Язва
Шрифт:
Семен Семеныч, чрезвычайно польщенный этим сведением (он тоже распространитель печальных сведений), полетел дальше, а я схватил своего
— Зачем вы ему это сказали?
— Ведь вы же мне сообщили…
— А зачем вы мне поверили?!!
— Ну, зачем же вам врать. Тем более, хутухта… который… портной…
— Я соврал!! — заревел я. — Сию секунду только и выдумал!! А вы, старый подлец, тухлая курица, уже и пошли передавать дальше! Исказили лицо по своему шаблону, да и пошли шептать на ухо!!! Генеральный штаб сообщает, что мы ведем по всей линии наступление…
— А Иван Захарыч…
— …Что на западном фронте немцев теснят…
— А у Поскудова говорили, что…
— …Немцы
весенней кампании не дотянут!!!— А у Поск… Ой, пустите, рука… больно!! Медведь…
Отдышавшись, эта осведомленная гадина сказала:
— Единственное, что меня утешает — так это, что у немцев самые большие пушки — восемнадцатидюймовые. Подумайте — всего 18 дюймов… Это ведь, кажется, не больше аршина длины? Ну, что они такими игрушечными орудиями сделают?! Да у моего Кольки пушчонка чуть не аршин длины. Такое, как у них орудие любой наш солдат возьмет подмышку и убежит. Иван Захарыч очень раскритиковал эти орудия. Одно только нехорошо — немцы уже около Лермонтова… Иван Захарыч говорил.