Веди…
— Знаешь, Саша, чего я так и не понял? — сказал Евстратов, когда невидимки погрузились в забавные транспортные средства и бодро покатили по велодорожке в «центробежном» направлении.
— Чего? — Барков проводил взглядом удивленную парочку на тротуаре.
Они слышали жужжание моторчиков и шелест шин, но никак не могли понять, откуда он доносится. Волосы девушки шевельнул порыв ветра, поднятого невидимыми «свингами», и это удивило ее еще больше. Хорошо, что дождь закончился, но асфальт пока не высох. Иначе бы парочка и вовсе начала плевать через левое плечо, ведь тогда они увидели бы следы и отскакивающие от обтекателей брызги дождевой воды.
— Почему, во-первых, он дозвонился, а во-вторых, почему высветилось «Михайлов»?
— Вопросы правильные, — одобрил Саша.
— Не первый год замужем.
— Дозвониться ему помог «Сокол». Он временно снял посты. Все С-четвертые подчиняются моему биокомпу, как генералу, беспрекословно.
— А Михайлов тут при чем?
— А вот этого я пока не скажу. Не знаю точно, а фантазировать не хочу. Но мы это выясним. Поможете?
— Чем смогу. — Евстратов кивнул и тут же сморщился от боли в затылке. — Такое ощущение, что от макушки до пяток меня накачали парафином. Вид сзади — я думаю — сплошной синяк.
— Главное, не спереди, — встрял Климов. — Саня, а ты уверен, что нас никто не видит? Не хотелось бы оказаться
в положении голого короля. Над ним-то просто смеялись, а нас могут пристрелить.— Сейчас узнаем. — Саша взглядом указал вперед. Площадь Абельмановской заставы была частично перекрыта военной техникой, на броне которой сидели люди в черной униформе.
— Временный отрыв не принес лидерам гонки желаемого результата, — с интонациями спортивного комментатора изрек Вася. — Пелатон настиг гандикапа и сожрал с потрохами.
— Это что, цитата из античных мифов? — спросил Евстратов.
— Точно. — Вася усмехнулся. — Пелатон — сын Минотавра и Ариадны, а гандикап — приятель Геракла. Бухали вместе, тринадцатый подвиг обмывали.
— Тихо, балаболка, — шикнула Тома. — Услышат!
— В таком-то гаме? — Вася обогнал подругу и приблизился к Баркову. — Саня, может, по стеночке или по крышам?
— Нет. С площади уходим вправо по диагонали. «Сокол» утверждает, что там до самого Волгоградского проспекта никого нет.
— Опять на ловушку смахивает, — заметил полковник. — В чем-то Вася прав. Странно они себя ведут. Вроде бы не видят нас, но в то же время, похоже, направляют, куда им нужно.
— Для этого видеть как раз необязательно, — сказал Барков. — Да, нас направляют, и мы подчинимся.
— Думаешь, если сдашься, тебя увезут туда, где сидит Михайлов?
— Заманчивый вариант, но нет, не думаю. У Главного в запасе всегда было много секретных местечек. Зачем ему рисковать?
— Много местечек, говоришь? — Евстратов поравнялся с Сашей. — Откуда ты знаешь?
— Вы же читали материалы дела.
— Читал, но спрашиваю не об этом. У меня такое ощущение, что ты на кого-то намекаешь. На кого?
— Вычислить и поймать Главного — наша следующая задача, — ушел от ответа Саша. — Сначала надо остановить экспансию Системы. Давайте решать проблемы в порядке очередности, господин полковник. Хорошо?
— Договорились. — Евстратов чуть тронул клавишу тормоза и отстал на пару метров, но почти сразу прибавил скорость. — кто-то обещал до ста километров в час и по крышам-лестницам? Самое время попробовать. На хвосте «черные». Может, они нас и не видят, не знаю, но очень уж все это похоже на охоту. Сзади загонщики, впереди «номера».
— Охота вслепую? — спросил Вася.
— Вот и я сомневаюсь.
— Нас пока не видят, это точно, — заявил Саша. — Они ориентируются по косвенным признакам и думают, что мы на машине. В этом наше преимущество. Между техникой нет проездов, но проходы остались. Нашим «свингам» как раз это и нужно. На площади разделимся и проскользнем в щели, а на Талалихина снова встретимся.
План был хорош, если бы не одно обстоятельство. Между БТРами и прочей техникой, стоящей в очень хитром порядке — так, чтобы не мешать дорожному движению, но и не оставить без контроля ни одной щели, — просветы действительно были. Но в те из них, что пропускали машины, «Ай-свингам» соваться было опасно, а в пешеходные… опасно вдвойне. В них свободно проходили люди в черной униформе, но гражданские лица и даже бойцы из вражьего войска, только в обычном камуфляже, этих заманчивых «фермопил» почему-то сторонились. Можно даже сказать — шарахались от них, как от огня.