Ювелир. Тень Серафима

Винсент чрезвычайно любил шахматы. Несмотря на то, что древняя настольная игра была элементом воспитания аристократов, а Винсент происходил из неблагородной мещанской среды, мало кто в Ледуме мог быть главе особой службы достойным соперником в шахматном поединке, явно напоминающем военные действия в миниатюре. Бесчисленные комбинации ходов, стратегии и тактики безостановочно прокручивались у него в голове, никак не отражаясь на узком бесстрастном лице. Шахматная игра тренировала изощренный ум, изощряла аналитические способности, укрепляла логическое мышление и, как это ни странно, интуицию, поскольку представляла собой невероятную мистическую смесь точной науки и искусства.

В свободное время Винсент много читал, и в одной старинной книге ему попалась любопытная легенда возникновения шахмат, тесно связанная со старшей расой. В ней рассказывалось, что основной смысл существования драконов заключается в некоей бесконечной игре, узнать и постигнуть суть которой смертные не в состоянии. Законы и правила этой таинственной игры доподлинно никому не известны, так же, как и её итог, если он вообще имелся. Однако любой человек или нелюдь мог при желании предложить дракону свою игру, и те никогда не отказывали, так как всё это было частью великой Игры.

Однажды некий маг явился в пещеру дракона и провозгласил, что создал совершенно новую игру, равной которой в мире нет. И человек готов продать её всего за одно желание. Заинтересованный ящер с готовностью согласился на такой обмен, при условии, если игра будет сочтена им действительно уникальной, и человек будет держать её в секрете. Таким образом, сделка была заключена. Маг извлек шахматную доску и фигуры и научил дракона изобретенным им правилам ходов. После нескольких сыгранных партий дракон вынужден был признать, что это лучшая игра, сотворенная смертными. Игра была настолько хороша, что смертные не заслуживали её, и дракон весьма одобрял решение человека передать этот бесценный дар старшей расе. Когда же он спросил мага о его желании, стало ясно, что человек вознамерился обмануть бессмертное существо. “Цена моей игры невелика, - отозвался хитроумный маг.
– Я прошу один только драгоценный камень из твоей сокровищницы за первую клетку шахматного поля. Любой камень, размер и достоинство меня не интересует. За вторую клетку я прошу два камня, за третью - четыре, и так далее. Число камней за каждую клетку должно удваиваться”. “Ты алчен, смертный, - помрачнел дракон, немедленно разгадав его замысел.
– Но ты знаешь цену своей увлекательной игре. Она действительно стоит того. Однако ты должен подождать, прежде чем я закончу вычисления, и тогда сможешь отсчитать и забрать свою награду”. Дракон закрыл глаза и семь дней не открывал их, в уме непрерывно производя подсчет. Наконец он закончил и записал человеку число драгоценных камней, которые тот может унести из его пещеры. Число это было столь велико, что человек даже не знал ему названия. “Пойдем считать, маг, - улыбнулся дракон.
– Я буду следить, чтобы ты не сбился со счету и не унес лишнего”. На десятые сутки маг, постоянно сбиваясь и начиная с начала, повредился в рассудке, отсчитав всего чуть более миллиона камней, незначительную часть из положенных ему. Так дракон обманул человека, ведь не только в его пещере, но и во всем мире не было такого количества обработанных драгоценных камней, которое запросил жадный маг.

Поучительная история, мораль которой сводилась к тому, что даже умнейшему из людей не удалось перехитрить дракона. Они всегда оказываются в выигрыше.

…Так. Черные решили пожертвовать пешкой, вклинившись в линию атаки противника. Значит, разыгрывается, контргамбит, явление довольно редкое и не изученное до конца, чтобы судить о нем однозначно. Борьба резко обострилась, конфликт на поле перешел из позиционной стадии в активную. Завязывалось самое интересное действо - блистательный миттельшпиль. На доске еще достаточно фигур. Сейчас развернутся основные события партии, атаки и контратаки, соперничество за центр, комбинации и жертвы…

Да, дело обещало быть интересным. Не каждый день совершаются покушения на лорда, и даже не каждый год. Винсент не был ни магом, ни воином, ни богатым аристократом. Но это был человек особого, редкого калибра. И то, что он был до сих пор жив и добился значительного положения, влияния и практически неограниченных полномочий, объяснялось выдающимся умом и не менее примечательным характером главы особой службы, который, казалось, не имел изъянов и слабостей, положенных всем живым существам. Винсента мало что интересовало в жизни, действительно интересовало. Конечно, в силу необходимости глава особой службы, занимавшейся политическим сыском и обеспечением внутренней безопасности города, должен был постоянно находиться в курсе многих событий, но истинную радость и удовлетворение Винсент испытывал от одного-единственного процесса - решения задач. Его инструментом была мысль - цепкая, натренированная и безжалостная. И шахматная партия, и допрос подозреваемого, и поиск улик, и раскрытие заговора - любое действие было для него всего лишь математической задачкой, требующей решения и имеющей ответ. Только с этой точки зрения он смотрел на жизнь.

