Юморедьки детские. Юбилейные
Шрифт:
вы. Идите лучше, доделывайте снеговиков.
Сказал это, и сразу сумасшедшая мысль пришла ему в голову. Волк первый раз за этот
тяжёлый день улыбнулся, включил метлу и резко стартовал вверх.
На следующее утро, только-только протерев глаза, волчица принялась тормошить волка.
– Ну что, растяпа? Ты раздобыл мне белую шубку?
– Естественно, дорогая! Вот она! – и волк торжественно взмахнул лапой в сторону
большой снежной бабы.
– Что это? – не поняла волчица.
– Как
– Ма-не-кто? – с трудом выговорила незнакомое слово волчица.
– Манекен, – повторил волк, – как в магазине. А на манекене твоя новая белая шубка.
Видишь?
– Вижу, конечно, – пробормотала волчица, которой было стыдно признаться, что она
ничего не видит.
– Ну так снимай её скорее и носи на здоровье! – радостно сказал волк.
– Пусть повисит пока, – сказала волчица, – я сегодня не очень готова.
– Конечно, – согласился волк, – пусть повисит. Это ведь твоя шубка.
И стали они с тех пор жить-поживать в мире и согласии. До самой весны.
Неожиданная математика
На уроке математики учительница Мария Ивановна вызывает к доске Улю Пчёлкину и
говорит:
– Решим задачку. В цирке выступал фокусник. Сначала он достал из шляпы трёх
кроликов. А потом подумал немного и достал ещё четырёх. В задаче спрашивается –
сколько всего кроликов достал фокусник?
– Двенадцать! – не задумываясь, отвечает Пчёлкина.
– Почему двенадцать? – спрашивает Мария Ивановна.
– Так он же фокусник, – улыбается Уля, – сначала достал трёх, потом ещё четырёх, и
получилось двенадцать.
– Хорошо, – говорит учительница, – тогда другая задачка. Слушаем внимательно.
Водитель грузовика проехал сначала три километра. Потом он посильнее нажал на газ и
проехал ещё четыре километра. Вопрос – сколько всего проехал водитель?
– Сейчас подумаю, – на мгновенье замерла у доски Уля, – он проехал один цирк, две
автобусные остановки и нашу школу.
– Откуда ты знаешь? – удивилась Мария Ивановна.
– А вон его из окна видно, – показала Пчёлкина.
– Надо меньше смотреть в окно, – сказала учительница, – и побольше в учебники. Вот
тебе ещё одна задачка. На день рождения мама испекла сначала три торта, а потом
подумала, что будет мало, и испекла ещё четыре. Посчитай, пожалуйста, сколько всего
тортов испекла мама?
– Чья мама? – спрашивает Уля.
– Допустим, твоя, – отвечает учительница.
– Тогда один, – говорит Уля.
– Почему один?
– Потому что моя мама говорит, что много сладкого вредно. Я вообще удивляюсь, что она
испекла целый торт, а не половинку.
– Как же мне научить тебя сложению? – вздыхает учительница.
– А никак, – отвечает Пчёлкина, – такая вот я ученица. Ничего со мной не получится.
– Хорошо, – говорит Мария Ивановна, – тогда мы поступим следующим образом. Ставлю
тебе
три плюс четыре.– Семёрку? – радуется Уля. – Ура! Мне поставили семёрку! Я – лучшая ученица!
– Садись на место, лучшая ученица, – улыбается учительница, – а говорила “не
получится” …
Нарисованное счастье
Когда зайцу Знайцу было очень мало лет и все звали его зайчик Знайчик, произошла с ним
такая история. Шёл Знайчик со своей мамой, грыз любимую морковку, и было ему
хорошо. Вдруг мама почувствовала неладное и говорит:
– Не отходи от меня далеко.
– Хорошо, мама, – послушно сказал Знайчик.
И тут же отпрыгнул в сторону. Испугался проползающего мимо ужа.
– Мама, змея! – закричал Знайчик.
– Видишь на голове два золотых пятнышка? – успокоила ребёнка мама. – Это не змея, это
уж.
– Тот самый уж? – удивился Знайчик. – Из стихотворения “Уж небо осенью дышало”?
Не успела зайчиха вспомнить, кто автор стихотворения, как между ней и зайчиком вырос
высокий-превысокий забор. Знайчик от неожиданности уронил морковку. Свою самую
любимую, которую даже во время землетрясений и извержений вулканов не ронял.
– Ничего страшного, – подумал Знайчик про забор, – сейчас обойду.
И пошёл вперёд.
– Рано пока волноваться, – решила зайчиха, – сейчас обойдёт.
И тоже пошла вперёд.
Идут они, идут, а забор не кончается.
– Сейчас, сейчас, – уговаривает себя зайчиха, – сейчас кончится.
А у самой в груди всё холоднее и холоднее становится.
– Мама, – кричит Знайчик из-за забора, – а сколько ещё забор метров будет? Десять?
Он дальше десяти считать не умел.
– Что ты, что ты, – успокаивает его зайчиха, – не больше пяти.
И идут дальше. По бескрайним степям идут, в бескрайних степях забор. По отвесным
горам ползут, на отвесных горах забор. По бушующим океанам плывут, и в бушующих
океанах тоже забор.
Совсем выбились из сил. Плетутся, еле лапами передвигают. И очень скучают друг без
друга. Вдруг Знайчик обо что-то споткнулся и упал.
– Мама! – кричит он. – Тут морковка, которую я уронил. Мы что, всю землю кругом
обошли?
Морковка??? Зайчиха чуть в обморок не упала. Это что же – вокруг всей земли между
ними теперь забор? И они никогда больше не увидят друг друга? Вот напади на них
сейчас стая голодных волков – и то не так страшно.
– Что ж, нарисую свою маму на заборе, – подумал Знайчик, – и буду на неё смотреть.
Взял кусочек красного кирпича, который валялся неподалёку, и стал рисовать маму.
– Знайчик, что ты делаешь? – грустно спросила мама. – Наверное, плачешь?
– Рисую тебя на заборе, – ответил Знайчик.
– Вот здорово! – немножко обрадовалась зайчиха. – Нарисую и я тебя! И буду смотреть, когда соскучаюсь. То есть и днём, и ночью.