Юхан Салу и его друзья

— Вот так рождаются рекорды! — говорит Юхан маленькому Волли. — Без труда не выловишь и рыбки из пруда!

Юхан вспоминает еще несколько мудрых пословиц. Но, учитывая, что Волли еще мал, он держит их при себе. Только предупреждает мальчика:

— Никому не говори о том, что видел.

Вечером Юхан ложится спать довольный и успокоенный. Ведь после рекордного прыжка он раз пять прыгал одновременно и в длину, и в высоту. И каждый раз дальше пяти метров. Весь секрет в том, чтобы прыгать одновременно и в длину, и в высоту.

Дни, оставшиеся до дружеской спортивной встречи, Юхан по-прежнему проводит в тренировках. По-прежнему поднимается в воздух, как камешек из рогатки. И в один прекрасный день прыгает на пять метров и тридцать сантиметров, без веревки. В ногах выработался условный рефлекс, не иначе.

В эти дни Юхан сторонится Таммекянда. Они не поссорились, нет, но на соревнованиях они оба будут прыгать в длину, и Юхан думает, что… Да-а, лучше бояться, чем потом сожалеть.

Наконец наступает день, когда Эймар Ринда и Криймвярт приводят свои отряды на спортплощадку. Состязания прыгунов идут сразу же после забега на сто метров. Первым прыгает Юхан.

Вот он разбегается, подпрыгивает высоко-высоко, и восьмой «А» поднимает победный крик. Это хороший прыжок. Даже очень. Больше пяти метров.

Но Пайкре прыгает дальше, и теперь радуется восьмой «Б». А когда прыжок совершает сам Криймвярт, восхищению нет предела. Он устанавливает новый школьный рекорд — пять с половиной метров.

Как Юхан ни старается, спортсменов другого отряда ему не догнать. У него разбег медленнее — это видит каждый. У Таммекянда сильный разбег, но у него нет такого полета, как у Юхана. Вот бы к Таммекянду прибавить Юхана — получился бы хороший прыгун.

— А где вы тренировались? — спрашивает Криймвярт после первого прыжка у Юхана и Таммекянда. — На школьной площадке вас не было. Знаете, как мы увеличивали высоту прыжка? — начинает рассказывать Криймвярт после второго прыжка.

Оказывается, вместо вожжей можно с таким же успехом воспользоваться рейкой, которая употребляется для прыжков в высоту. Случилось то, что нередко бывает в мире. В двух разных местах сделали одно и то же открытие.

И во время третьей передышки ребята другого отряда делятся новостью. Вот что Пайкре вычитал из журнала «Физкультура»: если бегать за мотоциклом, можно выработать быстроту. Толстый Тидрик при помощи своего мопеда научил их быстро двигать ногами.

Слушая эти новости, Юхан Салу и Пауль Таммекянд только сопят.

Со счетом 32:30 дружескую встречу выигрывает отряд Криймвярта. Если бы Юхан Салу и Таммекянд выступили успешнее, выиграл бы их отряд.

Давно Юхан и Пауль вместе не возвращались из школы. Но теперь идут вместе. Пешком.

— Если бы я знал, что за короткий срок можно научиться скоростному бегу! — говорит Юхан и все время смотрит в канаву. Так он говорит, но думает совершенно о другом. О том, что Таммекянд мог бы прыгнуть лучше Криймвярта, если бы он, Юхан, рассказал, как увеличить высоту прыжка. Но теперь ничего не поделаешь. Юхан чувствует себя предателем.

— Хорошо умничать задним числом, — вздыхает Таммекянд и думает, что Юхан со своим высоким прыжком, может, и победил бы Криймвярта, если бы он, Таммекянд, не держал в секрете способа, как тренироваться в беге. Он вычитал в спортивной литературе, что спринтерам иногда полезно бежать под гору. Это ускоряет бег.

Сопя и посматривая в сторону, друзья идут домой. Каждый чувствует себя предателем.

Радиоухо (Четвертый рассказ Юхана Салу)

Сейчас я уже не думаю о виновниках. Если в истории с радиоухом вообще винить кого-нибудь, то не Эймара Ринда и не Тихого Мюргеля, а, пожалуй, то обстоятельство, что восьмиклассники должны держать выпускные экзамены. Немного и то, что после каждого экзамена мы устраивали в парке за школой разрядку. Обычно нас собиралось шестеро или семеро. Мы покупали в магазине вафли, лимонад и часа два сидели на склоне горы. Говорили всегда об одном и том же: «Этот экзамен — еще цветочки, а вот следующий… Шею свернуть можно! Страшнее ничего на свете нет, и все мы провалимся!» Даже Эймар Ринда, круглый отличник, разделял наши мрачные предчувствия.

На последней разрядке говорили об экзамене по истории. Разумеется, мы ругали этот предмет как только умели. Таковы учителя. Самый трудный предмет оставляют последним!

— Би-луби-лух! — Туртс очень громко закончил соло для саксофона, которое до этого мычал себе под нос. — Я лучше бы сорок дней учил математику, чем четыре дня историю.

Мы согласились с ним, хотя никто этому не верил.

— А кому вообще нужно знать, как шумеры хоронили своих покойников? — спросил Большой Вольперт. — Мне, во всяком случае, не нужно.

Мы снова кивнули в знак согласия. Из нас — никому.

— Кому нужно знать, как Иван Калита деньги загребал?

И это нас не интересовало.

Если бы в разговор не вмешался Таммекянд, разрядка закончилась бы, как обычно. После многословных заверений, что история нам не нужна, мы разошлись бы по домам повторять экзаменационные билеты. Но тут Таммекянд сказал:

— И чего вы все заныли… Если не хотите учить, давайте сделаем радиоухо.

Саксофон Туртса неожиданно замолк.

Идея Таммекянда, как и все хорошие идеи, была исключительно проста.

— Радиоухо — это маленький наушник, — сказал Пауль. — Сядешь готовить билеты, вынешь наушник из рукава, приложишь к уху и будешь слушать и записывать даты — одну за другой.

Мы уставились друг на друга. Никто ничего не понимал. Каким же образом?

— Как, как… Конечно, не по воздуху. По проводам, бараны вы этакие!

Мы молча снесли оскорбление. Мы все еще не понимали. Наконец изобретатель радиоуха решил все объяснить:

— Из-под парты, что стоит у окна, мы проведем провода к стене — это раз. Затем через окно на улицу — два. Оттуда в студию — три. А в студии соберем все книги и карты. Бери да диктуй в микрофон Куликовскую битву.

Мы довольно долго не могли прийти в себя. Нам самим бы никогда и в голову не пришло, что радиосвязь может иметь для школьников столь важное значение. Наконец Эймар сказал:

— Ну ладно… Хорошо. Провода… микрофон… Это я понимаю. А как ты, сидя у микрофона, узнаешь, что мне нужна именно Куликовская битва?

Я добавил:

— Наушник… легко сказать, наушник. А как я его присоединю к твоим проводам у всех на глазах? Возьму инструменты и полезу под парту? Или дам председателю экзаменационной комиссии плоскогубцы: мол, будь другом, помоги…