Язычник: Там еще есть надежда

А разглядывать было что. В отличии от тех первых двух воев, встреченных Вечеславом на дороге, эти были не в пример лучше вооружены. В высоких шлемах с носами, в виде стрелок, и с бармицами нисподающими сзади до плечей. Кольчуги грозно сидевшие на широких плечах, были перехвачены широкими поясами, на которых висели ножны, украшенные медной вязью. Рукава кольчуг доходили до локтей, а сами локти были защищены наручами. Не хуже были защищены и кисти рук, упрятанные в рукавицы, собранные, как и кольчуги из стальных колец, только меньшего размера.

Не дойдя до ворот пары саженей, полусотник остановил лошадь и холодным взглядом обвёл торчащие из-за тына лица. На его губах едва заметно мелькнула усмешка, но тут же исчезла, и лицо, обрамлёное усами и пышной бородой снова стало каменным. Вой с сулицей, опустил подобие белого флажка и принялся с более явным презрением на лице, оглядывать людей, а второй всё ещё пытался злым шёпотом осадить свою пританцовывающую лощадь.

— Кто голова здесь? — холодно бросил полусотник, опуская руку и беря в неё поводья.

Вопрос на несколько секунд повис в напружиненной тишине без ответа, но наконец, Кузьма Прокопыч, сделав несколько шагов в сторону ворот, и подойдя к тыну вплотную, громко ответил.

— Ну я.

Полусотник остановил взгляд на нём и кивнул.

— Так слушай меня, голова. Секрета в том нету, кто мы и зачем пришли. С Прони видать были гонцы уже? — уголки губ полусотника на секунду дёрнулись вверх. — Ну так, всё одно скажу, абы от меня твои люди слышали. Да и не всё тебе те гонцы донесли. То, что мы кмети княжьи, то ты знаешь поди, и то, что задолжали вы князю, того не должен не знать. Так вот, пришли мы урок вам определить, по ногате с дыму, да по куне с плуга, абы правду восстановить.

— Какая ж в том правда? — перебил Кузьма Прокопыч. — Мы с Владимиром ряда не клали, свободные мы от его власти.

— Не перебивай, голова, — холодно продолжил полусотник, прищурившись. — Ряд испокон существует, ибо земли эти князей Киевских. Так вот, платите, аки установлено, за семь лет сразу, и князь пощаду вам обещает.

— А ты не пугай, полусотник, — не сдержавшись, выпалил голова. — Я и сам полусотником в ополчении два десятка лет проходил.

— Да хоть тысяцким, — полусотник коротко усмехнулся, — Мне то что?

— А то, что не затыкай меня, я ровня тебе, а не челядь. А спрос за лета прошедшие какой может быть? Ежели бы вы изначала пришли, да урок установили, а то явились и сразу за семь лет стребовать хотите. Где тут правда твоя? Да и откуда ж знать мне, что от князя вы, а не разбоем в глухих местах промышляете.

— Вот печать княжья, — полусотник вытащил из торбы, прикреплённой к седлу, берестяной свёрток. — Здесь слово княжье к вам и урок им установленный.

Обождав несколько секунд, видимо решив, что за печатью должен выйти кто из весевых, но поняв, что те опасаются, он бросил бересту через тын. Стоявший рядом с Кузьмою Прокопычем Игнат, ловко поймал свиток, и передал голове.

— Но есть и неписанный указ, знать хочешь? — полусотник хитро посмотрел на Кузьму Прокопычу. — И по тому указу выходит, что урок за семь лет предыдущих не платить можно.

— И что за указ такой? — осторожно спросил голова, почувствовав тонкий подвох в словах княжьего кметя.

— Да прост указ тот, — полусотник улыбнулся. — Выполнишь, и твоим людям послабление буде. Выдай мне без свады головника, который в веси вашей укрылся, да дай войти к вам, абы дымы сосчитать, да плуги.

— Хм, — Кузьма Прокопыч повертел головой, — Нелепицу какую-то ты говоришь, полусотник. Откуда же в веси нашей головники взяться могут? Може ты перепутал, да не к тем пришёл? Так иди тогда своей дорожкой, честных людей не смущай.

— Ну, на то не надейся, к вам мы пришли, и не ошиблись. Головник тот из пришлых, с ведьмаком вдвое они у вас. Три дня тому назад, верстах в сорока отсюда, одного из воев наших он жизни лишил, мечом посеча. Выдашь его, плати за раз, не выдашь — урок за семь лет, да дикая вира [*]в сорок гривен на ваш горб ложится.

— Да какой головник с ведь… — Кузьма Прокопыч вдруг осёкся, и обернувшись, уставился на Вечеслава. — Ты?

Уже с половины речи полусотника, Вечеслав заподозрил неладное, а после того, как тот упомянул ведьмака, всё стало предельно ясно. Каким-то образом главный в этой полусотне знал о произошедшем на дороге. Но как всё это стало известно князю за столь короткое время?

Положив руку на рукоять, Вечеслав стал спиною к тыну, прижался к брёвнам, и приготовился… вот только к чему, он и сам сказать бы не смог, потому как мозг от такого сюрприза соображал туго. А после вопроса Кузьмы Прокопыча, мысли и вовсе застыли тягучей смолой.

Мужи словно по цепочке осмысливая сказанное, один за одним вперивали в него свои взгляды, в которых сперва читалось недоумение, а уже спустя секунд пять явная агрессия. Да и как ей было не появиться, когда вот он, виновник всего происходящего оказывается, да ещё не из своих, а пришлый.

— А я говорил вам, — услышал Вечеслав довольный голос Отая. — А? Что рязанцы? Не говорил разе? Вот вам и дождались.

— Подождите, — перед Вечеславом возник ведьмак, словно заранее прикрывая его от возможного нападения. А оно вот-вот должно было случиться. Кое-кто из держащих сторону Завида, уже потянулись к оружию, хотя и не с особым жаром. Помнили видать о том, что пришлый был гриднем, да и сваленный одним ударом лучший боец веси пока ещё им не позабылся. Хотя и легенда всё это служенье князю, и ругался про себя Вечеслав на своего спутника за ложь, но вот и помогло нежданно-негаданно. — Полусотник их кривит, первыми те два воя на нас напали. А родич мой защищался.

Сам полусотник, приподнявшись в седле, и вытягивая шею, пытался заглянуть за тын, словно убеждаясь, что сказанное им вызвало в веси нужную реакцию.

— А нам-то что?! — нарисовался из-за спин Завид. — Нам-то что с того, люди добрые? Разе наше дело, кто на кого напал, а кто в защиту шёл? Наше дело — весь правдой держать, а не головников да свадников привечать. Не так?

— Так — так, — раздались голоса, и Вечеслав не без горечи услышал, что голосов тех было довольно-таки много. Не меньше половины точно. Да и с чего им всем быть на его стороне?

Из согласившихся со словами Завида, вперёд разом шагнули человек восемь, поднимая своё оружие. Кто топоры, кто сулицы, а кто и клевцы*, предназначеные для пробивания лат и кольчуг, несмотря на то, что на Вечеславе не было ни одной стальной пластины или колечка. Вечеслав невольно потащил вверх меч, но ведьмак резко остановил его руку.

— Меч у него надо забрать! — закричал Завид, оставаясь на месте, и подначивая шагнувших к пришлому. — Голова, пусть он меч сам отдаст, али посекём его.