ЮнМи. Сны о чём-то лучшем

— Судьба, однако, — печально усмехается ЮнМи. — На свободе я попадала в музыкальные чарты, а здесь могу попасть только в карцер.

— Никто в этом не виноват, кроме тебя самой, — говорит ей СуДжон. — Надо было старших слушать и не делать глупостей.

"Ну да, ну да, думает Серёга, особенно верно про советы старших. А так да — никто не виноват, кроме меня. Nobady, but me".

Сон шестнадцатый. Баллада о сосисках

Сон Серёги Юркина

В темноте чуть слышно шелестят набегающие на песок волны. В небе перемигиваются щедрые россыпи звёзд. По всему побережью уютно светятся окна отелей, коттеджей и гостевых домиков. А мы сидим вокруг костра, точнее — сразу трёх костров. Оказывается здесь, на берегу имеются специально устроенные места, с обнесёнными решёткой кострищами, с заранее приготовленными полешками, со скамейками и навесами на случай дождя. Вполне уютно и удобно. На мой взгляд слишком цивилизованно (после наших-то спонтанных посиделок до утра на родительской даче, когда костёр разводили прямо на земле меж трёх камней, а за топливом ходили в стоящий тут же лес), но почти для всех, кто сейчас расположился вокруг весело стреляющего искрами огня, это представляется волнующим действом, почти диким, чем-то древним и таинственным. Что поделать — для детей мегаполисов обычные пылающие в костре поленья — уже почти чудо.

Народу, надо сказать, собралось преизрядно. Дело в том, что днём здесь на пляже проходили съёмки очередного эпизода шоу "Running Man" (Бегущий человек). Узнав об этом, мы с короновками, естественно, не удержались и пошли посмотреть. Было забавно. На этот раз гостями шоу были девчонки из "Girls’ Generation" или иначе — "SNSD". Наши, можно сказать, основные конкурентки из агентства Чо СуМана. В самом шоу участие принимали только ТэЁн, Юри и СуЁн, а остальные за них активно болели. Ну и мы присоединились. Даже под конец спели и станцевали все вместе под их знаменитую "Gee", которую, как оказалось все мои сонбе знали наизусть. Вот тебе и конкурентки.

А когда дневные съёмки завершились, основной ведущий шоу Ю ДжеСок объявил, что вечером по сценарию общий сбор у костра на берегу и все, желающие могут присоединиться. А смотрел при этом на нас, явно давая понять, что именно мы лишними не будем. Понятно, такой случай — сразу две популярнейшие группы в гостях. Рейтинг моментально взлетит выше облаков. Тем более все уже в курсе нашего третьего места в Billboard. Конкурентки, что меня приятно удивило, нам ничуть не завидуют. Видимо, у них и без того славы и всекорейского почитания хватает. Ну а коли нас так недвусмысленно пригласили, то мы и пришли. И кое-что с собой притащили в четырёх больших сумках. Нет, не алкоголь. Вечеринку снимали сразу несколько операторов, а выпивать под камерами — верный способ заработать вал упрёков от хейтеров и штрафные санкции от начальства. А сумки нам помог дотащить до места попавшийся по пути Ким ДжонКук. ЁнЭ, узнав, что я собираюсь попросить знаменитость о помощи, упёрлась, что твой баран: так не делают, мы не представлены, он не согласится… Ха-ха! Не согласился он, как же! Подхватил сразу две самые тяжелые сумки как миленький. А что, он парень сильный, ему не в тягость. Он на съёмках Сон ДжиХё на руках носил и даже бегал с ней.

Правда, надо признать, что он оказался товарищем ответственным и согласился помочь только в обмен на информацию о содержимом. Мол, нет ли чего этакого, за что потом будет от начальства ата-та? Показали, конечно, взяв слово, что он раньше времени не проболтается.

И вот уже стемнело, сидим, разговариваем, веселимся. Неунывающий ДжеСок фонтанирует шутками, парни из шоу рассказывают о забавных случаях на съёмках, подшучивают над дылдой КванСу (впрочем, тот в долгу не остаётся), над забавно сердящейся ДжиХё, над неуклюжим стариной СокДжином; девчонки хохочут, Юна что-то шепчет на ухо КюРи, то и дело лукаво косясь на красавчика ДжунКи, ХёМин показывает Санни и какие-то фотки на телефоне, СуЁн, Юри и ДжиХён пьют пепси-колу, шутливо чокаясь пластиковыми бутылками, ИнЧжон оживлённо общается с ДжонКуком (они, оказывается, старые друзья), СонЁн, ХёЁн и ТэЁн кучкуются чуть отдельно, у них свои секреты, Тиффани грустно смотрит в огонь, не обращая внимания на хохочущую рядом с ней СоХён… Шум, гам, смех… БоРам прижимается к моему боку и время от времени пихает прямо под рёбра острым локтем, мол, не пора ли? Может, уже пора? Ну, давай уже! Вот ведь егоза неугомонная.

