Юстиниан Великий : Император и его век

Хитрость не удалась, но ромеи не отчаивались. «Взяв большое число щитоносцев Велисария, Иоанн напал на отряд, окружавший Цазона, и, вновь отраженный оттуда, ушел к ромейскому войску», — замечает Прокопий. Вандалов дразнили, но они не поддавались на провокацию. Последовала третья атака, причем Иоанн взял с собой полковое знамя, чтобы поманить врага ценным трофеем.

Нападение совершили «с громким криком и шумом». Завязалась жестокая рукопашная, вандалы пустили в ход мечи. Вдруг выяснилось, что ромеи атакуют всерьез. В бою участвовали ипасписты Велисария: лучшие из лучших. Многие вандалы были убиты. Цазон дрался в первых рядах. Ромеи пронзили его мечами, и вандальский вождь пал. Видя это, Велисарий сообразил, что нужно атаковать по всему фронту. Главный удар он нацелил на середину вандалов. Варвары растерялись. Может быть, Цазон был неплохим полководцем, но он погиб. Гелимер не обладал военным талантом. Он замешкался, не смог взять управление военными подразделениями в свои руки и — проиграл. Византийская армия «великолепным образом», как выражается Прокопий, обратила врага в бегство. Вандалы ускакали в свой лагерь, но не рассеялись.

Важное преимущество, которое получили византийцы, — это поддержка болгар. Кочевники решили, что победа склоняется на сторону ромеев, и начали преследовать воинов Гелимера.

Вандалы укрылись в лагере и произвели перегруппировку. Велисарий не решился штурмовать укрепления до подхода пехоты. Ромеи методично обобрали валявшиеся повсюду трупы врагов, на которых искали золотые украшения, и удалились в свой лагерь. «В этом сражении было убито из ромеев менее пятидесяти, а из вандалов приблизительно восемьсот», — утверждает Прокопий. Скорее всего, он преувеличил потери врага.

Вечером к Велисарию прибыла пехота. Численный перевес византийцев был теперь налицо. У вандалов имелось какое-то количество раненых и дезертиров. Сколько мог выставить Гелимер? Тысяч семь-восемь бойцов. Ромеев собралось не меньше двенадцати тысяч, а то и все пятнадцать. Надежды на раскол в ромейском лагере оказались тщетны. Гелимер и его окружение пали духом. А Велисарий назначил атаку. Ее нужно было провести до заката, который в этих краях наступает быстро. Велисарий лично возглавил наступление на лагерь вандалов. А Гелимер струсил, увенчав все свои ошибки и преступления предательством собственных боевых товарищей: узнав, что Велисарий приближается и вот-вот будет здесь, конунг бежал. За королем последовали его родственники «и немного слуг, перепуганные и держащие в секрете, что происходит». Началась паника. Варвары разбежались. Подойдя к лагерю, ромеи обнаружили обезлюдевшее место и кинулись преследовать неприятеля, пока тот не опомнился. Целую ночь, по воспоминаниям Прокопия, византийцы гнались за вандалами, убивали мужчин, а детей и женщин обращали в рабство.

Лишь к утру солдаты вернулись назад и занялись собственно лагерем. Здесь ждали ценные призы. «В этом лагере ромеи нашли такое количество добра, сколько никогда не случалось видеть в одном месте, — восхищенно пишет Прокопий. — Ибо вандалы издавна грабили Римскую державу и свезли в Ливию огромное количество богатств». Теперь всё награбленное досталась византийским солдатам и полководцам, причем досталось неожиданно легко.

Велисарий, однако, нервничал, видя, что ромейские вояки предались грабежу. Вандалы могли спохватиться, вернуться и уничтожить жадных ромеев и федератов. Велисарий пытался окриками образумить солдат, а когда это не помогло, махнул рукой и молил Бога, чтобы всё обошлось.

И действительно — обошлось. Настал день. Велисарий с ужасом обнаружил, что ромейской армии больше нет. Перед ним было стойбище мародеров. Кто-то похватал пленных, кто-то имущество, никакого порядка не соблюдалось.

Командующий взобрался на холм и занялся уговорами. Он стыдил собственных солдат и «архонтов» федератов. Те не реагировали.

Но вот — решение было найдено. Часть слуг и воинов отправилась с добычей в Карфаген, другая часть продолжала кампанию. Армия вандалов была рассеяна, однако Гелимер оставался на свободе. Требовалось поймать его, чтобы обезглавить вандалов.

9. ОХОТА НА ГЕЛИМЕРА

Иоанну Армянину Велисарий дал 200 всадников и приказал преследовать Гелимера днем и ночью, «пока не захватит его живым или мертвым».

