Ясень

Мальчик и тюльпан

Ищу тюльпаны жёлтые, ищу тюльпаны красныеИ с чёрно-фиолетовым укромным лепестком,По городской окраине, по детству светоясномуВожу родного мальчика с тюльпановым зрачком.Тюльпановый, бутончиковый, нежно-фиолетовый,Тугой, нераспустившийся, уклончивый дичок,Но как люблю мгновение за зимами, за летами,Когда он в мир раскроется, застенчивый зрачок!Тюльпан бесстрашно тянется,Тюльпан за землю отчую,Привязанный извечною привычкою любви,Так держится –За нашу, за единую, за общую!Так бережно старается соседствовать с людьми…Куда спешат-торопятся?Какую тайну крайнююВыискивают в атоме?Свет хрупок стал, как скло…Неужто в Книгу Красную –Тревожную, охранную –В запале человечество само себя внесло?О нет, пускай иссякну я в зверином крике тягостном,Лишь не остался б мальчик мой тюльпаном-сиротой,Лишь было б моё дитятко здоровым в детстве радостном,И в юности возвышенной, и в старости златой!Напрасно ль я в страданиях вострила слух и зрение?Не мне ли нынче выпало без выспренних затейПо высшему велению, по своему хотению,Смеясь, следить за играми тюльпанов и детей?1979

До креста

Сыну Андрею

Лелея сладость лепетного лада,Лия елей лета на уста,Ликует во младых атласах садаВседревляя родная красота.Об этих пущах грезила заранеМоя душа в младенческой дремеИ потому придумала о раеЛужайку, сад и церковь на холме.Кто рос в раю, до смерти не безроден,Хотя, быть может, сирый сирота:В отраде виноградов и смородинВсегда отверсты райские врата.Текут чрез них потоки световоли,Младенческие лики золотя…Не знаю, сколь садов в земной юдоли,Но в каждом – святоглазое дитя.Зелёный рай родным встречает взглядом –Подходит к сердцу Божья высота:Сады Эдема с Гефсиманским садомСообщены единостью Креста…1996

Летний человек

Я знаю: человек за мной придёт,Похожий на разгар и землю лета,Полюбит, поклянется, позовёт –Иль это только я читала где-то?Иль это только на короткий век,До бабьего, до августового зноя…В домах цветут ребята –Двое, трое,Чтоб не кончался летний человек.Чтоб шёл он рядом с милой по траве,Лелея, обнимая и покоя,По жёлтой, по раскрашенной канвеИз бабьего, из августового зноя…1971

Лес

Ах, как ветви туги и хлёстки!Уберечь не смогла щеки,Хоть ломись напролом сквозь чащу,Хоть ломай и вокруг секи!Хоть молись, хоть зови на помощь,Хоть в отчаянье падай ниц…Мне казалось, что лес зелёный,Мне казалось…А лес – он сиз.Сизый-сизый, как сон в июне,Как обида наивной юни…Я лежала. Давила лист.Не молилась, не защищалась –Лес был зелен, огромен, чист.Я лежала, парила кроной,Я смотрела на гладкий стволИ на свет выносила силуСердца, выжившего средь зол.1963

«Собака подошла и улыбнулась…»

Собака подошла и улыбнулась,И поглядела вдаль,И я смотрю,К чему собака взглядом прикоснулась:К заре цветной ли, к белому ларюПесчаного карьера?Может, в хвойномЛесу свои упрятала глаза?И показалось:Зрением спокойнымС землёй соединила небеса.1980

Голос тайны

Не явлен ни в одной примете,Неуловим, не найден снова –Он так и будет жить на свете,Как сердце яблока лесного.Ау, ау! Округа лета«Ау» мне сразу отвечает,Но всё молчит отшельник леса,Упрятав голос в иван-чае.Цветок срываю –Звук-последыш«Динь-динь» щебечет, улетая,Лишь лист осины, мой воспетыш,Парит, как будто запятая,Меж яблоком, цветком и птахой…Меж чем ещё?Ловлю отсрочку:Я всё пойму единым махом,Когда в стихе поставлю точку.Но всё ж хожу упрямой цацейИ не умнею ни на волос:Не надо тайны домогаться,Оставь в живых свободный голос.1992

По грибы

Оскудевают письмена –Не всё ж затворницей в светлицеСидеть от свету до темна!Уж по грибы пора девице.За указателем-перстом –Весёлый лес, и гриб-царёнокУжо белеет под кустом.Я чаю: он! Ан нет, ребёнок.Ах да! Здесь рядышком детдом.«Ты чей?»«Я свой, а ты чужая?»О, нет! Теперь идём вдвоем,Друг дружку не опережая.Во вдохновенье возведяВосторженность души и сердца,Я озираюсь: вновь дитя!Окрест меня одни младенцы.Грибов не видно. Тут и тамСреди дерев вихры и чёлки,Лес словно льётся по пятамГрибной детдомовской кочёвки.Что лес! Весь белый свет в горстиДетей, а коли наловчатся –Вольны до Млечного ПутиНа млечных крылышках домчаться!Я – с ними. Я хочу давноПерепроверить детской лирой:Когда – светло, когда – темно,Когда – в миру, когда – над миром…1995

Полынок

Округляется раннее поле,Вьётся свет из клубка новизны,На свету, на распутье, на волеПодрастает картина весны.Рядом я на весёлом пригорке –Беззаботней любого цветка!Зеленеет на белой оборкеГорько-сладкий узор полынка.Тянет за руку вольная воля,Журавли окликают синиц,И довольно и тихого поля,Чтоб добраться до громких столиц!1996

«Пуглива утренняя мгла…»

Пуглива утренняя мгла,Как сон, в котором я была.Взгляну в окно – уже синё,И синим кажется бельё,Летят по ветру рукава,И синим светится траваУ бочки с прелою водой,С непотонувшею звездой.Сегодня бочку обварю,Чтоб не рассохлась к сентябрю.В ней будет новая водаИ – надо ж! – новая звезда.1978

«Слезу промокаю и знаю уже…»

Слезу промокаю и знаю уже:Разлука есть чудо природы.Прощальная ветка кивает душе,Познаем же тайну свободы.Вольно приворотность слезы разгадать,Весёлым измаяться маем…Прощёное сердце несёт благодать,Простившее в рай принимают.И пращуры чтили простительный кругПрощанья – задолго до Лота,А нынешним смертным кому недосуг,Кому и совсем неохота…Последнее время.Пустеют домаИ рушатся в изнеможенье…А я разумею: последняя тьма,Прощённая Преображеньем.1999

Кони-птицы

Уж так повелось в казаках:Из люлек – на добрых коней,С младенчества – на рысаках!А лучшим был отрок Андрей…Далече водил табуны,Картинно держался в седле,Летали его скакуны,Как птицы небес по земле.Ему б до седой бородыВодить по степям лошадей,Но долго ль кому до беды? –На скачках разбился Андрей.Знать, писано так на роду:Уйти без грехов и долгов,Но в том же печальном годуПал лучший табун дончаков.Растерянный люд горевалВ догадках: напасть или разбой?И будущих горестей ждал,Беда ведь идет за бедой.И лишь безутешная матьРазгадку провидеть смогла:Святая Небесная ратьКрылатых коней увела.О, любящий взор матерей!На золоте вышних зерцалУвидела мать: средь огнейСиятельный Ангел АндрейВ том войске Христовом скакал.1996