— Успеем, не спеши. Видишь, ещё углей маловато. Нужно, чтобы не было открытого огня, а то подгорит.

— Откуда ты всё знаешь? — удивляется.

— Поживи с моё — тоже будешь много знать, — говорю.

Хохочет так заразительно, что смех тут же подхватывают все, просто за компанию. На самом деле БоРам ощутимо старше меня, здесь ей уже 24 года.

Я просто отдыхаю душой. Впервые за всё моё пребывание в этой реальности и в этом теле мне по-настоящему хорошо и спокойно. Если закрыть глаза и отвлечься от того, что вокруг звучит корейская речь, можно представить, что я дома, что ничего плохого не было, что…

— ЮнМи-я-а-а, ну, может, уже пора?

Блин, не даст ведь покоя коротышка прожорливая. И куда в неё только всё съеденное вмещается?

Чхве СуЁн, сидящая напротив, улыбается, глядя на то, как я воюю с Борамкой. По-моему, это как раз её фото нам показывали в Кирин, как классический пример "baby face". В жизни она совсем другая. Видимо, повзрослела. Ловлю её взгляд и сердце отчего-то ёкает. Чем-то она мне остро напомнила Ли ХеРи. С трудом отвожу взгляд. Щёки горят, хорошо, что в темноте этого никто не видит. Гуань Инь, почему ты засунула меня в это девчачье тело? Хочу быть парнем!!!

Чтобы случайно не выдать себя, стараюсь не смотреть в ту сторону. Получается плохо. Спасает только ночь и то, что я, к счастью, не в центре внимания.

Углей нужно в самом деле побольше, поэтому подбрасываю в наш костёр ещё несколько поленьев. Кожу на лице приятно припекает жаром от взметнувшегося пламени. Разговоры постепенно сходят на нет. Народ сидит, смотрит то на улетающие в небо искры, то на бегающие по углям золотые сполохи. Лица у всех восторженно-задумчивые. И если бы не светящиеся окна отелей и не доносящаяся с проплывающих яхт музыка, можно было бы представить, что мы в самом деле сейчас находимся где-нибудь, скажем, на необитаемом острове и вокруг, кроме нас, ни одной живой души.

Правда одна очень даже живая душа смотрит на меня жалобно и вот-вот помрёт от жестокого недоедания.

— Ну ладно, — сжаливаюсь я наконец над самым голодным человеком на свете. — Угли уже готовы, можно начинать. ЁнЭ, открывай сумки.

БоРам радостно взвизгивает. Народ, сидящий рядом с нами, затихает и заинтересованно тянет шеи, глядя на то, как ЁнЭ ставит перед собой первую сумку и вжикает молнией. Операторы нацеливаются на сумку. ЁнЭ суёт внутрь руку, и тотчас раздаётся отчётливый стеклянный звяк. О, какое "нездоровое" оживление вызывает он у присутствующих! Кто-то улыбается, кто-то озабоченно качает головой, предвидя проблемы. ДжеСок, не посвящённый в наш замысел, хмурится и уже готовится запрещающе замахать руками: алкоголь под запретом! ДжонКук вовремя его удерживает, мол, всё в порядке.

ЁнЭ заговорщически улыбается и извекает из недр сумки первую бутылку… томатного кетчупа Daesang!

Сначала хихикает БоРам, вслед за ней смеются и другие. Ю ДжеСок укоризненно качает головой и, наверное, выдыхает с облегчением, поняв, что ему не придётся спорить с капризными звёздами, вопреки уговору возжелавшими спиртного. ЁнЭ между тем продолжает, и вскоре перед ней выстраивается целая батарея бутылок, бутылочек и упаковок. Тут и соус Кочхуджан, и кетчуп Ottogi, и паста Самчжан, и много всего прочего в том же духе. Так сказать, на любой вкус и цвет.

ЁнЭ заглядывает на дно сумки, шарит там рукой и говорит с почти искренним удивлением:

— Всё-о!

Секунд десять все недоумённо разглядывают батарею соусов и кетчупов, кто-то хмыкает. Народ в непонятках. И тут ЁнЭ с помощью БоРам выволакивают из темноты на свет вторую сумку. И начинают доставать оттуда большие упаковки с сосисками — одну, вторую, третью, четвёртую…

Восторженный вопль изголодавшихся молодых организмов заставляет, наверное, вздрогнуть постояльцев всех расположенных поблизости отелей.