Сам главнокомандующий разъезжал по окрестностям и ловил вандалов. Многие вандальские воины скрывались в храмах. Велисарий обещал вчерашним врагам неприкосновенность, разоружал их и отправлял в Карфаген. Кампания вступила в завершающую фазу.

Иоанн Армянин преследовал бежавшего конунга пять дней и пять ночей. Наконец он почти настиг Гелимера. Однако храброму армянину исключительно не повезло. В его отряде служил Улиарис, один из копьеносцев Велисария, весельчак и пьяница. Этот Улиарис однажды напился вина и стал стрелять из лука в сидящую на дереве птицу. В цель он не попал, зато угодил в шею Иоанну Армянину. Стрела пронзила артерию. Истекая кровью, Армянин умер. Перед смертью он просил пощадить Улиариса, ибо тот действовал нечаянно. Пользуясь заминкой у византийцев, Гелимер смог уйти в горы.

Велисарий не стал подвергать себя превратностям зимней войны в горах. Он отобрал лучших воинов и приказал им блокировать ущелья. Командиром над этим отрядом он поставил герульского вождя Фару, которого знал еще со времен битвы при Даре.

Кроме того, Велисарий пытался взять под контроль все районы Вандальского королевства. Одного из офицеров, Кирилла, он отправил на Сардинию. Этот остров был предоставлен сам себе. Вандалы оттуда ушли, но местное население их боялось. Побывавший здесь Цазон зарекомендовал себя как жестокий грабитель. Велисарий вручил Кириллу голову Цазона, чтобы ужаснуть и успокоить островитян. Шокированные сардинцы покорились Византии. Затем Кирилл высадил небольшой десант на Корсике и подчинил ее. Настал черед вернуть старую римскую провинцию Мавретания Цезарейская (современный северный Алжир). Столицей края была приморская Цезарея. Велисарий отправил туда отряд пехоты, который занял город. Однако этих сил было мало для того, чтобы установить ромейскую власть в горах Мавретании. Византийцы контролировали только побережье. Внутренние области занимали берберские племена.

Еще один отряд ромеев отправился далеко на запад — к Атлантическому океану. Там располагалась римская провинция Мавретания Тингитская со столицей в Тингите (современный Танжер). Это территория нынешнего Марокко. Отряд воинов под командой одного из щитоносцев Велисария дошел до Гибралтарского пролива и захватил там небольшой укрепленный город Септем (Цептон, Севта, ныне — Сеута).

На повестке дня был захват Балеарских островов. Его осуществил по приказу Велисария некто Аполлинарий. Благодатные острова, поросшие густым хвойным лесом (он сохранился здесь и поныне) надолго стали владением Византии.

Правда, сегодня на островах не осталось ничего от византийского наследия, а главная достопримечательность — замок майоркинских королей начала XIV столетия.

…Сам Велисарий продолжал зимнюю кампанию в Африке. Он узнал, что обострилась обстановка на востоке, в районе Триполи. Там находилось «государство» (точнее, «вождество», то, что англичане определяют термином chiefdom) кочевников-ливийцев, которые лет за 10 до описываемых событий нанесли вандалам тяжелое поражение. Ясно, что за это время «вождество» окрепло. Ливийцы хотели очистить свою землю как от вандалов, так и от ромеев и перешли в наступление. Триполи удерживал византийский гарнизон под командой Пуденция и Таттимута. Велисарий прислал подкрепления, и ромеи отогнали ливийцев. На этом участке фронта наступил мир.

У вандалов оставались владения на Сицилии — прекрасно укрепленная скала Лилибей. Велисарий отправил туда небольшую эскадру, но неожиданно столкнулся с противодействием готов, владевших остальной частью Сицилии. Готы заявляли, что остров принадлежит им целиком, а владения вандалов на Сицилии — случайность, следствие династического брака. Коль скоро Вандальского королевства больше нет, Лилибей вновь отходит к остготам.

Велисарий написал рассерженное письмо с угрозами, требуя отдать город. Ему ответила лично королева Амаласунта.

«Славнейший Велисарий… мы ничего не взяли и ничем не владели из принадлежащего базилевсу Юстиниану — да будет далеко от нас такое безумное намерение; но Сицилию мы считаем принадлежащей себе полностью — ибо укрепление в Лилибее является одним лишь ее мысом. <…> Поэтому мы собираемся этот вопрос предоставить на усмотрение базилевсу Юстиниану на оснований закона и справедливости».

Велисарий прекратил спор и отправил переписку в Константинополь, чтобы император Юстиниан мог ознакомиться с ней. Базилевс играл роль мозгового центра империи и принимал ключевые решения. Юстиниан не стал ссориться с остготами из-за одинокой скалы. Его планы были гораздо обширнее, но время для войны с готами еще не пришло.