Юмористические рассказы о привидениях

Все это, как я знал, было очень правдиво. Если бы не эта особенность мистера Хинкмана, я, возможно, с большей охотой поговорил бы с ним о его племяннице.

– Мне жаль вас, – сказал я, потому что я действительно начал испытывать симпатию к этому несчастному призраку. – Ваш случай действительно трудный. Это напоминает мне о тех людях, у которых были двойники, и я полагаю, что человек часто действительно очень злится, обнаружив, что есть другое существо, которое олицетворяет его.

– Ой! Эти случаи совсем не похожи, – сказал призрак. – Двойник или доппельгангер живет на земле с человеком; и, будучи точно таким же, как он, он, конечно, создает всевозможные проблемы. Со мной все совсем по-другому. Я здесь не для того, чтобы жить с мистером Хинкманом. Я здесь для того, чтобы занять его место. Так вот, Джон Хинкман очень разозлился бы, если бы узнал об этом. Разве вы не думаете, что это было бы так?

Я немедленно согласился.

– Теперь, когда он ушел, я могу немного успокоиться, – продолжал призрак, – и я так рад возможности поговорить с вами. Я часто заходил в вашу комнату и наблюдал за вами, пока вы спали, но не осмеливался заговорить с вами из страха, что, если вы заговорите со мной, мистер Хинкман услышит вас и войдет в комнату, чтобы узнать, почему вы разговариваете сами с собой.

– Но разве он не услышал бы вас? – спросил я.

– О, нет! – сказал другой. – Бывают моменты, когда кто угодно может видеть меня, но никто не слышит меня, кроме человека, к которому я обращаюсь.

– Но почему вы хотели поговорить со мной? – спросил я.

– Потому что, – ответил призрак, – мне нравится иногда разговаривать с людьми, и особенно с кем-то вроде вас, чей разум настолько встревожен, что вас вряд ли испугает визит одного из нас. Но я особенно хотел попросить вас оказать мне услугу. Насколько я могу судить, есть все шансы, что Джон Хинкман проживет еще долго, и мое положение становится невыносимым. Моя главная цель в настоящее время – добиться перевода, и я думаю, что вы, возможно, сможете быть мне

полезны.

– Перевод! – воскликнул я. – Что вы имеете в виду под этим?

– Я имею в виду, – сказал другой, – вот что: теперь, когда я начал свою карьеру, я должен быть чьим-то призраком, и я хочу быть призраком человека, который действительно мертв.

– Я думаю, это было бы достаточно просто, – сказал я. – Возможности должны возникать постоянно.

– Вовсе нет! Вовсе нет! – быстро сказал мой собеседник. – Вы понятия не имеете, какая спешка и давление возникают в ситуациях подобного рода. Всякий раз, когда появляется вакансия, если я могу так выразиться, на корабль-призрак поступают толпы заявок.

– Я понятия не имел, что такое положение вещей существует, – сказал я, очень заинтересовавшись этим вопросом. – Должна быть какая-то регулярная система или порядок очередности, по которому вы все могли бы сменять друг друга, как клиенты в парикмахерской.

– О боже, это вообще никуда не годится! – сказал другой. – Некоторым из нас пришлось бы ждать вечно. Всякий раз, когда предлагается хорошая вакансия, всегда возникает большой ажиотаж – хотя, как вы знаете, есть некоторые позиции, которые никому не понравятся. И именно из-за того, что я слишком торопился по такому поводу, я попал в свое нынешнее неприятное положение, и я подумал, что, возможно, вы поможете мне выбраться из него. Возможно, вы знаете случай, когда возможность появления корабля-призрака обычно не ожидалась, но которая могла представиться в любой момент. Если бы вы дали мне короткое уведомление, я знаю, что мог бы организовать перевод.

– Что вы имеете в виду? – воскликнул я. – Вы хотите, чтобы я покончил с собой? Или совершил убийство в ваших интересах?

