Чтение онлайн

ЖАНРЫ

Шрифт:

– Не говори так...

– Вся жизнь людей на ниточках и подвязочках, и все время где-то рвется...

– Не говори так!

К вечеру, словно вторя его мыслям, Жора, улучив момент, когда не было никого поблизости, стал приговаривать - без упрека, а скорее, с сожалением и досадой, в которых были и надежда, и понимание - навязчивое, требующее взаимности:

– Семен... Я не судья... Но не дело... Ты знаешь...

Бессонов, насупившись, молчал. Замолчал и Жора, было все ясно без объяснений.

Вечером они связались с конторой. И неожиданно на связь вышел сам Арнольд Арнольдович.

Голос его был властен, и голосом дорисовывалась вся крепкая фигура хозяина лова, с тяжелыми руками, плечами, спиной, грудью, пузцом, составляющими один непробиваемый монолит. С таким сложно было спорить сразу, с ходу. Чтобы спорить, нужно было бы собраться с духом, с мыслями, силами.

– Ты позавчера сообщал, у тебя есть триста пятьдесят центнер, - жестко, наполняясь железной стружкой помех, хрипела рация, и могло показаться, что говоривший и сам из железа, что из самого него во все стороны торчат колючие заусенцы.

– Есть триста пятьдесят, - согласился Бессонов.
– И больше должно быть: не знаю точно, сколько на тятинском неводе.

– Хорошо, - весомо хрипел Арнольд Арнольдович.
– Завтра придет пароход, СРТМ "Равный", скинь ему триста пятьдесят.

– А почему триста пятьдесят? Пусть берет, сколько наскребем.

– Надо триста пятьдесят.
– Арнольд Арнольдович умолк ненадолго и опять заскрежетал заусенцами: - Скинешь без оформления, без документов, как есть.

– Что значит, без документов?
– не понял Бессонов.

– А чего тебе значить?
– в свою очередь, с грозным недоумением рявкнул Арнольд Арнольдович.
– Без документов - значит без документов, как есть. Без бумажек. У нас с "Равным" вопрос по этой рыбе решенный...

– Хорошо, посмотрим, - вымолвил Бессонов.

– А тебе чего смотреть-глядеть?
– Стало слышно хрипучее дыхание видимо, совсем близко к губам придвинул микрофон.
– Я же тебе не говорю смотреть-глядеть. Я говорю: сдай хвосты без бумажек, а ты должен сдать. Давай-бывай, конец связи.

Рация замолчала. Первым опомнился Клим Удодов. Он во всю свою немалую длину еле вмещался на нарах. Повернулся, больно ударился виском о деревянный брусок стояка, приподнялся на остром локте, тихо отчаянно ругнувшись и потерев ушиб.

– Ишь, - сказал он, - а ведь же обуют. Триста пейсят центнер заберут и - до свидания. Не заплатят, обычное дело...

Бессонов пожал плечами, насупился, засопел, но согласился:

– Не заплатят...

– Так без штанов оставят.
– Удодов стал укладываться на место. Сколько ж едут и едут на наших горбах.

Бессонов, насупившись, сказал упрямым нудным голосом:

– А вот посмотрим завтра.

* * *

"Равный" повис в утренней дымке изящно и легко, словно парил над тихими водами, вобравшими в себя белизну тумана. Но солнце поднималось, развеивая иллюзии, СРТМ тяжелел и оседал из белого марева в темную воду. Через час траулер стал подавать длинные томительные гудки, призывая внимание берега. Но Бессонов еще вечером, после разговора с Арнольдом Арнольдовичем, отключил клеммы от аккумуляторов. Рыбаки, раздевшись по пояс, подставляя солнцу коричневые тела, сидели на песке, смотрели на пиратствующего гостя. Знали, что их, наверное, тоже обозревают с судна в бинокль. Таня позвала завтракать.

Они вернулись в барак, расселись за столом, но ели с ленью, поворочали ложками и отодвинули миски, стали прихлебывать обжигающий чай. И скоро в раскрытую дверь увидели, как от судна отделилась белая капелька, которая стала наносить на малоподвижные потемневшие воды пенный рубец. И тогда напряжение прорвалось, Удодов завертелся, заерзал на лавке, то и дело оборачиваясь к окошку, изрекая:

– Ну, щас...

Минут через пять моторная шлюпка положила якорь, двое выпрыгнули в прибой и, удерживая, довели шлюпку до песка. На берег выбрались еще двое, пошли к бараку. Из этих двоих в невысоком и даже мелковатом человеке Бессонов угадал по сдвинутой на глаза фуражке главного. Человек этот, войдя, сказал резким тоном:

– Здравствуйте.
– И стал тянуться, чуть ли на цыпочки ни привставал, чтобы казаться выше, и белую фуражку водрузил на самый затылок, черные усики воинственно топорщились, он будто внюхивался в непривычный дух чужого жилья.

– Здоров...
– ответил Валера, остальные кивнули.

– Кто бригадир Бессонов?

Вместо ответа Бессонов широким кивком пригласил его сесть. Невысокий не отреагировал на приглашение.

– Я старший помощник "Равного" - Быков, - торопливо и твердо сказал он.
– Почему вы не отвечаете по рации и не выходите в море, вы разве не получили указания?..

– А почему вы разговариваете со мной в таком тоне?
– тихо сказал Бессонов.
– Я вам здесь не старший помощник, я здесь за капитана.

Быков качнулся и, как бы опустившись с цыпочек, сделался маленьким, лицо его вспотело, раскраснелось, он растерянно приоткрыл рот с крупными и кривыми зубами.

– Тон как тон...
– промямлил он и сделался даже обиженным.
– Судно простаивает, а вам мой тон не нравится... Когда начнете отгрузку?

Бессонов опять кивнул на лавку.

– Чайку не хотите, Быков?
– И сам демонстративно взял кружку.

Быков округлил глаза, светлые и, наверное, способные бывать чистыми и наивными, когда он забывал о том, что он давно взрослый, почти сорокалетний мужчина, которому полагается выглядеть серьезно и даже сурово.

– О чем вы?
– Губы его дрогнули.
– Вы мне можете ответить: будет отгрузка или нет?

– Нет, - вяло сказал Бессонов и отхлебнул чаю.

– Что значит "нет"?
– Голос Быкова стал совсем тих.

– Без оформления квитков сдачи не будет, - спокойно сказал Бессонов.

Быков еще дальше на затылок сдвинул фуражку, обнажая коротко стриженный чубчик, слипшийся от пота.

– Но мы согласовали с вашим начальством...

– Флаг вам в руки...
– Бессонов пожал плечами.

Быков снял фуражку. Волосы его, потные, слипшиеся, были стрижены коротко и неаккуратно, со ступенечками, и Бессонов догадался, что человек уже несколько месяцев был в море.

– Ну и ну...
– Быков присел на край лавки.
– Налей, что ли, чаю.

Бессонов кивнул Тане. Она проворно загремела посудой. И вдруг Быков опять вскочил.

– А!.. Что же я сразу не сообразил!
– И торопливо направился к выходу и

дальше - почти бегом, матрос поспешил за ним.

– Скоро вернутся, - сказал Жора.

Поделиться с друзьями: