ЮнМи. Сны о чём-то лучшем 2

Юна, пока не пытаясь высвободить руку, с интересом смотрит на воодушевлённо болтающего старшего менеджера. С подобными типами она здесь ещё не сталкивалась.

— Я могу сделать так, чтобы с тобой подписали самый лучший контракт, — говорит ЮСон. — Ты ведь не хочешь, чтобы тебя обманули? Хочешь получать хорошие деньги? Но для этого нужно постараться. Нужно очень постараться определённым образом. Ну, ты понимаешь?.. Ты ведь совершеннолетняя, да?

Юна, уже сообразившая, куда выруливает разговор, тем не менее опять кивает.

— Люблю умных девушек, — радуется ЮСон. — С ними всегда легко и просто. Они всё понимают и на всё готовы. Ты ведь готова ответить взаимностью дяде ЮСону? Пойдём со мной, тут рядом есть совершенно свободный кабинет. Там и контракт прочитаем…

— А это обязательно? В свободный кабинет? Может быть, лучше тут? — уже откровенно начинает изображать дурочку ЮнМи.

— Тут неудобно. А в кабинете мы закроем дверь, и нам никто не помешает, — многообещающе подмигивает ЮСон. — Договоримся ко всеобщему удовольствию. Тебе понравится, я уверен.

Он настойчиво тянет Юну за собой, но она, ловко вывернувшись, успешно повторяет на нём однажды уже опробованный антиманьячный пинок:

— Получи, козёл похотливый!

— Уй-юй-юй! — хватается ЮСон за пострадавшее место. — Ты что творишь, мичиннян? (распутная девка)

— Что я творю? Я, как ты и просил, стараюсь определённым образом. Не нравится? Твои проблемы. Сейчас ещё добавлю.

ЮСон, согнувшись, шарахается от неё в сторону, заскакивает в ближайшую дверь и тотчас закрывает её за собой.

— Это что сейчас было? — вслух спрашивает ЮнМи, оглядывая безлюдный коридор. — Дурдом какой-то. Что-то мне уже перехотелось идти на переговоры с президентом этого борделя. И сдаётся мне, что мои песни для "Короны" внезапно подорожали раза в три. Если я, конечно, надумаю их продавать.

Оказавшись на улице, ЮнМи делает глубокий вдох полной грудью. У неё такое ощущение, что она только что побывала в каком-то затхлом подвале.

У пешеходного перехода, прямо под светофором она замечает плачущую девушку, одетую так, как обычно принято в офисах — тёмно-синяя юбка, пиджачок, галстук. Спрятав лицо в ладонях, девушка горько плачет, не обращая внимания на окружающих. Сделав вполне понятное умозаключение, ЮнМи подходит к девушке. Похоже, что и здесь отметились липкие ручонки менеджера ЮСона. Получается, что она встретила почти сестру по несчастью.

— Что случилось? Ты почему плачешь?

— Меня ув-волили-и-и-и! А-а-а-а!

— Кто уволил? Менеджер ЮСон?

— Нет, госпожа Ын-ЫнДжу, жена през-зидента Сан-СанХёна, — девушка наконец прекращает рыдать, поднимает взгляд и пугается:

— Ой, а вы кто?

— Просто прохожая, — признаётся ЮнМи. — За что тебя уволили-то? Кстати, как тебя зовут, принцесса Несмеяна?

— Я не принцесса. Я Ли Ён…ЁнЭ, стажёрка агентства… бывшая уже стажёрка. Госпожа ЫнДжу рассердилась на меня за то, что я случайно опрокинула стаканчик с кофе на её стол. А я просто споткнулась. А-а-а-а-а!

— Не реви!

— А-а-а-а!

— Я сказала, не реви! Так, если ты стажёрка, значит, ты на менеджера училась?

— Да. В женском университете Инхва. Окончила с отличием… Спрашивается, зачем я так старалась? Чтобы меня всего через неделю ни за что уволили?

— А ты бы согласилась поработать моим личным менеджером? — вкрадчиво спрашивает ЮнМи. Девчонка ей почему-то понравилась. Не красавица, да ещё и опухла от слёз, но видна в ней какая-то наивная искренность и располагающая простота.

— А вы кто?

Вместо ответа ЮнМи снимает очки и смотрит на стажёрку в упор.

— Я согласна! — тут же заявляет девушка, кланяясь и вытирая слёзы. — Что мне делать, ЮнМи-сии?

— Погоди, — говорю. — Кто-то звонит. Да, господин КиХо, слушаю вас внимательно. Почему не пришла? Я-то как раз пришла. Но дело в том, что мне в вашем агентстве повстречался один очень нехороший человек. Пак ЮСон его зовут. И знаете, что он мне с ходу предложил? Оказать ему услугу определённым образом в отдельном кабинете. И тогда он посодействует мне в подписании хорошего контракта. Нет, я ничего не выдумываю. Нет, со мной, к счастью, всё в порядке, чего нельзя сказать об этом придурке ЮСоне. Скажите, господин КиХо, в вашем агентстве всегда так встречают молодых и красивых девушек? Досадная случайность, говорите? Возможно. Но почему-то она произошла именно со мной. И как раз перед входом в приёмную господина президента. Поэтому, будьте добры, передайте ему, что несмотря на то, что у меня пропало всякое желание иметь дело с вашим агентством, я всё же не отказываюсь от возможного сотрудничества. Однако цена на мои песни существенно возросла. Повторяю — существенно. Скажите спасибо брату госпожи ЫнДжу. Он сделал для этого всё возможное.

Смотрю на ЁнЭ. Девушка сияет ярче июньского солнышка.

— Как вы их, — выдыхает она. — Я бы так точно не смогла.

— Научишься, — обещаю я. Потом оглядываюсь на неприветливое здание. — Это не "FAN", а "Бордель энтетеймент". Хорошо, что тебя уволили.

* * *

— СунОк! СунОк, вставай, уже полдень!

Тормошу сестру, она вяло отбрыкивается с закрытыми глазами, не желая просыпаться. Вчера опять случилось "возвращение онни после хвесика". От неё до сих пор на километр разит соджу.

— СунОк, вставай! Тебя в армию призвали!

Никакой реакции. Ладно. У нас есть средства поэффективнее. Приношу полную кружку ледяной воды и аккуратно выливаю её тонкой струйкой прямо на лицо. Последовавший за этим действием пронзительный визг заставляет Мульчу запрыгнуть на шкаф. Она таращит оттуда на ругающуюся СунОк зелёные глазищи и нервно подёргивает хвостом.

— Сдурела?

— Вставай, тебе говорят! Тут такие новости, а ты всё валяешься!

— Что за новости?

— Узнаешь. Шагай уже умываться, в порядок себя приводи, потом у нас с мамой будет к тебе очень серьёзный разговор. И не дуйся ты так, не будем мы тебя ругать. Всё равно бесполезно, да и надоело уже.

— Ты что-то про какую-то армию говорила… Или мне послышалось?

— Не про какую-то, а про нашу, героическую и победоносную. Иди давай! И зубы почисти! Разит от тебя хоть из дома беги.

Сидим вчетвером за столом (четвёртая, естественно, Мульча). СунОк, двумя рукам держа чашку, шумно отхлёбывает лечебный супчик. К счастью, не из собачатины, а банальный куриный.

— В общем так, онни, — начинаю я нелёгкий разговор. — Нам с мамой надоело смотреть на то, как ты гробишь свой организм. От учёбы в твоём алканарии нет никакой пользы, кроме вреда. Поэтому мы решили, что ты там больше не учишься. Завтра едем с тобой в деканат и берём академический отпуск на год по состоянию здоровья. И не спорь! Дальше. Видишь, вот этот документ? Это повестка. Тебя призывают на армейскую службу. Точнее — мобилизуют сроком на тот же год. Усекла?

— Как мобилизуют? Как в армию? Это шутка такая? — с ужасом смотрит на нас с мамой сестра.

— Никаких шуток! Шутки кончились вчера. Помнишь, ты убеждала меня, что служба в армии — это почётно. Пришло время подтвердить свои слова делом.

— Но я не хочу в армию! — трясёт головой СунОк. — Я девушка, я не умею стрелять.

— А когда ты меня уговаривала, я что, мальчиком была? Стрелять тебя научат, не волнуйся, армия и не таких обучала и перевоспитывала. Зато мы здесь, в тылу, будем спокойны, что наша граница на замке, и в случае нападения северян, ты его успешно отразишь. Может быть, тебя даже наградят, — чуть по инерции не добавил "посмертно", благо вовремя остановился.