– О, нет, нет, нет! – сказал другой с туманной улыбкой. – Я не имею в виду ничего подобного. Конечно, есть любовники, за которыми наблюдают с немалым интересом, известно, что такие люди в моменты депрессии предлагали очень желанные корабли-призраки, но я не думал ни о чем подобном в связи с вами. Вы были единственным человеком, с которым я хотел поговорить, и я надеялся, что вы могли бы дать мне какую-нибудь полезную информацию, а взамен я буду очень рад помочь вам в вашем любовном романе.

– Вы, кажется, знаете, что у меня есть такой роман, – сказал я.

– О, да! – ответил другой, слегка зевнув. – Я не мог бы находиться здесь столько, сколько был, не зная всего об этом.

Было что-то ужасное в мысли о том, что за мной и Мадлен наблюдал призрак, даже, возможно, когда мы вместе бродили по самым восхитительным и уединенным местам. Но, с другой стороны, это был совершенно исключительный призрак, и у меня не могло быть к нему возражений, которые обычно возникали бы в отношении существ его класса.

– Я должен идти сейчас, – сказал призрак, вставая. – Но я увижу вас где-нибудь завтра вечером. И помните – вы помогаете мне, а я помогу вам.

На следующее утро у меня возникли сомнения относительно целесообразности рассказывать Мадлен что-либо об этом разговоре, и вскоре я убедил себя, что должен хранить молчание на эту тему. Если бы она знала, что в доме есть привидение, она, вероятно, немедленно покинула бы это место. Я не упомянул об этом и так контролировал свое поведение, что я совершенно уверен, что Мадлен никогда не подозревала о том, что произошло. В течение некоторого времени я желал, чтобы мистер Хинкман приехал домой, по крайней мере, на день. В таком случае я подумал, что мне было бы легче собраться с духом и заговорить с Мадлен на тему нашего будущего совместного существования, и теперь, когда возможность для такой речи действительно представилась, я не чувствовал себя готовым воспользоваться ею. Что бы со мной стало, если бы она мне отказала?

Однако у меня возникла мысль, что если я вообще собираюсь говорить, то сейчас самое время. Она, должно быть, знала, что во мне зреют определенные чувства, и не была безрассудна в своем желании уладить этот вопрос тем или иным способом. Но мне не хотелось делать смелый шаг в темноте. Если она хотела, чтобы я попросил ее отдаться мне, она должна была дать мне какую-то причину предполагать, что она сделает этот подарок. Если бы я не видел никакой вероятности такой щедрости, я бы предпочел, чтобы все осталось так, как было.

В тот вечер я сидел с Мадлен на залитой лунным светом веранде. Было почти десять часов, и с самого ужина я заставлял себя признаться в своих чувствах. Я не был твердо настроен сделать это, но хотел постепенно достичь нужного момента, когда, если перспектива покажется радужной, я смогу заговорить. Моя спутница, казалось, понимала ситуацию – по крайней мере, мне казалось, что чем ближе я подходил к предложению, тем больше она, казалось, ожидала его. Это, безусловно, была очень критическая и важная эпоха в моей жизни. Если бы я заговорил, я бы сделал себя счастливым или несчастным навсегда, а если бы я промолчал, у меня были все основания полагать, что леди не даст мне другого шанса сделать это.

Сидя таким образом с Мадлен, немного поговорив и очень напряженно размышляя над этими важными вопросами, я поднял глаза и увидел призрака менее чем в дюжине футов от нас. Он сидел на перилах крыльца, одна нога была вытянута перед ним, другая свисала вниз, когда он прислонился к столбу. Он был позади Мадлен, но почти передо мной, так как я сидел лицом к даме. К счастью, Мадлен смотрела на пейзаж, потому что я, должно быть, выглядел очень испуганным. Призрак сказал мне, что он увидит меня как-нибудь этой ночью, но я не думал, что он появится, когда я буду в компании Мадлен. Если бы она увидела дух своего дяди, я не мог бы отвечать за последствия. Я не издал ни единого восклицания, но призрак, очевидно, увидел, что я встревожен.