И раз за разом эти задачи решались, - решались быстро, верно и безукоризненно четко. Поэтому-то Винсенту вполне заслуженно был присвоен высший гражданский чин и должность канцлера, которыми он по праву гордился.

…Белые успешно создали на правом фланге черных слабость пешечной структуры в виде сдвоенных и одной заблокированной пешки, с расчетом воспользоваться этими заготовками в эндшпиле. Черные разменяли центральные пешки и заняли центр своими фигурами, угрожая опасными ходами вглубь позиции белых. Белые в свою очередь заняли освободившуюся открытую линию и выдвинули коней, рассчитывая подорвать закрепившегося в центре противника. Не дав им развить инициативу, черные провели пару маневров тяжелыми фигурами, завершившимися практически равными разменами и атакой на неприятельского короля. Шах!.. Хм, любопытно. Успешно действуя фигурами, черные совершенно неожиданно поставили белых в тяжелое положение. Оригинальная получалась партия.

Глава особой службы чуть заметно нахмурил четко очерченные брови, глядя на доску и параллельно думая о своей будущей жертве. Увы, ничто так не развращает подозреваемых, как неграмотно проведенный первый допрос. От него зависело многое, как в шахматной игре - от первого хода. То, какое начало положено, определяло лицо, характер и рисунок всей партии. Когда фигуры еще нетронуты, перед игроком развертывается необъятно широкое поле действий, ограниченное только его собственным умом и фантазией. Имеется ровно двадцать вариантов первого хода, на каждый из которых противник может также ответить также двадцатью различными ходами. С каждым следующим шагов, с каждым новым ходом пространство решений сужается, вариантов становилось всё меньше и меньше, до того самого момента, пока возможности выбора хода у одного или сразу у обоих игроков не оставалось вовсе. В самом конце партии решения остаются элементарные, давно разобранные в теории и, на вкус Винсента, довольно пресные.

…Белые, однако, филигранно избежали вероятного мата и приступили к ловле зарвавшегося черного ферзя. Масштабные действия, обе стороны несут серьезные потери. Черные начали спешную перестройку фигур, неудачно разменяв коня, зато сохранив ферзя. Итак, гардэ!.. Отступление. Снова гардэ. Снова бегство, на этот раз - по самому лезвию, по самому краю пропасти. Теоретически черный ферзь рискует попасться, но на практике успешно избегает ловушек… В профилактических целях белые также меняют тактику: перестраиваются и, пожертвовав за инициативу пешкой, организовывают сильное давление. Последовал целый каскад смелых ходов, остроумных тактических маневров. Фигур оставалось всё меньше, титаническая многофигурная схватка неизбежно подходила к концу. Эндшпиль ожидался интересный - Винсент трепетно любил ферзевые окончания, в особенности, когда у обеих сторон еще оставалось по живому ферзю.

И почему только лорд Эдвард доверил такой несравнимо важный первый разговор с инфантом Кристоферу, да еще и без ведения протокола? Недопустимые нарушения служебной дисциплины! Никакого отношения к данному делу служба ювелиров не имеет. Однако правитель делегировал ей ряд полномочий, позволив Кристоферу провести беседы - называть это дилетантское безобразие полноценными допросами у Винсента не поворачивался язык - с подозреваемыми ювелирами, не состоящими в гильдии. Беседы эти ничего не дали, что как раз и неудивительно. Глава особой службы с гордостью вспомнил специально оборудованные помещения Рицианума, где беспощадно подавлялось любое инакомыслие, малейшее неповиновение режиму.

Чем-то они тоже были похожи на шахматы.

Холодные ослепительно-белые камеры безо всякой мебели, где освещение днем и ночью поддерживают магические источники энергии, казались Винсенту очень элегантными. Однако заключенные не разделяли его взглядов: в стерильной белизне очень быстро развивались различные психические расстройства, угнетенные состояния сознания. В первую очередь их использовали, чтобы надломить душевное здоровье тех, чей дух крепок.

В противоположность им, существовали сырые и теплые черные камеры, в чьей кромешной тьме легко развивались не только различные фобии, в особенности страх замкнутых пространств, но и туберкулез, и тюремный тиф. Эти позволяли в кратчайшие сроки надорвать здоровье физическое, что лишало сил к сопротивлению людей слабых.

Вот где оба ювелира быстро развязали бы свои языки!

Подземное учреждение особой службы не являлось тюрьмой в полном значении этого слова. Заключенные не проводили здесь много времени - только пока проводилось выяснение всех обстоятельств дела. После завершения расследования фигуранты немедленно освобождались из-под стражи, но свободы им было не видать, как своих ушей. Обыкновенно несчастных уводили на казнь, в редких случаях на исправительные работы на благо общества. Если же подозреваемый был оправдан, что случалось довольно редко, его направляли на принудительное психиатрическое лечение, которое требовалось всем без исключения посетителям Рицианума. Побывать здесь однажды означало никогда не вернуться к прежней, нормальной жизни.